Олег Никитин - Шарик в кубике

— Будь я драконом, заткнул бы себе уши, — прошептал Пайк.

— Держу пари, звери уже дерутся за право первым схватить так призывно кричащую добычу, — уверенно заявила Ирина.

Достигнув излюбленного места охоты, соплеменники споро установили катапульту и привели ее в боевую готовность. Вождь выбрался из россыпи скальных обломков и прошел десяток-другой шагов по направлению к вулкану, продолжая производить манком душераздирающие звуки. В этот день случилось относительное затишье, и огненная гора исторгала в небо не такие густые тучи гари и пепла, как обычно, поэтому Лупеску, отличную видя местность, смело продвигался по щиколотку в шлаках, постепенно поднимаясь по склону вулкана. Вскоре он, однако, разумно остановился.

— Спят они там, что ли? — пробормотала Ирина в нетерпении.

Но вот из вулкана раздался долгожданный рев, волнение дрожью прошелестело по толпе охотников, и в зияющем отверстии на боку горы показался зверь. Он протяжно зевнул и вперил взор в Лупеску, который тут же попятился под сень скал. Крылья монстра затрепетали, взметая тучи серого пепла, не скрывшего, впрочем, момент взлета. Лупеску забыл о гордости и со всех ног бросился к товарищам. Те не потеряли бдительности и готовились перерубить лиану, сдерживавшую орудие. Лесной Клоп в последний раз проверил, надежно ли расположен снаряд на катапульте, и бросил встревоженный взгляд на Ирину — эта охота являлась очень серьезной проверкой самой возможности поразить дракона, настолько тщательно была приготовлена и упакована "закуска".

Вождь дракофобов проскочил между скал и, хватая ртом дымный воздух, присел на камешек, в то время как хищник в недоумении сделал круг над толпой. Лупеску был вынужден вернуться обратно, вовсю орудуя манком, и любопытный дракон все-таки пошел на посадку рядом со скалами, вновь обратив предводителя в бегство. Все вновь как могли спасались от пепельных вихрей, и в это время объект охоты резво пробежал несколько шагов и предпринял попытку протиснуться сквозь острые склоны горы. К счастью, он оказался толстоват для этого, но охотники, подгоняемые зычными воплями Лупеску, все же оттащили свое орудие поглубже в расселину.

Дракон кое-как высвободил чешуйчатую шею из западни и в раздумьях уставился на врагов, изыскивая способ для их поражения, и в этот момент Клоп скомандовал рубить крепежные лианы. Пайку было неизвестно, приходилось ли именно этому экземпляру раньше "лакомиться" летучими мешками, но выстрел оказался удачным, и снаряд непременно ударил бы зверя по морде, если бы он не распахнул пасть и не слопал угощение. Драконоборцы в победном крике вскинули руки, но не смогли привлечь внимание монстра. Он беспокойно захлопал крыльями и попытался подпрыгнуть на месте, намереваясь, похоже, взлететь и удалиться восвояси. При этом его мощные лапы смешно подвернулись, и некогда грозный хищник растянулся на ложе из пепла и каменной крошки, вызвав бурю восторга среди аборигенов.

Даже Пайк, внутренне готовый к исполнению своего безумного плана, опешил от сокрушительного успеха операции и поддался воздействию безудержного восторга и упоения, исторгнутых этими суровыми драконоборцами, за долгие десятилетия, а может быть, и века впервые победившими могучего врага.

— Обо мне сложат легенду! — вскричал Лупеску.

— А обо мне сказание! — вторил ему обычно невозмутимый Лесной Клоп.

— А я стану героем песни, — с надеждой, однако без особой уверенности молвил какой-то охотник.

— Станешь, станешь, Спелый Банан, — великодушно разрешил ему вождь, — я лично за этим прослежу.

Воин просиял и с новыми силами принялся восславлять удачу, позволившую им одержать сегодня хоть и не вполне честную, но все же победу. Ирина ткнула товарища локтем в бок и жизнерадостно поинтересовалась, отчего это Пайк такой не слишком веселый.

— Как бы и вправду не умер, — пробормотал Мох и стал пробираться к туше хищника мимо постепенно приходивших в себя аборигенов.

Его при этом дружески похлопывали по спине и уважительно щупали прочную лиану, болтавшуюся у Пайка на плече. Достигнув расщелины в скалах, он осторожно выглянул наружу, приготовившись к самому худшему. Однако желтый глаз, полуприкрытый кожистой складкой, еще светился и выражал чувство досады. При виде Пайка зверь попытался приподнять массивную голову, чтобы направить на него струю огня, но лишь просипел что-то невнятное и вновь бессильно уронил череп, не в силах преодолеть вялость в членах.

Пайк обернулся и обнаружил целую толпу, напряженно сопящую у него за спиной.

— Пыльца, а ты захватила противоядие? — спросил он у подруги. — Хотя, может быть, оно и не понадобится.

— Это еще зачем? — насторожился Клоп. — Кто же лечит врага? И вообще, от наших отваров ничто не поможет, кроме могилки.

— Ставлю корзину фиников, что через десять минут дракон сможет двигаться, — заявил Пайк, заметив краем глаза несмелое подергивание конечностей жертвы. Убедившись в том, что его не изжарят в тот же миг, смелый путешественник по мирам выдвинулся из скал и подошел к бугристому туловищу дракона. Вблизи оно оказалось весьма грязным и скользким, но при этом не слишком горячим, как и надеялся Пайк, когда планировал свою акцию. Он размотал лиану и обернулся к Ирине, призывая ее в помощники.

— Что это ты замыслил? — недоуменно пробурчала она, распутывая витки.

— Надо же соорудить седло.

— Ты всерьез полагаешь, что тварь восстанет из могилы?

— Посмотри в глаза этого чудовища, а потом мы обсудим этот вопрос.

Пайк крепко привязал один конец "веревки" за основание крыла и кое-как перелез через тушу зверя. Там он сделал несколько витков лианой вокруг второго крыла и перебросил ее обратно Ирине. Зацепить лиану за шею было невозможно, так как всем своим многотонным телом монстр плотно прижался к земле, и только мощные суставы кожистых крыльев давали хоть какую-то возможность закрепить сбрую. Когда конструкция была уже готова, Ирина с недовольным выражением лица вопросила:

— Уж не собираешься ли ты полетать на этой туше?

— Домашний дракон — это здорово! Мы одолеем всех врагов, — ответил за него Лупеску, с интересом взиравший на приготовления. — Только где он будет у нас жить?

Пайк позаимствовал у него копье и легко ткнул им монстра в бок, со страхом и надеждой рассчитывая на ответную реакцию. Голова зверя восстала из пепла и неожиданно легко повернулась к остолбеневшим аборигенам, которые, и Ирина среди них, через секунду с пронзительными криками уже скрылись в расселине. Затем с некоторой натугой распрямились мускулистые ноги, дракон пошевелил всеми своими конечностями и в упор посмотрел на Пайка, намертво приросшего к почве с сердцем, натужно трепыхавшимся где-то на дне желудка.