Евгений Лотош - Птенцы соловьиного гнезда

— Все уже, плакса, — заявила она в свой обычной чуть грубоватой манере. — Хватит слезы лить. Жаль, что ты уезжаешь. Тома, может, уговоришь ее остаться? Доучиться она и у нас сможет, верно?

— Уговаривала, Мара, — Томара вздохнула. — Не хочет. Домой рвется, словно золота там насыпано.

— Я вернусь! — шмыгнула носом девушка, отрываясь от ее плеча. Решение, ясное и четкое, родилось у нее словно вспышка молнии. — Я обязательно вернусь в следующем году. Томара, у вас ведь найдет место для интерна-второгодка, да?

— Для тебя обязательно найдется, — кивнула куратор. — И не только как для интерна. Кара, я хочу, чтобы ты знала: мы всегда тебе рады — в любом качестве. Мне тоже страшно жаль, что ты уезжаешь. Если бы все юные оболтусы относились к делу так же ответственно, как и ты… Ну вот, смотри, всю тушь себе размазала, причем мне на халат.

— Ничего, машина отстирает, — хмыкнула Марина. — Сейчас пришлю кого-нибудь из девочек с чистым. Ну ладно, пошла я. Дел, как всегда, невпроворот. Кара, как поедешь, забеги попрощаться.

Она вышла из ординаторской, и Томара с Кариной остались наедине.

— Ну, Кара, — печально сказала Томара, — давай итоги подводить. Отчет по итогам интернатуры я уже отправила в университет Масарии, оценки, разумеется, наивысшие и за практику, и за теорию, ты в копии, посмотришь на досуге. Статью твою я еще подработаю и отправлю в «Современную хирургию». Выйдет, вероятно, в середине лета. А ты уже, я вижу, с вещами, значит, с квартиры съехала. Когда самолет?

— В три, — сообщила Карина. — За мной Саматта… он мой опекун, в десять на такси заедет, и мы вместе поедем.

— В три? — Томара наморщила лоб. — Знаешь что, я, пожалуй, тебя провожу. Обход я закончить успею, плановых операций и лекций нет, так что съезжу с тобой. Совмещу приятное с полезным — сто лет аэропорт не видела, а его, говорят, перестроили. Посмотрю заодно, что новенького. Не против?

— Нет! — затрясла головой Карина. — Конечно, не против. Госпожа Томара, а можно я с тобой на обход в последний раз схожу?

— Нужно! — решительно отрезала куратор. — Последний день — не повод расслабляться. И, кстати, Кара, давай-ка без формальностей. Я больше тебе не куратор, так что отпала необходимость. Беги в комнату отдыха, приведи себя в порядок и возвращайся. Косметичка у тебя далеко? Могу своей поделиться.

— Не надо, — качнула головой Карина. — Не люблю краситься. Да и не умею. Сегодня вот только к торжественному моменту готовилась. Даже хорошо, что размазалось, сейчас всю смою, и нормально…

Эхира, как и обещала, позвонила ровно в двенадцать. В последний раз помахав в вестибюле вышедшим проводить ее нескольким медсестрам и врачам, Карина вместе с Томарой вышла на стоянку и недоуменно замерла. Желтых такси поблизости не наблюдалось, зато прямо перед входом стоял небольшой красный автомобиль — «зарахито-муссон», насколько она разбиралась в машинах. К изумлению Карины, возле него стояли и мирно беседовали Эхира, Саматта и жена мэра Крестоцина, Сатта.

— Здравствуй, Карина, — кивнула Сатта.

— Привет, Мати. Добрый день, тетя Хи, — растерянно сказала девушка, опуская сумки на асфальт и придерживая устроившегося на плече Парса, чтобы тот не соскользнул. — Здравствуй, госпожа Сатта. А-э…

— Мы с Сати вчера на одной вечеринке столкнулись, — пояснила Эхира. — Как с вечера языками зацепились, так до сих пор расцепиться не можем. Она любезно согласилась нас в аэропорт подбросить. Госпожа Томара, я полагаю? — повернулась она к хирургу. — Наслышана о тебе от Карины. Рада знакомству.

— Радость взаимна, госпожа Эхира, — поклонилась Томара. — Прошу благосклонности. А ты, госпожа, думаю, Сатта Токурас — я тебя по университету помню, ты как-то на собрании хорошо выступала, мне понравилось. О правах преподавателей и необходимости профсоюза. Госпожа, в твоей машине не найдется местечка для меня? — Она с сомнением посмотрела на Саматту. — Я хотела проводить Кару в аэропорт, но, похоже, мы все в машине не поместимся.

— Права преподавателей — мой конек, могу дни напролет говорить, — рассмеялась Сатта. — Спасибо за похвалу, госпожа Томара. В машине, думаю, мы поместимся — если господина Саматту сложить с госпожой Кариной и поделить пополам, как раз получится два средних человека. А салон у меня довольно просторный и даже слегка резиновый. Влезем. Давайте-ка грузиться, времени не так много осталось, а из города по пробкам выехать непросто.

— Просто, — меланхолично сообщил Саматта, кивая в сторону въезжающей на площадку патрульной машины с включенными мигалками. — У нас почетный эскорт.

Полицейский автомобиль остановился позади машины Сатты, и с водительского места с трудом выбралась гора мышц в черно-желтом мундире.

— Привет честной компании, — весело сказал Дентор, оправляя куртку. — Я не опоздал?

— Дентор! — воскликнула Карина. — Ой, как здорово! Ты тоже меня проводить приехал?

— Ага, — кивнул ей командир спецотряда. — Мати сдал место старта с потрохами, даже колоть не пришлось. Я попросил Панаса подменить меня на дежурстве, выпросил у ребят из гаража машину, хоть и не положено, и приехал. Доедем с ветерком. Привет тебе, кстати, от Тришши и Теодара.

Он обошел машину, одной рукой поднял все три каринины сумки и закинул их на заднее сиденье своей машины.

— Ну что, поехали? — спросил он.

— Секундочку, господин Дентор, — остановила его Томара. — Могу я попросить тебя об одолжении?

— Да, госпожа? — капитан бросил на нее оценивающий взгляд.

— Я намеревалась проводить Карину в аэропорт, но в машине госпожи Сатты, боюсь, не так много места. А я всю жизнь мечтала прокатиться в настоящей полицейской машине. Ты не согласишься пустить меня к себе?

— Госпожа, — полицейский согнулся в глубоком галантном поклоне, — отказать такой женщине, как ты, решительно невозможно. Прошу!

Он открыл переднюю пассажирскую дверь, и Томара величественно устроилась на переднем сиденье.

— Благодарю, господин, — кивнула она. — Я никогда не забуду твоей доброты.

В ее глазах мелькнул озорной огонек, и Карина с трудом сдержала улыбку — в отличие от Дентора, который, закрывая дверцу, широко усмехнулся.

— Ну что, народ, грузитесь, — сказал он, возвращаясь к водительской дверце. — Отстающих не ждем.

Саматта кивнул и с трудом втиснулся на переднее сиденье автомобиля Сатты. Карина с Эхирой забрались на заднее сиденье, и «муссон» неожиданно резво рванул с места, пристроившись в хвост обогнавшей их полицейской машине.

До аэропорта, вопреки ожиданиям Карины, они добрались за полчаса. Парс пробрался на переднее сиденье, уперся четырьмя задними лапами в бедро Саматты, передними двумя — в крышку бардачка и с интересом принялся наблюдать за дорогой. Дентор гнал машину с включенной сиреной и мигалками, рискованно огибая пробки по встречной полосе и сгоняя к обочине автомобили в более спокойных местах, а Сатта даже и не думала от него отставать. Карина, которую на заднем сиденье мотало из стороны в сторону, несмотря даже на ремень безопасности, временами испуганно жмурилась, уже воображая себе, как возвращается в Первую городскую больницу — уже в качестве безнадежно тяжелой пациентки. А жена мэра, профессор экономического факультета и холеная красавица, вслух азартно комментируя дорожную обстановку, наслаждалась поездкой, как ребенок наслаждается бешено вращающейся каруселью.