Владимир Ильин - Зимой змеи спят

Они выпили уже по третьей, и разговор начинал неотвратимо сползать от дурацких анекдотов и от длинных устных воспоминаний о наиболее ярких эпизодах своей профессиональной деятельности к чисто деловой проблематике и бессмысленной ругани в адрес остолопов-начальников.

— А вообще-то я очень доволен, что ко мне направили именно тебя, Витёк! — вдруг несколько фамильярно заявил Твердохлеб. — Хоть один умный человек будет под рукой!.. А то эти идиоты-костоломы у меня уже вот где сидят!

И он красноречиво похлопал себя по заросшей курчавым волосом крепкой шее.

— Ты уже видел нашего подопечного? — спросил он, закинув в рот очередной кусок мяса.

Найвин утвердительно кивнул.

— Ну и как он тебе? — невнятно поинтересовался Твердохлеб. — Давай-ка, подставляй посуду… Как думаешь, удастся нам с тобой его расколоть?

Найвин пожал плечами.

— Посмотрим, — сказал он уклончиво. — А что ж вы его на цепь-то посадили? Там же и без этого такая клетка, что ему просто невозможно удрать…

Твердохлеб погрозил своему собеседнику толстым кривым пальцем.

— Не-ет, — протянул он, покачивая головой. — Ты, Вить, не представляешь себе, как этот тип нам важен!.. Если что — начальство с нас голову снимет, так уж лучше перебдеть, чем недобдеть, пра-ально? Ладно, знаешь, за что мы выпьем?.. За то, чтоб тебе повезло больше, чем мне, на допросах… Нет, серьезно, ты не думай, что я тебе завидую. Умный ты человек, это сразу за версту видно, а я…

Шесть классов, три коридора… Эх, жизнь наша непутевая!..

И он опрокинул в себя пластмассовый стаканчик из-под германского йогурта, удачно приспособленный для возлияний в служебное время.

Виктор последовал его примеру, и терпкий коньяк, обжигая нутро, растекся по телу приятной легкостью и истомой. Еще чуть-чуть — и возникло ощущение свободы и приятности существования. Даже этот, на первый взгляд, страшноватый своей примитивностью новый начальник теперь казался вполне дружелюбным и по-человечески понятным парнем. Ведь он тоже человек, хоть, наверное, тоже немало жизней людских погубил за время своей службы…

Он снова мысленно услышал визг покрышек по мокрому асфальту и вновь ощутил страшный тупой удар бампером машины о что-то мягкое, и опять увидел, как мельчайшие капельки крови веером легли на лобовое стекло, и сквозь них почему-то сразу стало плохо видно грязную, скользкую дорогу, и лишь каким-то чудом ему удалось удержать «девятку» на повороте и не дать ей вылететь за бордюр…

Твердохлеб все еще что-то бубнил. Будто издалека до Виктора донесся его голос:

— Эй, Витек, ты чего? Вроде бы мы еще даже и первую бутылку-то не докончили, а ты уже скис… Слаб, что ли, на выпивон?

— Слаб, — кивнул Виктор, совсем другое имея мысленно в виду. — Ох, как слаб, Тарас Михайлович!..

— Ну, тогда давай по последней, и на этом закруглимся, — предложил Твердохлеб. — А то мне еще допрашивать этого придурка… сказать он, правда, все равно ничего не скажет, но порядок есть порядок, и вопросы ему я предъявить обязан…

Глянь-ка, сколько там уже натикало?

Виктор глянул на часы.

— Четверть девятого, — сказал он.

— Ни фига себе! — удивился Твердохлеб. — Как время-то летит!..

Он крутнул головой, и взгляд его упал на экран телевизора, на котором как раз в этот момент шла реклама, и красотка с детским выражением лица расписывала прелести женских прокладок с «крылышками».

— Хорошая девочка, — со знанием дела сообщил бывший майор Найвину. — Все-таки интересно устроена башка у человека… Вот, например, смотрю я сейчас на эту милашку, а вспоминается мне одна похожая на нее красавица, которую полтора месяца пришлось кокнуть по поручению начальства. Вот поди ж ты, столько времени прошло, а она до сих пор так и стоит перед глазами… Как ты думаешь, Витек, существует загробная жизнь или нет? Я в том смысле, что доведется мне там встретиться со всеми теми, кого пришлось выпроводить на тот свет против их воли, аль нет?

— Существует, конечно, — с некоторым злорадством сказал Найвин. — Я тут читал недавно о том, что американцам удалось установить связь с душами умерших с помощью особых микрочастиц… лептонов, кажется…

— А, это та статья в последнем номере «Мегаполиса-Экспресса», что ли? — уточнил Твердохлеб. — Не-е, в эти бредни я не верю!.. Потому как души у человека нет!..

Иначе как объяснить тот факт, что никто при жизни ее в себе не ощущает? Значит, она не есть объективное явление, потому что, согласно диалектическому материализму, объективная реальность — это реальность, данная нам в ощущениях…

О, господи, подумал Найвин. И почему этих людей так и тянет на абстрактные рассуждения, когда они оказываются в компании человека, которого считают умнее себя? Наверное, по той же причине, по какой тебя самого с врачом тянет обсуждать свои болячки, а с водителем такси — какие машины лучше и почему у твоей тачки постоянно стучит задний мост…

— Тарас Михайлович, — с некоторым усилием попросил он, — а что это за история была с девушкой? Расскажите подробнее, если, конечно, не секрет…

— Какой там секрет? — отмахнулся Твердохлеб, делая сложный бутерброд из хлеба, мяса и шпрот. — Дело было самым обыкновенным, таких каждый день случается — десятки… Мне что? Меня навели, а дальше уж самому пришлось кумекать, как и что подстроить, чтобы никто не заподозрил неестественного исхода… Как всегда, вариантов у меня была масса. Ты вот, поди, и не предполагаешь, сколько на свете есть способов убрать человека так, что ни одна экс… экспертиза не определит, что смерть наступила в результате насилия… М-да-а… А тут особо ломать голову не пришлось. Покойная-то сердечницей слыла… А те же западники изобрели одну ха-арошую штуковинку — прямо как раз для таких вот случаев. Аэрозоль в виде маленького баллончика типа тех, что продаются в качестве средств самозащиты…

Только служит коренным образом наоборот!.. Если в лицо человеку со слабым сердечком или коронаркой прыснуть, то спровоцируешь сильнейший приступ… как бы инфаркт… Вот я той девице и прыснул… она как раз в метро утречком пилила на работу, народу было полным-полно, в сутолоке не всякий заметит, чем его сосед занимается… А потом, когда она уже падать стала, словно подломались ноги у нее, тут уж все закричали, подхватили ее, усадили… на ближайшей станции на перрон вывели… и я в том числе… на скамью усадили, газетами обмахивают… у кого-то даже нитроглицерин или что-то такое нашлось… Только всё было бесполезно… Средство-то хоть и незапатентованное, а действует безотказно.

Прибрал Господь ее душу за считанные минуты, так что когда дежурные санитары из медпункта прибегли, она уже готова была… к встрече с архангелом Петром…