Клайв Льюис - Последняя Битва

Они поднялись, и теперь Тириан взял на себя руководство. Очень медленно, с трудом сдерживая дыхание, они двинулись к маленькой группе деревьев, которая была не далее чем в сорока футах от часового.

- Ждите здесь, пока я не вернусь, - прошептал Тириан детям, - если мне ничего не удастся - бегите. - Затем он смело вышел на поляну, чтобы враг смог его увидеть. Заметив его, человек вздрогнул и вскочил на ноги: он испугался, что Тириан один из его начальников, и у него будут круп ные неприятности из-за того, что он сидит на посту. Но до того, как он успел встать, Тириан упал перед ним на одно колено и сказал:

- Ты воин Тисрока, да живет он вечно? Радость моему сердцу встретить тебя среди этих зверей и дьяволов Нарнии. Дай мне руку, друг.

И раньше, чем тархистанский часовой понял, что произошло, его рука была крепко схвачена. В следующий момент он уже стоял на коленях, и кинжал касался его шеи.

- Один звук и ты умрешь, - прошептал ему на ухо Тириан. - Скажи мне, где единорог, и ты останешься жив.

- Позади Хлева, о, мой господин, - заикаясь, проговорил несчастный.

- Хорошо, встань и веди меня туда.

Когда часовой поднялся, острие кинжала по-прежнему касалось его шеи: холодное и щекочущее острие немного сместилось; Тириан шел позади него, удобно устроив кинжал под ухом. Трясясь от страха, часовой обогнул Хлев.

Несмотря на темноту, Тириан сразу увидел белый силуэт Алмаза.

- Тс-с. Ни звука, ни ржанья. Да, Алмаз, это я. Ты привязан?

- Они стреножили меня и привязали уздечкой к кольцу в стене Хлева, послышался голос Алмаза.

- Стой здесь, часовой, спиной к стене. Так. Пожалуйста, Алмаз, направь свой рог в грудь тархистанцу.

- С удовольствием, сир, - ответил единорог.

- И если он двинется, пронзи ему сердце. - Тириан за несколько секунд перерезал веревки, а остатками их связал часового по рукам и ногам. Потом он заставил часового открыть рот, набил туда травы, подвязал подбородок так, чтобы тот не мог издать ни звука, и посадил спиной к стене.

- Я поступил с тобой немного жестоко, солдат, - сказал Тириан, - но это было необходимо. Если мы встретимся снова, может быть, это тебе зачтется. Теперь, Алмаз, пойдем потихоньку.

Он обнял единорога левой рукой за шею, нагнулся и поцеловал его в нос, и оба очень обрадовались. Так тихо, как могли, они подошли туда, где Тириан оставил детей. Между деревьями было еще темнее; они приблизились к Юстэсу, а тот даже не заметил их.

- Все хорошо, - прошептал Тириан, - отличная ночная работа. Теперь к дому.

Они повернулись и прошли уже несколько шагов, когда Юстэс сказал: "Где ты, Поул?", но ответа не было. "Разве Джил не рядом с вами, сир?" - спросил он.

- Что? - сказал Тириан, - я думал, что она рядом с тобой. Это был ужасный момент, они не осмеливались кричать и шептали ее имя самым громким шепотом, но ответа не было.

- Она ушла, пока меня не было? - спросил Тириан.

- Я не видел и не слышал, как она ушла, - ответил Юстэс, - но я мог бы и не заметить. Она умеет двигаться тихо, как кошка. Вы же сами видели.

В этот момент вдалеке послышался барабанный бой. Единорог навострил уши и сказал: "Гномы".

- Вероломные гномы, может быть враги, а может быть и нет, - проворчал Тириан.

- И еще приближается кто-то, у кого есть копыта, - сказал Алмаз, - и он много ближе.

Двое людей и единорог замерли. Так много всего беспокоило их, что они не знали, что делать. Звук копыт был уже совсем близко, и невидимый голос прошептал:

- Алло! Вы здесь? Благодаренье Небесам, это была Джил.

- Где тебя черти носят? - разгневанно прошептал Юстэс; он очень испугался за нее.

- В Хлеву, - с трудом проговорила Джил. Ей было трудно говорить, она давилась смехом.

- Ты думаешь, это смешно, - проворчал Юстэс. - Я могу сказать только...

- Вы нашли Алмаза, сир? - спросила Джил.

- Да, он здесь. А с тобой что за зверь?

- Это он, - сказала Джил. - Но пойдемте к дому, пока никто не проснулся, - и она снова подавилась смешком.

Остальные мгновенно повиновались-, ведь они и так слишком долго задержались в этом страшном месте. А барабаны гномов слышались все ближе. Они шли на юг уже несколько минут, когда Юстэс спросил:

- Ты сказала "он"? Что ты имеешь в виду?

- Фальшивый Аслан, - ответила Джил.

- Что? - воскликнул Тириан. - Где ты была? Что ты сделала?

- Ну, сир, - сказала Джил, - когда я увидела, что вы повалили часового, я подумала, что было бы неплохо заглянуть внутрь Хлева и посмотреть, что там на самом деле. И я поползла. Открыть засов было легче легкого. Конечно, внутри было очень темно и пахло как в любом хлеву. Потом я зажгла спичку и поверите ли - там не было никого, кроме старого ослика, у которого к спине была привязана львиная шкура. Я вытащила нож и сказала ему, что он пойдет со мной. Правда, можно было и не угрожать ножом. Он сыт по горло этим хлевом и готов уйти, не так ли, дорогой Недотепа?

- О, Боже! Черт меня подери! - сказал Юстэс. - Я сердился на тебя еще минуту назад. Я думал, ты бросила нас. Но согласитесь... Я имею в виду, что она сделала совершенно роскошную вещь... Если бы она была мальчиком, ее бы посвятили в рыцари, правда, сир?

- Если бы она была мальчиком, - сказал Тириан, - ее бы высекли за нарушение приказа. - В темноте не было видно, как он сказал это: нахмурившись или с улыбкой. В следующую минуту раздался звон металла.

- Что вы делаете, сир? - резко спросила Джил.

- Вытаскиваю меч, чтобы отрубить голову проклятому ослу, - сказал Тириан ужасным голосом. - Стой спокойно, девочка.

- Не надо, я прошу вас, не надо, - сказала Джил, - вы не должны, это не его вина, это все Обезьян. Осел не виноват. Он просит прощения. Он прелестный ослик. Его зовут Недотепа, и я держу его за шею.

- Джил, - сказал Тириан, - ты храбрейшая и мудрейшая из всех моих подданных, но при этом самая дерзкая и непокорная из них. Хорошо, пусть осел останется жив. Как ты можешь оправдать себя, осел?

- Я, сир? - раздался голос ослика. - Я прошу прощения, если я сделал что-нибудь неправильно. Обезьян сказал, что Аслан хочет, чтобы я оделся таким образом. Я думал, что он знает. Я не так умен, как он. Я сделал только это. Мне не слишком весело жилось в Хлеву. Я не знал, что делалось снаружи. Он выпускал меня только по ночам на одну минуту. Несколько дней подряд они даже забывали давать мне воду.

- Сир, - сказал Алмаз, - гномы все ближе и ближе. Хотим ли мы встретиться с ними? Тириан на мгновенье задумался, а потом громко рассмеялся. А затем он заговорил и на этот раз не шепотом.

- Клянусь Львом, - сказал он, - я становлюсь все глупее и глупее. Встретить их? Ну конечно же, мы должны встретить их. Мы их обязательно встретим. Мы теперь всех встретим. Мы покажем им этого осла, пусть посмотрят, кого они боялись и кому поклонялись. Мы расскажем им правду о подлой проделке Обезьяна. Его секрет выплыл наружу.