Георгий Тушкан - Черный смерч

Сначала геко шипел, как заржавленные часы перед боем, затем членораздельно произносил раз восемь подряд «ток-кей, то-кей, гек-ко». Потом добродушно кряхтел, как бы выражая полное удовлетворение по поводу того, что добросовестно выполнил свою обязанность и может отдохнуть. Вдруг геко молниеносно бросился вперед по потолку и сорвался. Анатолий ощутил удар по левой руке возле пальцев и ожог. Геко вцепился в руку. Анатолий, бравший змей руками, не испугался. Он попробовал осторожно снять геко, но тот будто прилип и кусался при малейшей попытке отцепить его. Анатолий положил левую руку с прилипшим к ней геко на стол и стал ждать, пока этот уродец со щетинистой спиной и круглыми злющими глазками не пожелает сойти с руки. Геко не заставил долго ждать себя. Он кинулся на насекомое, имевшее вид стебелька и лежавшее на краю стола. Именно его среди других собранных для коллекций особенно ценил Анатолий и попытался спасти. Он поссорился с геко. Все же геко попортил насекомое, и Анатолию пришлось отдать его на съедение.

Юноша поспешил спрятать в коробку других насекомых из коллекции, которых он фотографировал. При этом он с удивлением обнаружил, что некоторые насекомые живы. Присмотревшись, он убедился, что они были из числа залетевших через окно на свет лампы.

«А вдруг это кофейные жуки из грота?» — подумал Анатолий. Он достал из саквояжа аппарат для определения меченых атомов. Все дело заключалось в том, что радиоактивные соли фосфора, принятые внутрь, влияли на показания аппарата, если вблизи него было существо даже с ничтожными долями этих солей.

Анатолий приблизил жуков. Только одна зеленая лампочка мигала, отмечая излучение мощностью в пять микрокюри. Эти пять импульсов в минуту являлись фоном, создаваемым космическими лучами. Было ясно, что насекомые не оказывали воздействия на «счетную установку типа Б».

Анатолий сел и продолжал наблюдать за геко, который опять устроился на стене. Появился и второй геко; они грозно двинулись друг на друга.

В дверь тихо постучали. Анатолий вскочил, застегнул ворот рубашки и отпер дверь. Вошел незнакомый ему рослый, худощавый мужчина.

— Я Бен Ред — от Бекки, — отрекомендовался он.

Анатолий горячо пожал руку гостю и предложил сесть. Бен Ред быстро осмотрел комнату и, дружески улыбаясь, спросил:

— Ну как? Вам нравится здесь?

— Очень интересная страна! Хотелось бы пожить подольше. Да ведь не разрешат.

— Голландские власти боятся посторонних глаз. А вы бы поехали к партизанам — они вас хорошо примут.

— Они-то нас примут, а как отнесутся к этому власти?

— А вы через Бекки. У нее большие связи. Она все может! Я ведь тоже ей помогаю. Я американец. Помогаем кто чем и как может. Вы, со своей стороны, вскрываете секреты биологического оружия. Это тоже вклад в дело мира. Я читал газеты. Курить можно? Как успехи?

— Курите, только говорите тише.

Анатолий отодвинул аппарат, на который Бен Ред бросил догоревшую спичку. При этом юноша машинально взглянул на него и с удивлением заметил, что зеленые лампы аппарата быстро замигали и послышался непрерывный характерный треск храповика счетного механизма. Количество импульсов в секунду возросло до двухсот пятидесяти. Анатолий посмотрел на стол, чтобы убедиться, какие насекомые вызвали отклонение. Стол был чист. Анатолий не понимал странного поведения аппарата.

— Что сказала Бекки? — спросил он, несколько удивленный болтливостью Бена Реда, не спешившего передавать поручение.

— Она передала так: «Выполнено в одиннадцать вечера. Все в порядке. Есть новости».

— Очень хорошо! — обрадовался Анатолий. — Расскажите, как вы действовали?

— Где действовали? — удивился Бен Ред.

— Вы знаете, о чем идет речь? — спросил Анатолий.

— Немного, — сказал Бен Ред с подчеркнутой сдержанностью, словно стремясь показать, что не намерен откровенничать.

Анатолий смотрел то на него, то на небольшой ящик прибора. Если прибор дает отклонение вблизи Бена Реда, значит он приобщался к радиоактивной соли фосфора. Значит, он был там, в гроте Института Стронга. Так почему же он не говорит об этом? Или он скрывает это от Анатолия? Юноша задал гостю несколько вопросов и убедился, что тот совершенно не в курсе дела. Анатолий поспешил проститься с Беном Редом и лег спать. О своих сомнениях он рассказал утром профессору Сапегину.

— Ты говоришь, этот Бен Ред — доверенное лицо Бекки? — спросил Сапегин.

Егор подтвердил, напомнив разговор в машине. Сапегину все это тоже показалось странным.

Вот почему не успела Бекки подъехать к гостинице, как ее «случайно» на улице встретил Анатолий. Он передал ей о посещении Бена Реда и о своих сомнениях.

— Бен Ред, — сказала Бекки, — не имеет никакого отношения к филиалу. Он даже не знает о его существовании. Послать же его к вам вместо Мутасси и Джима меня попросил Ганс Мантри Удам, но причины не объяснил. Да я и не спрашивала. Мы говорили по телефону. Впрочем, вот и сам ученый.

Ганс Мантри Удам вышел из машины и, увидев Бекки, поспешил к ней.

— Почему вы настаивали на том, чтобы именно Бен Ред пошел с поручением от меня к профессору Сапегину? — спросила Бекки.

— Так просил мой племянник, — ответил Ганс Мантри Удам.

— А почему?

— Этого я не знаю. Я ведь видел Бена Реда всего один раз.

— Ужасная оплошность с моей стороны! — сказала с досадой девушка.

Она вернулась к своей машине и рассказала сидящему за рулем Тунгу о странном показании аппарата при появлении Бена Реда.

Тунг сказал:

— Бен Ред не захотел возвратиться в Америку с другими, он сослался на болезнь. Вы, мисс Бекки, не беспокойтесь. Я выясню и вернусь.

Бекки возвратилась к Анатолию. Машина умчалась.

Лифкен заметно нервничал. Все собрались, а Луи Дрэйка не было. Лифкен звонил в номер Дрэйка. Там ответили, что он выехал куда-то вместе со своим помощником. Куда, неизвестно. С минуты на минуту должны были прибыть «вещественные доказательства» опасной деятельности Ван-Коорена, и Лифкен боялся, что ему не удастся создать вокруг этого необходимый бум.

Все члены комиссии были в сборе. Перси Покет вбежал в комнату с взъерошенными волосами. (Волосы он взъерошил перед тем, как войти.) Он трагическим голосом, достойным лучших исполнителей ролей в пьесах Шекспира, возвестил о прибытии некоего Джима Лендока.

— Это американский журналист! — заявил Перси Покет. — Этой ночью ему удалось поймать двух диверсантов, разбрасывающих жуков.

— Поразительно! Сенсация! — воскликнул Лифкен, несколько переигрывая.