Юрий Петухов - Западня (сборник)

Если бы не эта дурацкая необходимость отбывать положенные часы на плацу или в казарме, Ким давно бы уже справился со всеми делами и мог бы преспокойненько затаиться.

Но с реальностью приходилось считаться. Все ниточки вокруг самого себя он обрубил в течение двух дней — если ищейки и заинтересуются чем-то, так их интерес быстро угаснет, сами отвяжутся — поймут, что ловить им здесь нечего!

Оставались, правда, еще кое-какие свидетели, помнившие о Проклятом. Но Ким не спешил прочистить их мозги. Он знал, что им и так ни один нормальный человек не поверит, ведь оба свидетеля сидели в психушке — расположенной далеко за пределами городка, в тихой сельской местности лечебнице, предназначенной для тех, у кого или нервишки подрасшатались или произошел сдвиг по фазе. Нерожденный, вселившийся в Кима, используя запасы его же мозга, быстро овладел и специфической терминологией и жаргонными словечками — потому он все называл своими именами. Он вообще начинал забывать про существование Системы, про тамошние порядки — на черта они ему здесь, на земле — матушке?! Ты чего, заснул, Ким! — сержант из соседнего взвода ударил его по спине. Сегодня жалование выдают! Или ты хочешь, чтоб твой конвертик так и остался лежать невостребованным?

Ким широко улыбнулся, затряс головой — так, что длинный козырек его форменного кепаря тоже затрясся в такт движениям.

— Не бойся, дружище, чего-чего, а про деньжата я никогда не забуду!

И он направился к штабному зданию. Все было как нельзя кстати. Он ведь и на самом деле забыл, что сегодня не простой день, а пятница, что сегодня жалованье выдают — а значит, после трех гуляй, служивая братия! Большинство из поисковиков направится в бордели и бары, на дискотеки и в прочие увеселительные места. А с ними пойдет и он, Ким…

Конвертик был потолще, чем раньше. После смерти Тукина это была первая выплата, первая Кимова сержантская получка. И к нему, разумеется, тут же привязались парни из отряда.

— Это дело надо обмыть, Ким, не жмись! — сказал один, преграждая путь. Другой зашел сбоку.

— Повышения не каждый день бывают, с тебя причитается, старина!

Остальные помалкивали. Но на их лицах было все и так написано достаточно ясно. Выпендриваться не стоило. И Ким сказал, громко сказал, чтоб все слышали:

— В семь вечера у "Веселой вдовушки", лады?! Упрашивать никого не пришлось. От него тут же отвязались. Ким все рассчитал, к семи он должен был полностью освободиться, даже пораньше на часок. Но этот час он оставлял на всякий пожарный случай, мало ли чего! К тому же, сейчас был день — по воздуху не полетишь, десятиметровыми прыжками по шоссе или обочине не помчишься! Все надо было делать самым обычным образом, по-человечески. Но в любом варианте он уложится в отведенное время. До психушки сорок минут езды на автомобиле, а это сущие пустяки.

И все-таки он забежал в казарму, быстро переоделся в штатское — черную майку с желтой надписью «Колорадо», короткие белые шорты, кроссовки. Перекинул через плечо сумку, в которой было все необходимое. И выскочил наружу.

Он не пошел к контрольно-пропускному пункту. Оглядевшись внимательно и проверив себя с помощью анализатора, утвердившись в мысли, что за ним не следят, он перемахнул в глухом местечке через ограду.

Остановить машину на шоссе удалось не сразу — народ пошел недоверчивый, да и банда ведь продолжала шалить в окрестностях, а потому и поводов для особой доверчивости ни у водителей, ни у пешеходов не было. Но, наверное, сороковая или даже пятидесятая по счету машина, из проезжавших мимо, притормозила.

— Залезай, парень! — сказал небритый и мордастый владелец легковушки. Только учти, я задаром не подвожу! Куда тебе?

— Да тут по пути, — Ким назвал нужное место, но чуток с переездом, на всякий случай.

— Двенадцать монет!

— Ладно, трогай!

Легковушка дернулась, затарахтела — она была старой модели. Но для Кима это не имело никакого значения.

— Слушай, парень, — полуобернулся к нему водитель, — я тут не часто бываю, только проездом. Но слыхал одну залепуху про вас, в центре слыхал, там болтают, что у склона черти завелись, а может, инопланетяне! Ты мне растолкуй это дело, а?

Теперь Ким повернул к нему свое желтое скуластое лицо.

— Годится! Только ты учти, я даром информацию не выдаю, понял?

— Сколько? — по-деловому спросил небритый.

— Двенадцать монет, — ответил Ким и улыбнулся еще шире.

— Идет!

Небритый был явно свойским парнем. С таким можно было иметь дело. Но в другой раз.

— Тут и вправду завелись инопланетяне, ты прав! — сказал Ким. I

— Да ну?!

— Вот тебе и ну!

— Сам-то видал?

— И видал и слыхал.

— Ага, загинай! Еще скажи и на одном толчке сидел?! — небритый рассмеялся собственной остроте. Ким его не поддержал.

— Тут есть инопланетяне, — проговорил он, только ты ответь мне честно, как настоящий мужик, чего бы сделал, если б повстречался с пришельцем, а?

Водитель поскреб большим пальцем левой руки недельную щетину, задумался. Потом сказал:

— А черт его знает, может, донес бы в бюро расследований, а может, попросил бы чего.

— Ну, из бюро бы тебя, знаешь, куда послали?!

— Догадываюсь!

— А просить бы чего стал? Небритый снова задумался.

— Как это чего, — произнес после минутного замешательства, — машину новую, мешок монет, бабу другую… ну чего еще? А-а, вон, — он оттопырил губу, — чтоб три зуба заново выросли… Да нашел бы чего попросить, встретился бы только!

Ким поглядел на него очень серьезно.

— Ты что, думаешь, инопланетянин-пришелец это золотая рыбка, что ли? спросил он.

— Тут ты прав, парень! — отозвался небритый. — Это я загнул, точняк! Я те вот что скажу, я б от него драпанул бы, чтоб не сожрал или еще чего не сотворил… Ну, а если б он меня поймал, тогда б чего-нибудь точно выпросил, что ж я, болван последний, чтоб такой случай упускать!

— Ну, тогда не упускай, проси, — предложил Ким.

— Это у тебя-то?!

— У меня!

— Кончай загибать! Ты лучше рассказывай, как условились!

Ким поднял руку на уровень лица небритого. На ней, разумеется, уже не было никаких когтей.

— Ну, в таком случае я тебя попрошу кое о чем, хорошо? — проговорил он.

— Чего-то ты мне не нравишься, парень! — буркнул водитель, но ходу не сбавил.

— Это дело вкуса, — отозвался Ким. — Так вот, я тебя очень попрошу, чтобы ты забыл о нашей встрече, забыл обо мне и нашем разговоре. А еще я тебя попрошу, чтобы ты перестал трепаться о всякой ерунде! Ну сам подумай, какие в наше время черти и инопланетяне! Правда ведь?! Зачем распространять ложные слухи?! Не надо этого делать! Понял?