Фрэнк Херберт - Барьер Сантароги

— Рэмси, я перелистаю блокнот, а вы снимите страницы.

Он сделал это, потом сказал:

— Я вынул содержимое его карманов и вынесу отсюду.

Потом он попятился назад по тоннелю.

Боннет вернулся из склада, неся с собой мешок для отходов и небольшую свинцовую коробку. Он глянул на Рэмси и сказал:

— Пока я отбирал все эти вещи на складе, слышал все. Господи, как бы хотелось добраться до тех крыс, что убили этого несчастного парня.

— Ты хочешь сказать: чуть не убили нас, — ответил ему Рэмси. Он наклонился над микрофоном у себя на пульте: — Джо, лучше всего, если ты заберешь все у Леса. Он не сможет подойти близко к выходу без скафандра.

Из динамика раздался голос Гарсии:

— Согласен.

Инженер вернулся в машинное отделение и принес мешок и коробку.

В тоннеле возник Спарроу, повернулся и сказал:

— Рэмси, запишите все те вещи, которые я положу в коробку. Прибор, модель XXVII, одно наручное переговорное устройство, один фонарик, один бумажник со следующим содержимым — фотография женщины с ребенком и подписью: „С любовью, Нэн и Пегги“, одна идентификационная карточка, выписанная на лейтенанта высшего класса Артура Хермона Фосса, 0–2204829, один пропуск на базу, один пропуск в столовую, одни водительские права, банкноты и мелочь на сумму шестнадцать долларов двадцать четыре цента.

Он возвратился в тоннель и принес оттуда еще узелок, сделанный из носового платка, и с трудом развязал его руками в толстых перчатках.

— Здесь кое-что еще: перьевая ручка, брелок с четырьмя ключами, маникюрный набор и миникамера. Пленка, конечно же, засвечена радиацией. Один карманный магнитофон с чистой пленкой.

Спарроу высыпал содержимое узелка в коробку. Гарсия закрыл ее.

Рэмси поглядел на свои часы и запомнил время. „Телеметрическое оборудование записывает реакции Спарроу: что оно отмечает теперь?“ — спрашивал он самого себя.

Гарсия у коробки выпрямился.

— Как там, в реакторном отсеке? — спросил он.

Спарроу кивнул головой в направлении вылета тоннеля: гротескный жест неуклюжего создания.

— Все, как он описал. Все, как и должно быть. Все, кроме коммуникатора. Разбит. Но почему?

— Может, этот некто ожидал, что состоится проверка? — предположил Гарсия.

— Возможно.

Пальцы Рэмси двигались по пульту дистанционного управления, компенсируя небольшие отклонения в курсе, вызванные встречным течением. Когда курс был исправлен, он снова поглядел вниз. Гарсия и Спарроу как раз вытаскивали мешок с телом офицера Службы Безопасности.

Спарроу сказал:

— Лес, когда мы его вытащим, обдай все вокруг моющим раствором из шланга. Дай мне знать, сколько мы схватили радиации.

Рэмси нажал кнопку своего микрофона:

— Шкип, эту записку могли и подбросить, чтобы нас обмануть. Вы не думали об этом? Мне тут пришло в голову, что парень ведь мог воспользоваться и магнитофоном?

— Ну да, и бояться того, что запись случайно сотрется, — вмешался Гарсия. — Ну уж нет! — Он подтащил тело под лебедку машинного отделения.

Спарроу обратился к Боннету:

— Лес, когда здесь все помоешь, надень скафандр и проверь мануалы и тупики другого тоннеля. Я и так на восемь минут превысил свой лимит.

Боннет дал знать, что понял.

Гарсия провел датчиком радиоактивности над мешком, в котором лежало тело.

— Горячо, — сказал он. — А нам держать его на борту еще двенадцать часов. К тому же, я не совсем уверен, что фильтры очистят воздух.

Он отложил датчик и застегнул сетку на мешке.

В это время Боннет прошел машинное отделение по правому борту, взял скафандр, надел его и направил струю моющего средства в тоннель.

Гарсия подтянул канат лебедки и обратился к Спарроу:

— Шкип, почему бы Лесу не помочь вам здесь, а я полез бы в тоннель. Ведь это моя обязанность?

Лицевая поверхность шлема Спарроу повернулась к Боннету, который переминался у входа в тоннель.

— Ладно, Джо. Лес, помоги мне здесь.

Боннет подошел к Спарроу.

Гарсия направился к двери в тоннель, повернулся и поглядел оттуда на Рэмси. Кварцевое стекло на шлеме делало его похожим на одноглазого монстра. Он вошел в тоннель и исчез за поворотом. Теперь его голос звучал в динамике:

— Ты следишь за мною, Малыш?

— Да.

— Дозиметр скафандра показывает, что здесь, на самом повороте защитной стенки реактора, горячо. Я на полпути. Вот внутренний коммуникатор. Полностью разбит. (Пауза.) Сейчас я возле панели управления стержнями. (Длительная пауза.) С этой стороны реактора нет никаких заметных следов диверсионной деятельности. Все в норме. Я иду на выход.

В голове у Рэмси крутилась одна мысль: „Если Гарсия и вправду „спящий“ агент, что он сейчас там делает? Почему он так обеспокоен этой проверкой? Почему вызвался?“

Еще Рэмси подумал о том, смог бы он сам решиться пойти в тоннель, если бы его послали.

„Да нет, — думал он. — Спарроу не хочет рисковать тем, чтобы три члена его экипажа схватили предельную дозу облучения. Тогда у него не будет резерва на случай, если что-то непредвиденное заставит ползти в тоннель“.

Рэмси решил, что стоит сделать проверку реакторного отсека, но используя внутренние сканеры.

Спарроу с Боннетом спускали мешок на лебедке в выпускную трубу под башней. Спарроу попросил:

— Рэмси, оставьте пульт возле тыльной переборки. Мешок слегка пропускает радиацию.

Рэмси исполнил распоряжение и положил пульт на полку у мостков.

Спарроу оставил лебедку на Боннета, вошел в дезактивационную камеру напротив левой декомпрессионной камеры и вышел оттуда уже без скафандра. Он поглядел на Рэмси. Его длинное лицо было серьезным.

— Джо уже выходит?

— Да, — ответил Рэмси.

— На карточке Фосса указано, что он был католиком, — сказал Спарроу. — Спросите у Джо, не прочтет ли он траурную службу?

Рэмси передал его просьбу.

Гарсия остановился на пороге двери в тоннель.

— Он не мог быть католиком, — сказал он. — А если даже и так, то его убили. Правоверный католик никогда не решится на самоубийство.

Слыша голос Гарсии в динамике, Рэмси сказал про себя: „Боже милосердный, а ведь он прав!“ Немного помедлив, он спросил в свой ларингофон:

— Так вы проведете службу?

— В данных обстоятельствах — да, — ответил Гарсия. Он закрыл дверь в тоннель, повернул штурвал замка, зашел в дезактивационную камеру и вышел уже без скафандра.

Боннет поднялся на центральные мостки, закрепил груз на лебедке дополнительным тросом, вернулся на нижнюю палубу и взялся за шланг, чтобы опрыскать площадку моющим раствором.