Цитадель звездных властелинов - Эдмонд Мур Гамильтон

заговорил с Линной, и она покачала головой, очевидно, давая ему обнадеживающий ответ.

— Не могли бы вы и мне сказать, что происходит? — раздраженно проворчал Прайс.

— Там, снаружи, была перестрелка, — сказала Линна. — Поэтому и объявили тревогу — чтобы сообщить нам, что там идут боевые действия. Но все уже закончилось. Был только один корабль ийи, разведчик.

— О, — сказал Прайс, почти не скрывая улыбки.

Простой прием: время от времени поднимать своих людей по тревоге, держать их в напряжении, напоминать им об угрозе. До такого давно додумались и земляне.

Вурны в коридоре о чем-то разговаривали, их голоса эхом отражались от металлических стен, возбужденные и испуганные. Несколько пришельцев подошли к окну и вытянули шеи в сторону далекого звездолета. А затем металлический голос заговорил снова, очень четко и отрывисто.

— Максимальная безопасность, — перевела Линна. — Все должны покинуть коридоры, все двери и защитные переборки должны быть заперты. Весь свободный от дежурства персонал должен быть в каютах. Заходите, Прайс. — Она указала на дверь его камеры. — Мне надо спешить.

Коридор опустел, словно магическим образом. Прайс с упрямым видом застыл в дверном проеме.

— Что теперь случилось? — спросил он.

— Наши люди захватили корабль-разведчик. Они доставляют сюда двоих ийев — живыми.

Один из охранников втолкнул пленника в камеру, и ее дверь захлопнулась на магнитный замок. Прайс лег на койку. Итак, вурны захватили разведывательный звездолет своих врагов и везли двоих из них в Цитадель. И всем в Цитадели было приказано сидеть за закрытыми дверями. Удобно. Очень удобно. Прайс почувствовал, что теперь испытывает меньшую враждебность к вурнам, по крайней мере, к некоторым. Они не были такими твердолобыми и скептичными, как земляне. Они верили в существование ийев, и эта вера заставляла их охранять этот форт-аванпост, хотя они, несомненно, предпочли бы вернуться домой.

Узник вдруг понял, что необъяснимо рад тому, что у него появился повод перестать ненавидеть Линну. Он подумал о своем недавно составленном плане и размышлял о нем, пока не заснул.

В камере без окон и с практически звуконепроницаемыми стенами было трудно судить о течении времени. Для Прайса, казалось, прошли столетия. Он спал, просыпался, ел, расхаживал по комнате и разрывался между надеждой и отчаянной уверенностью, что Линна совсем забыла о нем. В очередной раз он снова заснул, и его разбудил толчок — вся Цитадель содрогнулась то ли от приземления, то ли от взлета космического корабля. Некоторое время Прайс лежал в дремоте, гадая, каково это — управлять одним из этих могучих летательных аппаратов, и предательски жалея, что он не вурн и у него нет возможности узнать это. А потом ему стал сниться космос, звезды и чужие миры.

Цитадель снова содрогнулась, а потом еще раз, и Прайс окончательно проснулся. Он насчитал двадцать один толчок, но не знал, сколько посадок или взлетов произошло до того, как он проснулся, и сколько их могло быть слишком далеко в Поясе и остаться незамеченными из Цитадели. В любом случае, у вурнов определенно происходили какие-то важные события.

Прайс снова принялся расхаживать взад- вперед по камере. Он был весь в поту от беспокойства о том, что это значит — не для вурнов, а для него. После того, как прошла, как ему показалось, целая вечность, дверь открылась, и на пороге появилась Линна, выглядевшая бледной и серьезной.

С ней не было охранников. Она была одна.

— Флаер ждет, Прайс, — сказала она. — Пойдем.

Пленник вышел из камеры вслед за ней и увидел, что в коридоре все изменилось. Часть его была теперь перекрыта раздвижной железной стенкой.

— Для чего это? — поинтересовался Прайс.

— Там наши… пленники, — ответила Линна. Казалось, ей трудно было выговорить это слово. — Пошли, — она явно очень спешила убраться подальше от этой стены.

— В чем дело, они что, не люди или что-то в этом роде? — продолжил расспрашивать ее Прайс.

Она бросила на него быстрый взгляд.

— Все еще считаете, что это выдумка?

— Я этого не говорил.

— Тем не менее, вы это имеете в виду. Вы все еще уверены, что ийи — это то, что мы придумали, чтобы снять вину с себя. Вероятно, вы думаете, что мы инсценируем все тревоги, чтобы произвести впечатление на вас и вашего вождя, чтобы потом вы вернулись к вашим соплеменникам и убедили их, что все это правда.

Это было так неприятно близко к тому, о чем думал Прайс, что он не удержался от иронии:

— Вы слишком умны для такой хорошенькой девушки.

— Иногда я думаю, что у вас, людей, нет никакой надежды, совсем никакой, — процедила Линна сквозь зубы.

Прайс кивнул назад, в сторону новой стены.

— Эту проблему можно решить достаточно просто, не так ли? Дайте мне увидеть их. Тогда мне придется вам поверить.

— Достаточно просто! — усмехнулась Линна. — Думаете, вы смогли бы выстоять против них? С ними сражались многие наши поколения, у нас есть знания и опыт, и даже для нас, со всеми нашими мерами предосторожности, это сложно. Лишь немногие, как Аррин, попытались это сделать, и я видела его сегодня утром. Он похож на призрака.

— И именно поэтому вы никогда не позволяли никому из землян увидеть ийев — потому что они слишком опасны?

— Нет. Все гораздо проще. Нам нечего было показывать. Это первые ийи, которых мы поймали за столетие, по крайней мере, в этом секторе Галактики. Я тоже никогда их не видела. И не хочу.

Линна зашагала прочь от железной стены по коридору. Прайс пожал плечами и последовал за ней.

— Где мои друзья? — спросил он.

— Они здесь, — его спутница указала на ряд дверей, мимо которых они проходили. — В полной безопасности — или в такой же безопасности, как любой из нас. Они останутся здесь, пока… — Инопланетянка заколебалась, и Прайс впервые осознал, что она глубоко, по- настоящему напугана. — Пока мы не увидим, что произойдет дальше.

— А что с ними будет потом?

— Если они останутся живы, и мы все останемся живы, и мир продолжит существовать, они выйдут на свободу и, возможно, станут мудрее, чем сейчас.

Больше Линна не сказала ни слова. Лифт поднял их на крышу Цитадели. День клонился к вечеру, было очень жарко, а на западе собирались грозовые тучи. Площадка на крыше оказалась почти пустой — там стоял только один флаер. Линна жестом пригласила Прайса сесть в него и забралась туда сама. Она что-то сказала пилоту, и тот немедленно взлетел. Второго пилота в кабине не было.

С Прайсом летели только Линна и всего один мужчина. Землянин почувствовал тайный прилив уверенности, силы, как