Мак Рейнольдс - Всевидящее око

- Ну и пусть уходят.

Рекс Моррис высокомерно окинул глазами комнату.

- Я не вижу особых проблем. О Великий Скотт, кому может помешать то, что я сижу здесь, даю отдых ногам и пью это ужасное пиво.

- Да, сэр.

Тот снова неуклюже присел и удалился в служебное помещение или еще куда, откуда он появился.

Рекс сердито фыркнул, отпил глоток пива и посмотрел на часы. Он встал и направился туда, где по всей видимости должен был быть мужской туалет. Он чувствовал, что вслед ему смотрят.

Внутри туалетной комнаты он занял выжидательную позицию у двери. Потянулись долгие минуты.

Дважды входили. И оба раза Рекс Моррис делал вид, что занимается привычным для любителя выпить делом, пока он не оставался один. Тогда он возвращался на свою позицию у двери. Если он не ошибался в своих предположениях, тот другой должен был обеспокоиться его долгим отсутствием и попытаться найти тот запасной выход, через который Рекс мог уйти.

В правом кармане он держал в руке тяжелый складной нож, который он носил при себе с детства. Он сжимал его в своей ладони, придав тем самым вес и объемность своему кулаку.

Спустя долгое время кто-то вошел. Это был тот здоровяк, который вошел в бар вслед за Рексом.

Его поведение выдавало его. Он уставился на Рекса, который стоял на своем посту у двери. Глаза его заморгали, и он сделал быстрое движение назад. Слишком поздно. Автоматическая дверь закрылась за ним... Он поднял руки, как бы защищаясь. Снова слишком поздно. Рекс ударил его в челюсть, и тот, изумленный, пошатнулся назад. Рекс стукнул его снова. Мужчина подался вперед, упал на колени, тряхнув головой. Он озверел и не собирался уходить. Из горла его вырвалось какое-то бульканье.

Рекс Моррис вложил всего себя в следующий удар. Каждую унцию своего веса. Мужчина упал ничком.

Рекс бросил взгляд на дверь, быстро наклонился и стал обшаривать незнакомца. Наткнулся на бумажник, быстро открыл его и вынул его универсальную кредитную карточку. Она была из толстого белого пластика, как у всех Старших Исполнителей, и свидетельствовала о том, что незнакомец имеет отношение к Безопасности.

Рекс, поморщась, засунул карточку назад в бумажник и положил его в карман лежащего мужчины.

Он поднялся на ноги и уставился на мужчину, быстро обдумывая ситуацию. О Великий Скотт, этого только ему не доставало. Надо же было ему, ослу, набрасываться на мужчину. После утреннего разговора с Инженером Фредриксом он мог бы и догадаться, что преследовавший его - из Безопасности. Но ему нужно было знать наверняка. На этом этапе игры неизвестность его не устраивала.

Ему пришло в голову неожиданное решение. Он проверил состояние мужчины. Прикинул, что еще в течение минимум пяти минут он не сможет выйти отсюда. Рекс качнулся на каблуках и вышел.

Он прошагал с возмущенным видом к двери, из которой ранее появился администратор заведения, постоял там перед дверным экраном и выпалил:

- Я требую минутку внимания!

Один или два сидящих поблизости посетителей посмотрели на него, но он не обращал на них внимания, по-прежнему изображая сильное возмущение. Дверь открылась, и показалось застенчивое создание, незамедлительно начавшее приседать.

Рекс уставился на него.

- Что это за заведение у вас?

- Да, сэр. О, да, сэр. Что произошло? Пиво? Я не хочу показаться противоречивым, но иногда пиво не...

- Пиво, говоришь?

Гнев Рекса Морриса возрос.

- Ты представляешь, что сейчас произошло со мной в вашем мерзком заведении?

Тот уставился на него в полном изумлении. Кадык его пришел в движение.

- Нет, сэр... Что?

- На меня напал какой-то извращенец, или грабитель, или Бог знает кто.

- Напал?

Маленький человечек вытаращил глаза.

- Совершенно точно! Благодаря небесам я был в состоянии защитить себя. Я требую, чтобы вы немедленно сообщили об этом Функциональному Ряду Безопасности. Пусть они арестуют негодяя и отдадут его под суд.

Рекс Моррис развернулся на своих каблуках и прошествовал к выходу.

8

Рекс Моррис впервые осознал, что его отец сильно отличается от большинства других отцов, уже в первые годы учебы в школе. Они жили в маленькой деревушке Аройо Секо, в четырнадцати километрах от города Таоса. Это уже само по себе было проявлением нонконформизма, так как Аройо Секо была одной из последних маленьких деревушек в Технате Америки. С появлением жилых небоскребов и предоставляемых ими удобств, кому бы пришло в голову жить в отдельном доме?

Конечно, Леонард Моррис, выдающийся биохимик своего времени, мог себе позволить немного отличаться от других. Но это могло иметь последствия, даже если он был Героем Техната.

Рекс уже и не помнит, с какого возраста он приобрел не характерный для подростка интерес к разговорам взрослых. Они нравились ему до безумия. Не было приятнее занятия, чем сидеть тихо и слушать взрослые разговоры между отцом и матерью, обсуждавших темы, зачастую далекие от его понимания.

Когда он подрос, он начал понимать, что его присутствие иногда удерживает их от обсуждения волнующих воображение тем, и даже обнаружил, что они могли разговаривать при нем, используя какие-то условные слова, которые он не понимал. Это раздражало пытливого мальчика.

Но юность не так уж непредусмотрительна. Рядом с жилой комнатой и библиотекой в доме Моррисов была маленькая комнатка, которую отвели Рексу с единственным условием, что он будет содержать ее в чистоте. Взрослые там не бывали, но раз в месяц мать заглядывала, чтобы проверить, чисто ли там, и всегда находила комнату в безупречном порядке. Рекс не собирался терять свое убежище по небрежности. Комната изобиловала, конечно, стерео-фотографиями популярных героев спорта и развлечений, были там луки и стрелы, бумеранги, воздушные пистолеты, спортивное снаряжение, всевозможные коллекции - от различного вида индейских наконечников для стрел до бабочек. Был там еще маленький столик для работы, два складных стула и старого образца армейская походная кровать.

Когда Рексу было еще около десяти лет, он обнаружил, что когда он ложился на своей кровати у двери, вытянувшись и делая вид, что читает, и оставлял дверь приоткрытой, он мог уловить большую часть разговора, который велся в большой гостиной. И на протяжении нескольких лет у него была положительная склонность к подслушиванию. Совесть его при этом совсем не мучила. Надо признать, в раннем возрасте у человека нет особых этических принципов, они появляются позже - если вообще появляются.

Нельзя сказать, что он мог понять большую часть из того, что говорил отец, в частности, когда он разговаривал с коллегами на научные темы или когда обсуждал с друзьями политику и экономику или текущие события. После смерти матери, молодой Рекс Моррис не раз убеждался в том, что большинство из того, что говорил его отец, по-прежнему выше его понимания. Это его раздражало. Взрослые разговоры были так притягательны.