Евгений Лотош - Птенцы соловьиного гнезда

Девица неподвижно замерла в неестественной позе так же внезапно, как и сорвалась с места. Сквозь ее приоткрытые губы вырвалось что-то вроде звериного рычания. Генерал Торабой, выхватывающий пистолет из кобуры под мышкой, и тролль охраны также неподвижно замерли в неудобных позах.

— Я не собираюсь причинять вред твоему господину, дитя, — мягко сказал Демиург, обращаясь к девушке. — И ты не можешь повредить мне — ты сама видишь, что меня здесь нет.

Тут же тело девушки странным образом обмякло, и она, пошатнувшись, отступила назад, не сводя с Демиурга горящего взгляда серо-стальных глаз. Слаш тоже обмяк — он выдернул-таки пистолет, но не поднял его, а, наоборот, жестом руки остановил угрожающе нависшего над Дзинтоном тролля.

Саматта повернулся к директору СВР и только теперь заметил, что глаза того отчетливо лезут на лоб.

— В «Черном квадрате» я прохожу под именем «Соловей», — сухо сказал Демиург, поворачиваясь к Медведю. — Несколько минут назад, мне помнится, ты страстно жаждал личной встречи. Я здесь.

— Торабой! — просипел Медведь, поднимаясь на ноги и пальцем оттягивая воротник рубашки. — Вон! Вон!

Полковник, бросив на третьего замминистра удивленный взгляд, убрал пистолет и вместе с троллем охраны ретировался из комнаты. Девушка, однако, и не пошевелилась. Она все так же продолжала стоять, не сводя с Демиурга немигающего взгляда.

— Ольга! — резко сказал Медведь. — Выйди!

Девушка медленно повернула к нему голову.

— Пусть останется, если ей так спокойнее, — сказал Демиург. — Она не помешает.

— Дзи, мне выйти? — поинтересовался Саматта.

— Нет. Я буквально на полминуты заглянул. Господин Медведь, у меня для тебя подарок.

Демиург протянул пластинку диктофона, и директор СВР осторожно принял ее, словно бомбу.

— Послушай, — посоветовал Дзинтон. — Сразу многое станет ясно.

Директор СВР послушно нажал кнопку воспроизведения и приложил динамик к уху. Саматта не разбирал, что там говорилось, но постепенно лицо Медведя начало наливаться багровой синевой.

— Скотина… — пробормотал он. — Сукин сын! Хрен крючковатый!

— Во-во, и я про то же, — усмехнулся Демиург. — Ладно, дослушаешь на досуге. Там много чего интересного. Считай, что благодарность за твое участие в сегодняшних событиях. А мы с господином Саматтой откланяемся. Мати, пошли. Сейчас господин Медведь начнет делать оргвыводы в отношении некоторых подчиненных, и мы на празднике жизни определенно окажемся лишними.

— Погоди, господин! — воскликнул директор СВР. — Но я хотел…

— Все! — перебил его Демиург. — Извини, но разговора не получится. Господин Саматта излишне гиперболичен в своих аналогиях, но главное он передал верно: мы не общаемся напрямую с политиками высоких рангов. Прости за грубость, господин Медведь, но правило — для твоей же пользы. Прощай.

Он резко повернулся и вышел.

— Спасибо за приятный вечер, господин Медведь, — поклонился Саматта. — Нижайше благодарю за оказанные честь и помощь. Мне пора. Пожалуйста, не забудь про полицию.

— Да-да… — пробормотал директор СВР. — Всего хорошего, господин Саматта…

Его мысли уже явно витали где-то далеко. Саматта слегка усмехнулся и вышел вслед за Дзинтоном, бросив напоследок взгляд на странную девушку. Что она, интересно, за чудо природы? Неужели в ЧК научились делать таких же хороших чоки, как у Камилла? Или она не чоки? Но разве человек может двигаться с такой скоростью?

Непосредственно рядом с кабинетом никого не было, но в паре саженей от нее за перегораживающими проход троллями спецотряда волновалась толпа. С высоты своего роста Саматта разглядел, что она тянется по крайней мере до середины довольно длинного коридора, теряясь в полумраке притушенных ламп. Громко говорить никто не осмеливался, но шепотки перелетали от одного человека к другому, словно пчелы на цветущем летнем лугу. Очевидно, визит столь высокой персоны, как директор Службы внешней разведки, в местном захолустье наделал шума не меньше, чем появление Верховного Князя собственной персоной. При появлении Саматты толпа заволновалась сильнее, гул голосов усилился. Генерал Торабой отделился от стены.

— Господин Саматта, я…

— Спасибо, господин генерал, — бесцеремонно перебил его Дзинтон. — Господин Саматта более не нуждается в твоей защите. Мы спустимся в подземный гараж, у меня там машина. Зайди к господину Медведю за дальнейшими указаниями.

Не дожидаясь ответа, он двинулся по коридору сквозь расступающуюся толпу. Саматта, кивнув генералу на прощанье, последовал за ним. Торабой проводил их озадаченным взглядом, пожал плечами и снова вошел в приемную.

Подземный гараж оказался битком забитым автомобилями. Дзинтон подошел к старому полицейскому «ландшафту», выкрашенному в сине-белые цвета муниципальной полиции, и уселся за руль.

— Ну ты даешь! — покачал он головой, когда Саматта втиснулся на пассажирское сиденье. — Ты мне скажи, ты чего людей пугаешь?

— А я что? — Саматта удивленно посмотрел на него. — Я ж изо всех сил вежливо. Ну, не дипломат я, уж извини, как умею, так и выражаюсь. А политесам мы не обучены.

— Я про твои аллегории, — пояснил Демиург, заводя мотор. — Распыленная планета! Дрессированные муравьи, надо же! — Он негромко рассмеялся. — Книжки тебе писать надо. Фантастические. Для детей. Нарасхват пойдут. Ох, Мати, за что я тебя особенно люблю, так за здоровый цинизм в сочетании со злоехидством.

Он вырулил в узкий проход и принялся осторожно маневрировать между машинами.

— Что вижу, о том пою, — отмахнулся Саматта, зевая. — Ты с какого места слушал?

— Да с того момента, как ты в себя пришел и запись включил. Правда, краем уха, так что половину пропустил.

— Понятно. Слушай, что тут вообще за история? Кто и почему меня прихватил, если сам директор СВР оказался не в курсе?

— У-у! — протянул Дзинтон, выруливая по пандусу на площадь перед управлением и лавируя между беспорядочно стоящими автомобилями. — Тут, дружище, целая интрига. Не против тебя — против господина Медведя. У него врагов, знаешь ли, до хрена и больше, под него давно копают. Он не аристократ, дворянского звания не имеет. Одного того достаточно, чтобы все придворные смертельно возненавидели выскочку-плебея. А он еще и честный, взяток не берет, в коммерческих делах аристократии участия не принимает, а даже среди придворных есть такие, что в контрабандных делишках запачканы. В общем, другого давно бы съели. Но он прочно сидит, потому что с Верховным Князем они старые товарищи — еще в армии познакомились, когда юный Тайлаш Полевка там службу проходил. Князю на интриги и ябедников наплевать, а другого авторитета над Медведем нет. Да, все-таки монархическая форма правления при надлежащем монархе имеет некоторые плюсы. В общем, некие личности, допущенные к «Черному квадрату», решили завалить его моими руками. Тебя на полном серьезе намеревались убить. Заговорщики подстроили так, что все указывало бы на прямую причастность Медведя к твоей гибели. Предполагалось, что твой разгневанный покровитель, я то есть, стер бы его в порошок, освободив место для правильного человека. На диктофоне, что я передал нашему славному директору, записи некоторых разговоров его первого помощника с разными деятелями из правительства и придворными. Десятка два голов после сегодняшней ночи полетит, я так думаю.