Андрей Щупов - Hам светят молнии

- По-моему, это бред! Кто рискнет двинуться по этим аркам?

- Лезть все равно придется. Всем.

- А если мост сдвинется с места и пойдет на дно?

- Мы за тем сюда и пришли, чтобы рисковать.

- Но мы окажемся на самом виду - совершенно незащищенными!

- На виду да не совсем. Пуриты не освещают взорванную эстакаду. Они тоже убеждены, что только сумасшедший двинется этой дорогой. Надеюсь, среди волонтеров наберется достаточное количество отчаянных ребят.

Рушников, полноватый майор с часто потеющей лысиной и кнопочным немужским носом, явно волновался.

- А если придет смена? Этот ваш Леон, кажется, сказал, что их вот-вот должны подменить.

- Вот и надо поторопиться. Если же подойдет смена, Леон встретит их с парой наших ребят. Сменщики отправятся следом за Бесом.

Собеседник на мгновение опустил глаза, и полковник сразу догадался, о чем пойдет речь.

- Давай, майор, смелее! Не тушуйся, как девка перед алтарем.

- Я только хотел сказать... - Майор поднял голову. - Не кажется ли вам, что пленные требуют иного обхождения?

- Нет, не кажется!

- Но мы в конце концов не варвары.

- Не знаю!

- То есть... Как это не знаете?

- А вот так. Не уверен, что ступивших на тропу войны мужчин можно величать не варварами. Война, как это ни прискорбно, диктует свою мораль и свои правила. Кроме того, дражайший майор, у нас просто нет лишних людей, дабы охранять и ублажать этих выродков.

- Однако среди них могут оказаться вполне нормальные люди.

- Могут, не спорю. Но иного выхода нет. Пуриты настроены решительно, один мост уже взорван, и запасов взрывчатки у них, судя по всему, предостаточно. Если главная эстакада Курумы взлетит на воздух, все составы, что следуют за нами, будут обречены.

- Вы сгущаете краски.. Возможно, подойдут силы с материка? Я слышал, центральный сетевой штаб предпринимает какие-то меры...

- "Какие-то меры" меня не устраивают. Это во-первых! А во-вторых, не уверен, что это может что-либо изменить. Полковник фыркнул. - Тем паче, что и в штабе мало кто знает, чего же хотят от нас господа пуриты.

- Их требования изложены во вчерашнем меморандуме...

- Брось, майор! Какие, к черту, требования? Бред сивой кобылы - этот твой меморандум! Освобождение из-под стражи главных идеологов? Так никто и никого у нас давно не держит под замком. Некого освобождать и неоткуда!.. Или ты всерьез хочешь обсуждать строительство глубоководной штольни? А кому, скажи на милость, она нужна? Конечно, пусть строят, если так приспичило, но мосты-то рвать зачем?

- Они утверждают, что на земле... - Рушников смешался. То есть, на дне люди совладали со стихией, что на месте столиц возведены акваполисы и кое-где даже добились осушения гигантских глубинных полостей.

- Подводные пузыри, в которых выращены райские кущи? полковник ядовито усмехнулся. - Ты на самом деле веришь во все эти россказни?

- Я только пытаюсь объективно оценивать факты. В конце концов инсайты тоже поминают о каких-то штольнях, и люди за ними идут.

- Боже мой! Какие люди?.. Недозрелые сопляки и спятившие от безделья бараны? Поинтересуйся на досуге, что они вкалывают себе в вены, какие коктейли мешают в кружках, и вы поймете, о каком контингенте идет речь.

- Я интересовался. Специально запрашивал сводки. И знаете, что сказал мне один из психологов? Вполне популярно объяснил, что пуритизм в сложившихся обстоятельствах естественное явление. Люди не выдерживают замкнутого пространства, их душит обступившая со всех сторон вода. Поэтому годится любая идеология, любой повод, чтобы вырваться наружу.

- Ностальгия по солнцу и по суше? Возможно. Пусть! Кто бы был против... - Указательный палец полковника закачался перед лицом Рушникова. - Только не за счет чужих жизней, ясно?! Желаете верить в двадцать три луны, - попутного ветра! В слоеную цивилизацию, в глаза дьявола? Пожалуйста! Но это не повод для подрыва мостов. Не повод, дражайший майор!

- Они полагают, что иными средствами внимание человечества попросту не привлечь.

- Значит, ты за то, чтобы разрешить им эту чертову штольню? - Павел Матвеевич каркающе рассмеялся. - Весело! Значит, всю наличную сталь бросим под ноги свихнувшимся юнцам, чтобы потом дружными шеренгами устремится вниз в объятия счастливцев из акваполисов. В этом суть твоего предложения?

- Не знаю... - Рушников смешался. - Разумеется, теорией должны заниматься ученые с политиками. Но мы могли бы по крайней мере обходиться с ними...

- Не столь жестоко? - полковник хрустнул кулаком. - Ты ошибаешься, Рушников! Ты сострадательный человек, и этим объясняются все твои колебания. И прости мою прямолинейность, майорские погоны тебе не к лицу. По той простой причине, что ты - не военный. Запомни, любая война - это чья-нибудь глупость, поэтому не ищи мудрости в армейских уставах. Не для того они выдумывались. Предназначение армии - сворачивать головы врагам. Безжалостно и без лишних рефлексий. Кроме того, не следует забывать, что пуритами командуют такие, как Бес, обкурившиеся пустобрехи и неврастеники, которых хватало во все времена. Одни из них затевали войны, другие взрывали храмы и палили с небоскребов по пешеходам. Это хронические неудачники, Рушников! Изовравшиеся демагоги, энергетики, не умеющие делать ничего собственными руками. Не спорю, наверное, их тоже можно понять. Более того - их можно даже пожалеть! В конце концов все заслуживают сочувствия. И этих обормотов, вероятно, следовало изучать в каких-нибудь институтских вивариях. Только, увы, мир чуточку изменился. Ни вивариев, ни лечебниц у нас более не осталось. Пуриты впрямую посягают на человеческие жизни, на наши с вами законы. На той же курумской станции, если не ошибаюсь, они расстреляли около десятка местных операторов. Или тебя это не трогает?

- Я полагаю, это был не расстрел. Операторы оказали сопротивление...

- Правильно! Потому что они обязаны были оказать сопротивление! - прорычал полковник.

На короткое время под навесом повисло молчание. Переведя дух, Павел Матвеевич заговорил чуть спокойнее:

- Мне не нравится твое настроение, майор. Очень не нравится!

Рушников покраснел.

- Прошу прощения, господин полковник. Я не отказываюсь от выполнения приказов. Меня смущает только суровое отношение к пленным.

- У нас нет и не может быть пленных. Во всяком случае пока. - Полковник поднялся. - Все! Треп окончен. Пора браться за томагавки.

- Господин полковник!..

- Я сказал: все!.. Тебе лично могу обещать: когда операция завершится, с теми, кто попадет нам в руки, разбираться будешь ты лично. Эту честь мы, так и быть, тебе окажем.

***

Спокойно заснуть Егору так и не удалось. Вновь замолотили в дверь, призывно возопив к его совести, к его мужскому достоинству. Узнав голоса Горлика и Деминтаса, Егор удивленно отпер замок. С бутылками наперевес, подобно революционным, вооруженным гранатами матросикам, в купе ввалилась горланящая парочка. От Горлика можно было ожидать чего угодно, но пьяный Деминтас являл собой занимательную редкость. Вероятно, оттого и не пришлось его долго уговаривать. Пораженного Егора взяли голыми руками, без единого выстрела.