Всеслав Соло - Астральное тело

— Ну… и что… я уже читала, — проговорила мама, просматривая листы.

— Да нет, не сказку саму смотри, отлистни последнюю страницу, — и мама выполнила предложенное, — прочти, каким числом датирована рукопись. И мама прочла дату написания.

— Написано десять лет назад, ну и что?

— Да ничего, сущий пустяк, эта сказка сфабрикована не более месяца назад, по крайней мере, переписана чьей-то рукой.

— Ты шутишь, — насторожилась мама.

— Можешь быть уверена, данные из экспертлаборатории.

— Да ты что, Леша, в самом-то деле, почерк-то Сережин.

— Ты уверена?

— Абсолютно уверена.

— Если хочешь, я смогу уточнить, действительно ли его почерк, хотя, конечно, дело это ваше, семейное.

— Тебе для этого нужен образец Сережиного почерка?

— Да, что-нибудь из его записей от руки.

— Хорошо, я тебе сейчас дам, но, право, ты что-то путаешь… Леша, если ты меня разыгрываешь, то поверь — это кощунственно.

— Надежда… я сам в затруднении… но это так.

Тогда, ничего не говоря, мама стала один за другим выдвигать ящики секретера и вскоре извлекла из одного из них папку-скоросшиватель, освободила из него два листка бумаги и протянула их другу детства.

— На, держи, только не говори пока ничего Наташе… Сумасшедший!

РАЗМЫШЛЕНИЯ ДУБИНИНА

Во второй половине дня возле кинотеатра Лесного поселка настороженно скользнули тормоза милицейского мотоцикла с коляской.

Участковый милиционер капитан Дубинин вытащил ключ зажигания, и мотоциклетный мотор выстрелил еще раз в два ствола глушителей и, словно поперхнувшись газами, умолк.

Дубинин расстегнул шлем, стащил его с головы, пригнулся, осматриваясь по сторонам, и положил шлем на сиденье коляски, затем натянул на спинку сиденья дерматиновую накидку. Теперь капитан милиции ловко спрыгнул с мотоцикла и еще раз пристально огляделся по сторонам.

— Здравствуйте, товарищ Дубинин! — восторженно, будто отрапортовала, сказала уборщица кинотеатра Марина Ивановна, которая только что выглянула из-за широкой входной металлической двери кинотеатра на площадь, чтобы удостовериться, кто прибыл, но, узревши участкового, она обрадовалась и теперь выскочила, ловко придвинув за собой дверь, на ступеньки кинотеатра. — Что новенького, Василий Васильевич? Никак дело новое заимели?

Дубинин сурово посмотрел на Марину Ивановну и на секунду бегло оглянулся назад.

— Что ты орешь… Ивановна, — осипшим шопотом проговорил он.

— А что? — произнесла она тоже шепотом и тоже оглянулась назад на кинотеатровскую дверь.

— Иди сюда.

Марину Ивановну будто подхватили с места, как молоденькая сбежала она по ступенькам вниз на площадь и в одно мгновение оказалась возле Дубинина.

— Так-так, — негромко сказала она. Оба — и милиционер, и уборщица снова огляделись по сторонам.

— Что новенького? — спросил Дубинин.

— А где? — засуетилась Марина Ивановна.

— У вас в коллективе.

— А-а, поняла… Слушай сюда, надысь контролера три дня не было.

— Ну и что? Пил, наверное.

— Куда там. На работу пришел как стеклышко.

— А ты почем знаешь?

— Да как же мне не знать, я его рожу знаю, если после запою, а тут… — Марина Ивановна призадумалась, — абсолютно, как гвоздик.

— А жена его, контролерша, что говорит?

— Клавка?.. Да она его сама обыскалась, а как явился, молчат оба. Спрашиваю — где был, говорят — тебя не касается.

— Ну ладно, это ты потихонечку разнюхай. Что еще?

— А что еще, вон весь кинотеатр бомбами обкидали.

Дубинин презрительно окинул взглядом фасад кинотеатра.

— Взрывпакеты, — сказал он.

— Я знаю кто… Сказать?

— Потом скажешь… Штраф наложу. Что еще?

— А так все по-старому, да, Лидия Ивановна, напарница моя, новую тряпку домой унесла, сама видела.

— Ну, это вы сами разберетесь, — словно отмахнулся от Марины Ивановны Дубинин и уже собрался обойти мотоцикл, чтобы проследовать в кинотеатр, как Ивановна воскликнула:

— Стой, Василий Васильевич!

— Что? — недоверчиво отозвался Дубинин, но остановился. Марина Ивановна в два шага снова подскочила к нему.

— Я, правда, сама не присутствовала, но Кириллыч мне шушукнул.

— Киномеханик, что ли?

— Да, второй наш киномеханик. Так вот, он сказал, что надысь странный человек за дверью библиотеки прятался: подслушивал разговор Зои Карловны и Екатерины Васильевны.

— Кириллыч?

— Что «Кириллыч»?

— Подслушивал, говорю, Кириллыч?

— Да нет же. Тот человек за дверью подслушивал разговор Зои Карловны с Екатериной Васильевной, а Кириллыч за ним подсматривал.

— А о чем говорили в библиотеке? — Дубинина это заинтересовало и он даже немного присел, наклонив ухо к Марине Ивановне.

— Кириллыч только подсматривал, не разобрать, что говорили. Кириллыч врать не будет — он парень честный.

— А что потом было?

— А потом самое интересное. Зоя Карловна его усекла, странного человека, того, что подслушивал, возмутилась.

— Так, — размышляя над чем-то своим, сказал Дубинин.

— А дальше жалость какая вышла, Кириллычу пришлось прикрыть свою дверь, но потом он их обоих видел.

— Кого — обоих?

— Они оба — Екатерина Васильевна и этот странный человек немного погодя, любезничая, вместе вышли из кинотеатра.

— Как он выглядел?

Марина Ивановна развела руками:

— Я не знаю, Кириллыч знает.

— Ясно, — определился Дубинин, — спасибо за информацию, Марина Ивановна.

— Да что мне, тяжело, что ли, Василий Васильевич? Я всегда рада помочь.

Божив сидел у себя за рабочим столом в кабинете, он заполнял табель рабочего времени подчиненных своего кинотеатра, когда в кабинетную дверь увесисто постучали.

— Входите, открыто, — метнулся голос директора к двери.

Дверь отскрипела в кабинет, но никто не вошел.

— Входите же, — удивился Божив.

И теперь в кабинете в одно мгновение объявился участковый милиционер. Он вошел в кабинет молниеносно, развернулся лицом к Боживу, остановился и принялся пристально смотреть на Юрия Сергеевича, который тоже от неожиданности, не говоря ни слова, встал с кресла и замер, всматриваясь в капитана. Так они изучали друг друга с полминуты, словно виделись впервые, словно каждый из них ожидал объяснения от другого.

— Что-то случилось? — наконец-таки проговорил директор, решивший, что все-таки он хозяин кабинета и ему следует первому проявить инициативу.