Николай Симонов - Солнцеворот

Когда Павлов вернулся назад, то обнаружил, что девушка очнулась. Она лежала в спальном мешке из заячьих шкур с открытыми глазами и, с трудом шевеля сухими губами, что-то шептала. Помня наставления беса, Павлов хотел дать ей водки, но передумал. Не потому что ему было жалко. Просто он не хотел ей навредить. Он достал из сумки граненый стакан, налил в него из кувшина родниковую воду, приподнял девушке голову и дал напиться. Она с благодарностью улыбнулась и снова закрыла глаза.

Девушка ему кого-то смутно напоминала, но кого именно, он так и не решил.

……………………………………………………………………………………………………

Малыши играли с его собакой, которая вела себя совершенно необычно: становилась на задние лапы, кувыркалась, и, кажется, даже что-то говорила, хотя отрывистые слова, которые она произносила, ему были непонятны. Павлов старался не удивляться. Выстрогав топором черенок для лопаты, он нашел подходящее место и начал готовить могилу: топором обрубал корни, лопатой выгребал землю. Автомат висел у него на спине. Работая, он строил планы своих дальнейших действий. Он уже твердо решил забрать детей и девушку-подростка с собой на катер и отправиться вниз по реке, в надежде найти их сородичей.

Размышляя о своих планах, он не мог не задуматься и о некоторых проблемах:

1) Дети:

Они, наверное, принимают его за своего старшего брата, а он не понимает их языка. Как тут быть? Никакого решения этого вопроса он не находил. В самом деле, не привлекать же ему Азора в качестве переводчика?

2) Куда течет река, и кто населяет ее берега?

Если верить бесу, то он попал в Северное Забайкалье. Неужели погибшие мужчина и женщина — экстремальные туристы, да еще к тому же иностранцы?

3) Бес:

Ясное дело, что он — мразь, сила нечистая. У него, свои планы на уме, и его следует остерегаться.

Пятая проблема была предсказуема, но возникла неожиданно. Испуганные детские крики повергли Павлова в смятение, и он не смог сдержать слез. Он выбрался из вырытой им могилы и подошел к кострищу. Малыши ползали на четвереньках подле трупов своих родителей и орали истошным голосом, убедившись в том, что они мертвы.

Павлов схватил их за капюшоны их комбинезонов и силой затолкал в вигвам, а так как они все равно пытались выбраться наружу, выстрелил из автомата в воздух. Выстрел наделал много шума. Хор птичьих голосов на мгновение замолк, а потом опять начался такой переполох! Павлов откинул полог вигвама, но пацанов не обнаружил, видно, затаились в каком-то своем укромном месте. Он зашел в вигвам, раздул в очаге огонь и подложил хвороста. Выйдя наружу, он приказал Азору сторожить девушку, а сам отправился докапывать могилу.

— Только бы девчонка не очнулась и не пришла в сознание раньше времени, — размышлял он в отчаянии.

Когда вырытая яма была ему уже по грудь, он услышал знакомый грустно-насмешливый голос Зиновия Ефимовича Герда:

— Что за шум? На вас напал медведь?

— Так, непроизвольный выстрел! — ответил Павлов и оперся на лопату, чтобы немного передохнуть.

— А вы неплохо потрудились, молодой человек. Только, вот, глубже копать бесполезно-с. Вечная мерзлота-с, — заметил бес.

У Павлова на этот счет было другое мнение. Прокопав землю на глубину чуть больше одного метра, он обнаружил за слоем песка еще достаточно рыхлый слой вулканического пепла, по-видимому, глубоко залегающего. Но об этом он бесу ничего не сказал, так как был встревожен и озадачен своей находкой, которая свидетельствовала о бурной вулканической деятельности, характерной для палеоцена и более древних времен.

Прежде чем продолжить выгребать землю, он на всякий случай поинтересовался у беса насчет похоронного ритуала:

— Что же делать? Если похоронить неглубоко, то звери разроют могилу. Тот же медведь, который здесь побывал. Кстати, как здешние аборигены хоронят своих покойников?

— Не знаю, не видел, — ответил бес и громко зевнул.

— А что вы в таком случае видели? — полюбопытствовал Павлов.

— То, о чем вы, молодой человек, меня попросили: флору и фауну. Я в восторге от столь обильного разнообразия здешнего растительного и животного мира. Взять хотя бы корешок, который вы так небрежно обрубили. Это — женьшень.

— Где? — удивился Павлов.

— Да вот же он. Подставляйте ладонь, — сказал бес.

Куча корней, которая образовалась в результате земляных работ, зашевелилась. Из нее выпрыгнул и, повисев секунды три в воздухе, очутился в его ладони разлапистый увесистый корешок. Павлов помял его пальцами, понюхал, отряхнул от земли и положил в сумку. Дикий женьшень — очень редкая находка. Научное название этого растения Panax ginseng С. А. Меу. Первое слово происходит от двух греческих, и его можно перевести как "панацея", или "все исцеляющий", второе — имеет китайское происхождение и переводится как "человек-корень".

Тем временем бес скучным голосом начал перечислять замеченные им породы деревьев:

— Кедр, или, по-научному, Pinus koraiensis; черная береза — Betula dahurika Pall; пихта — nephrolepis; ильма — Ulmus campestris; тополь — Populus suaveolens Fisch; ель сибирская — Picea obovata. Липа маньчжурская — по латыни не помню, а также пробковое дерево. Между прочим, по латыни называется очень красиво: "Phellodendron amurense Rupr".

— Пробковое дерево? — удивленно переспросил Павлов.

— Да, пробковое дерево. Похоже на ясень. С красивой корой, бархатистой на ощупь, — сказал бес и пустился в пространные объяснения: Следует заметить, что данные всех наук ХХ века о диком животном мире были собраны всего лишь за какие-то два столетия. Притом каждый вид практически описан только один раз, редко — два раза. Не так уж много любителей лазить по опасным джунглям, горным вершинам, тайге и тундре с одной только целью описать растительный и животный мир планеты. Заметьте, что даже подходящий для съемок компактный фотоаппарат был изобретен в первой четверти XX века. Поэтому каждый натуралист старался овладеть навыками рисования, иначе буквами точно не опишешь. Теперь сопоставьте, сколько из весьма редких натуралистов-путешественников было еще и сколько-нибудь способных художников?

— Понятно, Арнольд Борисович, вы еще и непревзойденный художник. Но меня интересует другое — люди. Люди здесь поблизости есть? — не выдержал Павлов.

— Людей поблизости я не заметил. Зато разыскал парочку реликтовых гоминид. Тех самых, которые ваши ученые называют "снежный человек", "бигфут", "йетти". Мне больше нравится "йетти". Кстати, они направляются в вашу сторону, — огорошил бес неожиданным известием.

— Далеко они? — встревожился Павлов и на всякий случай снял со спины автомат.