Фрэнк Херберт - Дюна

— Скайтейл, — наконец сказала она, — говорят, у вас, на Тлелаксу, странные представления о чести — ваши жертвы всегда имеют возможность спастись.

— Если найдут эту возможность, — согласился Скайтейл.

— А я — жертва?

Скайтейл рассмеялся. Преподобная мать фыркнула.

— Принцесса, — как можно убедительнее сказал Скайтейл, — не бойтесь, вы уже давно одна из нас. Разве вы не посылали регулярные сообщения Бене Гессерит?

— Пол знает, что я пишу своим учителям.

— Но разве вы не снабжаете их материалом для пропаганды против вашего мужа и императора? — спросил Адрик.

«Не «нашего» императора, — отметил про себя Скайтейл, — а «вашего» императора. Ирулэн слишком хорошо обучена Бене Гессерит, чтобы не заметить этой детали».

— Вопрос в том, чем и как воспользоваться, — сказал Скайтейл, подходя ближе к баку представителя Союза. — Мы, на Тлелаксу, считаем, что самое прочное во Вселенной — это энергия. И что энергия способна обучаться. Слышите, принцесса, — энергия обучается. Ее мы и зовем властью.

— Вы не убедили меня в том, что мы сможем победить императора, — сказала Ирулэн.

— Мы не убедили в этом даже самих себя, — заметил Скайтейл.

— Куда мы ни посмотрим, — продолжала Ирулэн, — всюду его власть противостоит нам. Он — квизатц хедерах, он может быть одновременно во множестве мест. Он Махди, и любой его каприз — непререкаемый приказ для миссионеров Квизарата. Он — ментат, чей интеллект превосходит знаменитые компьютеры древних. Он — Муаддиб, чьи повеления легионам Свободных опустошают целые планеты. Он обладает пророческим видением, он проникает в будущее. Именно его генный рисунок Бене Гессерит искал…

— Мы все знаем его свойства, — перебила ее Преподобная мать. — И мы знаем, что эта тварь, его сестра Алия, обладает тем же генетическим рисунком. Но оба они люди, и, значит, у них есть слабости.

— И где же эти человеческие слабости? — спросил лицевой танцор. — Следует ли искать их в религии джихада? Можно ли обратить против него императорский Квизарат? А власть Великих домов? Может ли ландсраат сделать больше, чем просто выразить протест?

— Я советую опереться на СНОАМ, — сказал Адрик, поворачиваясь в своем баке. — СНОАМ — это бизнес, а бизнес всегда ищет прибыль.

— А может, на мать императора? — предложил Скайтейл. — Леди Джессика, насколько я знаю, остается на Каладане, но поддерживает постоянную связь с сыном.

— Шлюха, предательница, — ровным голосом произнесла Моахим. — Я отрубила бы себе руки, которые учили ее.

— Нашему заговору необходим руководитель, — сказал Скайтейл.

— Мы не просто заговорщики, — возразила Преподобная мать.

— Да, — согласился лицевой танцор. — Мы энергичны и быстро набираем опыт. Это делает нас единственной надеждой человечества. — Он произнес это тоном величайшей убежденности, который звучал насмешкой в устах тлелаксу.

По-видимому, только одна Преподобная мать поняла это.

— В чем дело? — спросила она у Скайтейла.

Прежде чем лицевой танцор успел ответить, Адрик, прочистив горло, сказал:

— Оставим этот философский вздор! Любой вопрос может быть сведен к одной фразе: почему, вообще, все? Любые религиозные, деловые и политические проблемы сводятся тоже к одной фразе: кому принадлежит власть? Союзы, объединения, блоки — все это лишь иллюзия, если за ними нет настоящей власти. А все остальное — чепуха, и это понимает любое мыслящее существо.

Скайтейл пожал плечами. Жест его предназначался Преподобной матери: Адрик ответил за него на ее вопрос. Чтобы окончательно убедиться, что она это поняла, Скайтейл сказал:

— Внимательно слушая учителя, приобретаешь знания. Преподобная мать медленно кивнула.

— Принцесса, — снова заговорил Адрик, — делайте выбор! Вы избраны как орудие судьбы, прекраснейшая…

— Поберегите свои комплименты для тех, на кого они могут подействовать, — оборвала его Ирулэн. — Вы упомянули о призраке, мстителе, который может покончить с императором. Объясните, что вы имели в виду.

— Атридес победит сам себя! — воскликнул Адрик.

— Перестаньте говорить загадками! — рассердилась Ирулэн. — Что это за призрак?

— Весьма необычный, — сказал Адрик. — У него есть тело и имя. Тело — плоть знаменитого фехтовальщика Дункана Айдахо. Имя…

— Но Айдахо мертв, — вставила Ирулэн. — Пол часто оплакивал его в моем присутствии. Он сам видел, как Айдахо был убит сардукаром моего отца.

— Даже в поражении сардукару вашего отца не изменила мудрость, — сказал Адрик. — Предположим, что мудрый командир сардукаров узнал в убитом великого бойца. Что же тогда? Можно использовать такое тело и его умение… если действовать быстро.

— Гхола тлелаксу… — прошептала Ирулэн, искоса взглянув на Скайтейла.

Скайтейл, уловив этот взгляд, продемонстрировал свое искусство лицевого танцора — овал лица у него изменился, черты расплылись… И вот перед ней стоит уже стройный мужчина: лицо более смуглое, с чуть плоскими чертами, выступающие скулы, морщины у глаз, черные взлохмаченные волосы…

— Гхола с такой внешностью, — Адрик указал на Скайтейла.

— Или еще один лицевой танцор? — спросила Ирулэн.

— Не лицевой танцор, — возразил Адрик. — При длительном наблюдении лицевой танцор может быть раскрыт. Но, предположим, что наш мудрый командир сардукаров сохранил тело Айдахо для аксолотлиевых резервуаров. Почему бы и нет? Оно принадлежало одному из лучших фехтовальщиков в истории, советнику Атридесов, военному гению. Зачем терять такие способности, когда можно получить великолепного инструктора для сардукаров?

— Но я ни разу не слышала о таком, а я ведь была очень близка к отцу, — возразила Ирулэн.

— Ваш отец потерпел поражение, и спустя несколько часов вы были проданы новому императору, — сказал Адрик.

— Это все действительно имело место? — спросила Ирулэн повелительным тоном.

С благодушием, способным свести с ума, Адрик ответил:

— Предположим, наш мудрый командир сардукаров, понимая необходимость быстрых действий, немедленно отправил сохраненное тело Айдахо на планету Тлелаксу. Предположим далее, что этот командир и все его люди, которые знали об этом, погибли раньше, чем успели сообщить эту информацию вашему отцу, который, впрочем, все равно не успел бы ею воспользоваться. Тогда остается лишь голый факт — тело, отправленное на Тлелаксу. Существовал лишь один способ переправить его — в скоростном лайнере, конечно. А Союз, естественно, знает, какие грузы перевозят его корабли. Разве при этих обстоятельствах не мудро заключить, что такой подарок подходит императору Муаддибу?