Параллельный фарватер. Отклонение от курса. Книга 1 - Глеб Лютаев

– О чём ты хочешь поговорить? – заинтересованно спросил он, расположившись рядом.

– О чём-нибудь совершенно отстранённом. Не о том, что здесь, а том, что было до поездки сюда. Расскажи, какой ты был там?

Он призадумался. Они достаточно много с ней беседовали, но, по сути, совсем не знали друг друга.

– Что именно ты хочешь узнать?

– Ну не знаю, расскажи о своих увлечениях, жизни, хоть о чём-нибудь.

Лена повернулась к нему боком и, подложив под голову руку, с любопытством смотрела в глаза старшему сержанту. Данила подметил с восхищением (конечно, про себя), какое правильное у неё лицо. Гладкая кожа, мягкие черты и небольшие, но пухлые губки.

– Ну что сказать? Я люблю заниматься спортом. Раньше увлекался боксом, сейчас просто поддерживаю форму регулярными пробежками и занятиями со штангой. Ещё… Я люблю читать книги, смотреть фильмы и просто обожаю рок-музыку. В общем, ничего особенного.

Рассказывать о своём прошлом, о том, как жил до армии, почему-то не хотелось.

Девушка улыбнулась.

– Ничего особенного? Фильмы понятно, но книги в наше время не все читают. И что ещё за рок-музыка? Только не говори, что ты ходил, как все эти странные парни и девушки, с цветными волосами и в кожаной одежде.

– Вроде той, что на Викторе одета? – Он смог немного рассмеяться. – Не-е-е-т… Я просто люблю слушать музыку, а не выглядеть как неформал.

– И что именно ты слушаешь?

– Да ты не знаешь эти группы.

– А вдруг?

– Может, не стоит? Обычно людей, слушающих такую музыку, считают странными.

– Я и так считаю тебя немного странным. – Лена, наконец, улыбалась. Данилу радовало это сейчас как ничто другое. – Рассказывай…

– Ну, например, «Слот». Одна из моих любимых групп с женским вокалом. Поют что-то вроде русской альтернативы.

– Можешь что-нибудь напеть?

Данила вновь рассмеялся.

– Нет, только без этого. Мне олимпийский мишка на ухо наступил, причём ещё в утробе матери. Поэтому даже не проси меня. Ты, может, слышала песню «Две войны», «Мёртвые звёзды»?

Лена сделала напряжённый вид, будто пыталась что-то вспомнить.

– Только не говори, что это та группа, где молодая безумная девушка с дредами орёт постоянно?

На этот раз Данила громко и искренне рассмеялся.

– Её зовут Дарья Ставрович. Думаю, ты про неё говоришь.

– Сочувствую. Теперь я понимаю, почему ты такой эмоциональный иногда, от такой музыки с ума сойти можно.

– Однако я не сошёл. На самом деле эта музыка может вдохновлять и, более того, придавать силы в самые тяжёлые моменты. Я твёрдо в это верю. – Данила задумался: сколько таких моментов он пережил? До нынешних событий уже кажется, что нисколько, а ведь раньше он был убеждён совсем в обратном. Не зря говорят, что всё познаётся в сравнении. – Но… Только в том случае, если ты её действительно любишь.

– Кого? Дарью эту?

– Да нет, глупышка! Музыку!

Теперь рассмеялась она.

– Я пошутила. Ты говорил про чтение. Это тоже необычно в наше время.

Лена не унималась. Откуда в ней столько сил, удивлялся Данила.

– Однако я читаю, а ты?

– Редко, мне это тяжеловато даётся. Я больше люблю фильмы смотреть.

– И какой же твой любимый? – спросил Данила.

Девушка не задумываясь ответила:

– «Спеши любить», ты не видел его, наверное.

– Ну почему же, видел. Хорошее кино, хотя и печальное.

– Не может быть, чтобы ты его видел. Оно же… Такое девчачье? – Девушка не просто улыбалась, она казалась весёлой.

– Ну и что? Я разные фильмы смотрю.

Они вместе посмеялись, и Данила спросил снова:

– Ну а что ты можешь о себе рассказать?

– Я тоже люблю смотреть фильмы. Но мне нравятся не только такие, как «Спеши любить», мне очень нравятся боевики и комедии.

– Да ладно, этого не может быть. Ты меня разыгрываешь.

– Вовсе нет. Мне, например, нравятся «Форсаж», «Плохие парни», ну и другие американские боевики. Кроме того, я люблю современные российские военные фильмы. Остальные не очень, но военные наши снимать умеют.

Он смотрел на неё, не понимая, разыгрывает она его или нет.

– Военные мне тоже нравятся, но далеко не все. Слишком много дешёвых. Наверное, с тобой было бы классно ходить в кинотеатр на премьеры. Если у тебя действительно такой вкус, то мы с тобой неплохо подружились бы.

Она улыбнулась в ответ.

– А сейчас мы что, плохо дружим?

– Ну-у… Вообще-то сейчас я считаю тебя своим самым любимым другом.

Они поцеловались. Было так приятно во всём этом ужасе переживать действительно счастливые моменты. После долгих и нежных объятий Лена спросила:

– Расскажи о себе. Откуда ты, какой ты там, дома?

Кравцов и сам не знал, какой он был бы с ней там, а какой он был до неё, и вовсе забыл уже. Единственное, что Даня мог сказать наверняка, что любит её и будет всегда беречь. Он нашёл в ней то, чего не видел ни в одной другой девушке, и так боялся теперь это потерять. А как сложились бы их отношения, если бы встретил он её не здесь, а в Севастополе?

– Я родился и вырос в России, как ты знаешь. Мои родители погибли, когда я был совсем маленьким. Меня забрала на воспитание бабушка по отцовской линии, но скоро она заболела и ей запретили меня воспитывать. Я попал в детский дом и до своего совершеннолетия жил и воспитывался там. Вначале я часто навещал больную бабушку, но потом и она умерла. Её квартира осталась мне по наследству, и когда мне исполнилось восемнадцать, я переехал туда.

Вскоре после этого меня призвали в армию, где я и остался на контракт. Вот так коротко можно рассказать о моей жизни до поездки сюда.

– Но почему ты остался? Я имею в виду, в армии зачем остался?

Данила сделался задумчивым, погрузившись в воспоминания.

– А что ещё мне было делать? В нашем мире к детдомовским относятся предвзято. Оно и неудивительно, я даже никого в этом не виню. Многие парни и девушки, которым повезло меньше, чем мне, либо уже сидят в тюрьме, либо стали наркоманами и алкашами. Я давно понял, что не хочу для себя такой судьбы. Поэтому, когда попал в Севастополь и увидел красоту этого города, сразу решил остаться.

– А что с квартирой?

– Сдаю там, на Родине.

Девушка присмотрелась к нему внимательнее и словно уловила, что он чего-то недоговаривает. Данила видел это и легко мог съехать на то, что говорит о близких ему людях, поэтому и выглядит так. Но это на случай, если она решит углубиться со своими расспросами. Были в его жизни вещи, которыми он не готов был