Андрей Саломатов - Чертово колесо

В этот вечер Лена отплясывала так, будто навсегда прощалась с молодостью, страной, где эта молодость прошла, или жизнью. Обманутые её раскованностью, к ней за столик подсаживались разновозрастные ловеласы с шампанским и водкой, ананасами и осетриной, чего было предостаточно и на её столе. Пьяные командировочные, удачливые коробейники, подающие надежды, молодые аль-капоне, мистеры иксы, не достигшие статуса новых русских, а потому ищущие лекарство от меланхолии в ресторанах - все они по-очереди потянулись к столику одинокой красавицы, и с каждым Лена сплясала хоть пол танца, а с некоторыми даже и выпила.

В этот вечер ей два раза предлагали руку и сердце, раз пять звали прокатиться к морю в качестве подруги и несчетное количество раз откровенно или менее откровенно намекали на койку в разных районах необъятной столицы. В ответ на все приглашения и щедрые посулы Лена хохотала, делала губки бантиком и томно говорила:

- Я подумаю.

За весь вечер Николай возвращался к столику всего дважды. Он убеждался, что его подружка на месте, и снова уходил к себе в кабинет звонить по телефону. Чувствуя себя покинутой, Лена, тем не менее, не скучала. А где-то ближе к полуночи, когда гуляния достигли наивысшего накала, из-за неё случилась драка. Один из кавалеров, молодой и с бабочкой под подбородком, настойчивый как покоритель Эвереста, устроился за столиком напротив Лены и попытался влить в неё как можно больше водки. Он по-хозяйски наполнил фужер, вставил ей в руку и, улыбаясь, принялся объяснять, что ничего страшного не произойдет. Просто ей станет ещё веселее. Но в этот самый неподходящий момент, когда Лена уже поддалась на уговоры, а ухажер, празднуя победу, жадно наблюдал, как она отпивает, к столику подошел претендент постарше с явными признаками неправедной жизни на лице. Подошедший не стал извиняться перед желторотым соперником, полагая, что у того ровно столько же прав на рыжую красавицу, сколько и у каждого сидящего в ресторанном зале. Он предложил Лене потанцевать, галантно протянул ей руку, и Лена охотно приняла предложение. Она поставила фужер и выпорхнула из-за стола на середину зала, оставив ухажера скрипеть молодыми крепкими зубами.

Когда песня закончился, и Лена вернулась за свой столик, к её удовольствию кавалера с бабочкой там уже не было. Она увидела его идущим плечом к плечу со своим более зрелым конкурентом, который представился Валентином и весь танец ощупывал Лену, а заодно пытался выяснить, сколько стоит её красивое молодое тело. Соперники твердой мужской походкой направлялись к выходу, но не утерпели и до дверей не дошли. Они вдруг отскочили друг от друга, молодой в бабочке неудачно продемонстрировал знание приемов карате, старший - принял боксерскую стойку, но вскоре оба перешли на обычную махаловку. И у того, и у другого в зале оказались друзья, и через минуту половина посетителей ресторана была вовлечена в побоище.

Дрались по-животному жестоко, словно от каждого удара зависела жизнь всего человечества. Нокаутированные, истекая кровью, валялись здесь же, под ногами, и их топтали уже не как смертельных врагов, а из-за тесноты. Те, кто был в состоянии, отползали в сторону, но встав на четвереньки, они как бы снова становились опасными противниками, и таких старались добивать.

Из-за духоты и табачного дыма окна были открыты, женский визг доносился даже до подземного перехода станции метро "Киевская", а потому охранники порядка появились на удивление быстро. Но дерущиеся действовали ещё быстрее, и к приходу сразу четырех милиционеров на полу без движения лежало столько же самых нерасторопных бойцов. Вычислить остальных не составляло никакого труда - по кровавым следам на лицах и разодранным сорочкам - ни один из них не вышел из драки без потерь.

Буздырь выскочил из служебки до появления милиции, в самый разгар побоища. Он вытащил Лену из-за стола и быстро увел из зала. Она вяло сопротивлялась, бессвязно рассказывала, кто, кого и за что бьет, и требовала продолжения банкета.

- Так это из-за тебя? - удивился Николай.

- Из-за меня, - кокетничая, ответила Лена.

- Сама в петлю лезешь, Ленок. Тебе сейчас нужно быть тише воды, ниже травы. Это хорошо, если тебя менты возьмут...

- Да, очень хорошо, - перебила его Лена.

- Во всяком случае, жива останешься, - заталкивая её в узкий коридорчик, продолжил Буздырь. - Но если деньги левые, они сами будут искать, и тогда из тебя душу вынут.

- Пусть вынимают, - пьяно отмахнулась Лена. - У меня уже вынимать нечего.

- Они найдут что, - невесело усмехнулся Николай, а Лена неожиданно извернулась, проскочила у него под рукой и попыталась вернуться в зал.

- Дура, там милиция, - не трогаясь с места, тихо сказал Буздырь.

При слове "милиция" Лена все же остановилась, наморщила лоб и капризно проговорила:

- А как же шампанское? Коль, принеси чего-нибудь выпить. Весь стол там остался.

- Иди в служебку, сейчас принесу. А через полчаса поедем домой.

Дожидаясь вина, Лена незаметно для себя уснула на диване, а через обещанный промежуток времени Николай действительно появился с сумкой, из которой торчали серебряные горлышки бутылок, свертки с закусками и пучок зелени. Прихватив вещи Лены, он вывел её через служебный вход на улицу, усадил в свой видавший виды "опель-кадет" и на некоторое время снова исчез.

Буздырь вернулся не один. С ним был уже известный Лене официант Леша хрупкий тридцатилетний блондин с игривыми глазами, и какой-то человек лет сорока пяти - здоровый как бык, в мягком кожаном пиджаке, который так обтягивал его необъятное туловище, что казалось пиджак вот-вот лопнет. Николай прямо через раскрытое окошко представил Лене своего знакомого:

- Ленок, это Владимир Алексеевич - большой, хороший человек. Его обязательно надо любить и жаловать.

- А ещё холить и лелеять, - густым басом произнес здоровяк.

Балагуря, они забрались в машину, причем Владимир Алексеевич подвинул Лену, сразу же облапил её обеими руками и прижал к себе так, что у неё затрещали кости.

- Уйди ты, черт! - закричала Лена, пытаясь высвободиться из удушающих объятий.

- Какая хорошая телочка, - с пьяным хохотом проговорил Владимир Алексеевич и с удовольствием добавил: - Я очень люблю миниатюрных. Дружить будем?

- Тебе со слонихами надо дружить или с коровами. - Лена поморщилась от боли, повела плечами и отодвинулась подальше от опасного соседа.

- Ну, если на "ты" перешла, значит будем, - сам себе ответил Владимир Алексеевич. - Ты уже моя.

- Как же, дождешься, - обиженно выпалила Лена и уткнулась лицом в окно.

Квартира, куда они приехали, оказалась большой, чрезмерно набитой дорогой мебелью, но какой-то нежилой, словно её только готовили для въезда хозяев. Вещи были подобраны по одному принципу - дорого - без учета взаимной совместимости, и они располагались как попало. Только в самой большой комнате можно было разглядеть хоть какой-то порядок. Сюда, очевидно, наведывались для таких вот посиделок с ночевками, о чем говорили гора грязной посуды в раковине и скомканное постельное белье в одной из спален.