Евгений Лотош - Несомненная реальность

Семен не пошевелился. Зато толпа угрожающе качнулась вперед.

— Оглохли? — вместо грозного рыка у лейтенанта прорывался жалобный писк. Его голос стал почти умоляющим. — Ну же!

— Не стоит, генерал, — иронически хмыкнув, произнес Народный Председатель. — Если вы попытаетесь арестовать меня, вам придется стрелять в людей позади меня. Неужели вы думаете, что ваши солдаты – звери, у которых поднимется рука на безоружных? Армия Ростании призвана защищать своих граждан от внешнего врага, а не стрелять в них.

Генерал бросил быстрый взгляд назад. В свете прожектора Семен поймал выражение его лица. Уверенность победителя как-то сразу сменилась на нем растерянностью. Неловко скособочившись, он потянул пистолет из висящей на боку кобуры.

— А вот это лишнее, — ледяной голос Народного Председателя обжег слух. — Генерал Штепа, как Верховный главнокомандующий Вооруженными силами Ростании за мятеж я смещаю вас с поста и увольняю из рядов армии. Теперь вы – никто. Вы не имеете права отдавать приказы своим бывшим подчиненным. Полковник! Я пока не знаю вашего имени, но сказанное относится и к вам. Лейтенант! Арестуйте и разоружите этих двоих.

Генерал затравленно оглянулся.

— Лейтенант! — выплюнул он. — Вы слышали мой приказ! Арестуйте изменника… Солдаты! Приказываю открыть огонь! Огонь на поражение! Выполнять! — Он наконец-то вытащил пистолет и поднял его, неловко целясь в Народного Председателя.

Семену показалось, что его телом управляет кто-то другой. Вот оно делает шаг вперед, другой, третий… ремень разрядника соскальзывает с плеча, пластиковые накладки цевья привычно и удобно ложатся в ладонь…

Удар прикладом в затылок обрушил генерала на брусчатку. Отлетевший пистолет бессильно звякнул по камням. Разворачиваясь, Семен ударил рылом разрядника в живот недоуменно поворачивающегося комдива, и тот, с хрипом сложившись, осел на землю рядом с генералом.

Развернувшись лицом к цепи, Семен демонстративно-медленно закинул разрядник на спину, в походное положение. Теперь прожектор бил ему в лицо, заставляя щуриться.

— Я не стану стрелять! — громко сказал десантник. — Мы принесли присягу на верность своему народу! А те, кто приказывает стрелять в людей, пусть идут в жопу!

За спиной раздались шаги. Парень оглянулся и увидел подходящего к нему Кислицына. Народный Председатель положил руку ему на плечо и громко произнес:

— Солдаты! Я знаю, что вы всего лишь выполняли приказы своих офицеров. Приказы преступны, их отдавали изменники, но вашей вины здесь нет. Вы выступали против законной власти, но я не намерен наказывать вас. Я приказываю снять оцепление, ликвидировать завалы на дороге и идти в Резиденцию. Там вас накормят и организуют доставку в казармы. Пора бы уже и возвращаться к нормальной жизни. Лейтенант, распорядитесь.

Цепь зашевелилась и распалась, группируясь вокруг окончательно ошалевшего лейтенанта. А Народный Председатель, склонившись к уху Семена, негромко произнес:

— Молодец, боец. Как зовут?

— Семен Фаранделла, младший сержант, — автоматически отрапортовал десантник.

— Молоток, Семен! Быть тебе офицером. Если захочешь, конечно.

Народный Председатель улыбнулся Семену и отвернулся, махнув рукой. К нему тут же подбежали двое с разрядниками.

— Полковник, — негромко приказал Олег. — Прикажите своим людям подобрать с земли бывших офицеров и охранять их получше. Их ждет суд. Ну что, Жоэль Иванович, говорил же я вам, что солдаты не станут стрелять в безоружных?

Бирон со Шварцманом, приоткрыв рты, смотрели сквозь окна второго этажа на вливающуюся на площадь толпу, по которой метались яркие лучи прожекторов. Бывший начальник Канцелярии пришел в себя первым.

— Ну, деятель! — восхищенно произнес он. — Ну, жук! Я еще когда его в первый раз увидел, понял, что далеко парень пойдет, если вовремя не остановят. Ну надо же – сработало!

— Сработало… — ошеломленно подтвердил Бирон, машинально потирая подбородок. — Силен Олежка. М-мать, да что же мы стоим? Встречать надо.

Он повернулся и ссыпался вниз по лестнице. За ним бросились четверо охранников. Оставшийся в одиночестве Шварцман задумчиво взглянул ему вслед и покачал головой.

— Действительно, старею, — с горечью пробормотал он. — А ведь как просто – бросить толпу на пулеметы. Чтобы по ней огонь открыть, нужно конвойные части УОД применять, а не регулярные войска из мальчишек-призывников, пороха не нюхавших. Н-да. Ну ладно, а дальше-то что?

Внезапно напряженную тишину здания разбили громкие возбужденные голоса. Снизу, из вестибюля, донеслись топот ног, неразборчивые восклицания, хлопанье дверей. Дробно цокоча подковками, по лестнице, прыгая через две, а иногда и три ступеньки, взлетел Безобразов. Он скользнул мимо Шварцмана, явно стремясь в свой кабинет, с вечера превращенный в импровизированный штаб.

— Эй! — бывший начальник Канцелярии ловко ухватил полковника за рукав. — Где Кислицын? Как все?..

— Потом! — Безобразов не менее ловко вывернулся и ринулся дальше по коридору. — Шеф на площади, остальные блокпосты захватывает, — гулко донесся его голос в тот момент, когда он свернул за угол.

Шварцман некоторое время смотрел ему вслед, потом устало вздохнул и побрел к лестнице. Здесь он явно никому не нужен. А до его кабинета на четвертом этаже, где стоит узкая кожаная кушетка с подушкой и одеялом, предстояло преодолеть четыре невообразимо длинных пролета…

Кислицына Бирон нашел с большим трудом. Вокруг Народного Председателя клубилась толпа, пробиться сквозь которую казалось не легче, чем сквозь блокпосты мятежников. Олег что-то горячо говорил окружающим его людям. Увидев Павла, он остановился, извиняющеся улыбнулся слушателям и ухватил начальника Канцелярии за рукав.

— Слушай, Пашка, — быстро сказал он. — Хорошо, что ты появился, я тебя хотел искать идти. Нужно как-то обеспечить людей питанием. Сможешь организовать?

— Что? — Бирон обалдело посмотрел на него. — Каким питанием?

В ответ Олег взглянул на него как на идиота.

— Горячим, — пояснил он. — Если найдешь, конечно. Не найдешь горячего, сойдет и сухпай. Пошли людей пошарить по ресторанам и столовкам в окрестностям, пусть посмотрят, что можно сделать. Ну, что смотришь? Жив я, жив, и даже почти цел, коленка только болит.

— Да к черту людей! — заорал Павел во весь голос. Накопившееся за ночь напряжение, наконец, нашло выход. — Какие люди? У тебя три дивизии мятежников в городе, бой в пяти километрах идет, а ты про горячее питание рассуждаешь? Ты совсем трёхнулся?! Да на всю толпу одного танка хватит, чтобы разогнать нафиг, с питанием или без! Тебе связь нужно восстанавливать, подкрепления вызывать, мятеж давить, а ты тут треплешься хрен знает о чем! Думаешь, один раз по телику выступил, и все, победитель? Да эти гады через несколько часов дожуют твою Третью десантную и сюда явятся в полном составе!