Престо, модерато, адажио - Игорь Вереснев

в городок, начальник экспедиции объявил двум сержантам, сопровождавшим их и попеременно садившимся за руль:

— Можете возвращаться в Кэтерин, дальше мы доберёмся сами. Но для начала как следует отдохнём. — Он повернулся к своим подчинённым: — Завтра отсыпаемся, а там видно будет.

Отель оказался попроще того, в котором они жили в Мерауке, но свободные номера нашлись, а в них — вполне удобные кровати, застеленные достаточно чистым бельём. Ещё в номере имелась душевая кабина с тёплой водой, и этот атрибут цивилизации подвернулся как нельзя кстати. Зато проспать сутки Илье не позволили.

— Доброе утро! — раздался громкий женский голос над ухом.

Он едва не подпрыгнул от неожиданности. Вытаращился на стоявшую возле кровати Хелен. На ней был тот же синий с красными драконами халат, в руках она держала поднос с тарелками и чашечками.

— Ты что тут делаешь? — спросил вместо приветствия.

— Переживала, что ты завтрак проспишь, — лукаво улыбнулась женщина. — Вот, принесла.

Илья покосился на дверь, — видимо, не защёлкнул с вечера. Гостья застала его врасплох.

— Я думал, мы расставили точки над «i» ещё в Корее, — произнёс.

— Так я не себя на завтрак предлагаю, — улыбка Хелен из лукавой сделалась насмешливой. — Всего лишь яичницу с беконом и кофе с булкой.

— Ну... спасибо. Дай я хоть умоюсь!

— Ну, умойся, — передразнила гостья. — Если ты такой чистоплотный.

Когда Илья вернулся из ванной комнаты, поднос с завтраком стоял на тумбочке, придвинутой к кровати, где восседала визитёрша, скрестив по-турецки ноги.

— Иди сюда быстрее, — поторопила. — Остывает!

Аппетит, как известно, приходит во время еды. Илья проглотил яичницу, сам не заметив. Когда взял чашечку кофе, Хелен поинтересовалась:

— Что ты об этом думаешь?

— У них не «шведский стол»? Как-то мало.

— Я о наших «сопровождающих», — против ожидания, пресс-секретарь оставалась серьёзной.

— А-а-а... Военная разведка Гуама. У них свои интересы в нулевой точке. Возможно, связанные с базой на Диего-Гарсии.

— Это понятно. Что нового скажешь о Мроеве?

— Тимур? Думаю, он уже сам не рад, что ввязался в это предприятие. Заметила, как он притих в четвёртой зоне? Должно быть, прикидывает, что мало с вас взял и как бы запросить надбавку. С «сопровождающими» как раз понятно. Меня больше интересует другой человек. Какая истинная роль в экспедиции нашего шефа? Сначала я думал, что он «мажорчик», ищущий адреналин, но... Скажи, он в самом деле внук вице-премьера?

Хелен не отвечала долго, отпивала кофе маленькими глотками. Лишь когда он закончился, произнесла:

— Наверное, тебе пора знать правду о Викторе. Нет, он не родственник Хенрика Лаугесена. Он вообще не гренландец и не исландец, — если мы говорим о происхождении.

— Кто же он?

— Однажды военно-морские силы Тулле обнаружили у юго-западных берегов Гренландии дрейфующий корабль. На борту восемнадцатипалубного круизного лайнера «Иона» они нашли только одного живого человека — молодую женщину. Точнее, двух: женщина оказалась на девятом месяце беременности. Её сознание было в сумеречном состоянии, она плохо понимала, где находится и что происходит вокруг. Жила инстинктами: искать пропитание и беречь будущего ребёнка.

Гораздо позже спецслужбы Тулле выяснили некоторые подробности. Женщину звали Милена Сеймур. За неделю до нулевого дня семнадцатилетняя Милена с подругой отправилась в круиз из Саутгемптона к Островам Зелёного Мыса, — подарок родителей за успешное окончание частной школы и поступление в Кембридж. Исходя из информации о порядках в школе и образе жизни её семьи, вряд ли она была беременна до отплытия. Скорее, это случилось в круизе. Не исключено, в тот день и час, когда возник тайм-феномен. Не исключено, «Иона» оказалась внутри барьера в процессе его формирования, — по расчётам, именно в районе Островов Зелёного Мыса первая зона прерывается. Что объясняет отсутствие людей — неконтролируемая паника вынудила их бежать от барьера, то есть, выпрыгивать с корабля. Но это предположения. Теперь факты: неуправляемый корабль дрейфовал, влекомый течениями, от берегов Африки до Гренландии. Сколько продолжался дрейф? Если ориентироваться на биологический возраст плода — около девяти месяцев. Но здесь опять-таки большое «но»: корабль поочерёдно прошёл сквозь девять барьеров, так что говорить о каком-либо адекватном исчислении времени не приходится.

Хелен замолчала. Илья, не удержавшись, поторопил:

— Что было дальше?

— Роды начались прежде, чем патрульный эсминец довёз роженицу до берега. Они прошли благополучно. Но затем у женщины начался необратимый распад мозговой ткани, и она умерла. Удивительно, почему этого не случилось раньше, — учитывая, сколько зон ускорения ей пришлось преодолеть. С ребёнком тоже было не всё просто. Родился младенец здоровым, но потом его развитие застопорилось. Лучшие педиатры Тулле не смогли найти этому внятного объяснения. После двух — двух! — лет безуспешных манипуляций младенца эксперимента ради перевезли в Исландию. И — о чудо! — процесс пошёл. Перевезли на Фареры — ускорился. В Британии он уже рос быстрее нормы. Но стоило вернуть в Гренландию — опять остановка. В итоге ребёнок стал отдельной государственной программой, курируемой лично вице-президентом Лаугесеном. Он даже дал мальчишке свою фамилию.

— Это Виктор?! — До Ильи наконец дошло очевидное. — Хочешь сказать, он был зачат где-то в первой зоне, а на свет появился в десятой? Преодолел в утробе матери девять барьеров и два с половиной века? Что, оставаясь в Тулле, он может вообще не стареть, жить вечно? Чёрт... Похоже на сказку.

— И я бы решила, что это сказка. Если бы вся дальнейшая жизнь Виктора не прошла на моих глазах.

— А как ты оказалась замешанной в эту историю? Почему Лаугесен-старший выбрал тебя на роль... э-э-э... воспитательницы чудо-ребёнка?

— Всё просто. Милена — старшая сестра моего деда, Фрэнсиса Джоселина Сеймура. Я ближайшая родственница Виктора и хранительница семейного архива графов Хартфордов.

Илья ожидал, что в Бруме повторится соревнование, кто первым выберет парусник. Однако в этот раз пресс-секретарь на своих правах не настаивала. Когда Хантер и Мроев, вернувшись в отель, объявили, что недорого сторговали вполне годное судно, она восприняла это как должное.

— Не хочешь взглянуть? Шеф, а ты? — предложил слегка обескураженный таким равнодушием Хантер.

— Мы тебе полностью доверяем. Пока будете грузить снаряжение и апгрейдить двигатель, мы с Виктором прогуляемся по местным достопримечательностям. Неподалёку есть Кабельный Пляж. Говорят, лучший в мире, «меккой» нудистов был когда-то. Хочу проверить.

— После нашего отплытия у тебя будет уйма времени на достопримечательности и нудизм.

— Вот уж нет.