Майк Резник - Черная Леди

— Они наверняка есть, — убежденно сказал он. — Я охочусь за ними уже 25 лет, и не знал о тех двух, которые вы видели.

— Я даже не знаю, как и где начинать поиск, — сказал я.

— Вы знаете, где искать эти две, — возразил он. — Знаете, где их продали, и можете выяснить, кто их купил.

— Предположим, это я смогу, — согласился я. — Но это не значит, что новые владельцы согласятся расстаться с ними.

— Продадут, никуда не денутся, — пообещал Аберкромби. — Вы их мне только найдите, а уж оттуда я их добуду.

Он выдвинул челюсть.

— Потом поохотимся и за остальными.

— Весьма сомневаюсь, что смогу за неделю найти даже те две работы, что я видел, мистер Аберкромби, — произнес я.

— Найдете за месяц, — сказал он. — Что здесь такого?

— Вы наняли меня всего на неделю, — возразил я.

— Я нанял вас на столько, сколько понадобится, — резко отозвался он.

— Но у меня обязательства перед галерей Клейборн, — возразил я.

— Предоставьте галерею Клейборн мне.

— Я не хочу показаться дерзким, мистер Аберкромби, но я приехал на Дальний Лондон по программе обмена, и я должен…

— Послушайте, — прервал он меня. — Если мне придется купить Клейборн со всеми потрохами, чтобы получить то, что я хочу, я куплю его! Ясно?

Мне в голову не пришло, что ответить, и я промолчал.

— Вам заплатят, — продолжал он чуть мягче. — Оклад, расходы, сами скажите, сколько.

— Но я здесь, чтобы приобрести знания о работе галереи Клейборн, чтобы поделиться ими впоследствии с другими членами моего Дома, и точно так же один человек из сотрудников Клейборна в данный момент учится у Дома Крстхъонн.

— Ваш Дом занимается бизнесом, чтобы делать деньги, правильно?

— Да, разумеется.

— Тогда я буду платить вашему Дому 10 тысяч кредитов в месяц в течение всего срока вашей работы. Это с головой покрывает ваш личный доход. Проблема решена?

— Право, не знаю… — я растерялся, мой цвет бешено переливался. — Мне надо тщательно обдумать ваше предложение.

— Я облегчу вам задачу. Если вы отказываетесь, я вас немедленно увольняю, вы теряете работу, а ваш Дом не получит денег. Как это укладывается в вашу драгоценную идею бесчестия?

— Вы так не поступите, мистер Аберкромби?!

Он смерил меня холодным взглядом.

— А ты проверь, — сказал он ровным голосом. — Я не угрожаю попусту, и всегда добиваюсь того, что хочу.

— Значит, у меня нет выбора, — печально ответил я. — Придется принять ваше предложение.

— Отлично. Все улажено. Во второй половине дня я свяжусь с Рейберном и сообщу ему о нашем новом договоре.

— Гектор Рейберн мой коллега. Менеджер галереи Клейборн — Тай Чонг.

— Мадам Чонг, — повторил он хищно. — Я знаю ее, как облупленную.

— Она очень знающий специалист.

— Она еще и жалостливая обожательница инопланетян, которая иногда забывает о своей собственной расе.

— Не смейте так говорить о моей Достойной Леди! — воскликнул я, как мог, решительно.

— Ага! Значит, немного пороха все-таки нашлось, — заметил он, улыбаясь. — Разрешите дать вам один совет, Леонардо. Поберегите его для себя и не тратьте на нее. Она из тех, чьей жалости хватает на одни выходные, а это самый худший вариант.

— Я вас не понял.

— Мадам Чонг из тех, кто прилетает в один из ваших миров на воскресенье, болтается с вами по улицам, требует той же чертовщины, что требуете вы, но приходит понедельник, в действие вступает Флот и летят головы, а она возвращается на Дальний Лондон с чувством выполненного долга, прикидывая, кого бы еще освободить в следующий выходной.

— Я не хочу больше слушать ничего подобного! Моя Достойная Леди всегда была ко мне добра и заботлива, — запротестовал я, отчаянно мигая цветами.

— Доброту на счет не положишь и в ваш Дом не отправишь. Я плачу вам звонкой монетой — и никто не указывает мне, что говорить в моем собственном доме.

Я снова не знал, что ответить.

— Вот и ладно, — подвел он итог. — Все решено.

— Когда мне начинать? — выдавил я наконец.

— Вы уже начали.

— Но я должен получить разрешение мадам Чонг.

— Это я беру на себя, — бросил он.

— Но…

— Вы не верите моему слову? — грозно поинтересовался он.

— Нет, мистер Аберкромби, — смиренно вздохнул я, — Где я буду работать?

— Где потребуется. Надо в библиотеку — идите в библиотеку. Надо будет слетать в скопление Альбион — летите. Надо будет что-нибудь купить — покупайте. Все счета отправляйте на мое имя. Я позвоню в банк, оформлю на вас доверенность.

— А если понадобится изучить вашу коллекцию?

— Я прикажу роботам пропускать вас в любое время дня и ночи — но только в коллекцию. Остальной дом для вас закрыт. Вам ясно?

— Да, мистер Аберкромби.

— Еще одно.

— Я слушаю.

— Человек по имени Венциа, который в тот вечер поднял цену за Килкуллена до 350 тысяч, и взвинтил бы сумму гораздо выше, не напутай он со своим депозитом. Попробуйте выяснить, зачем.

— Возможно, он, как и вы, очарован лицом модели, — предположил я.

— Сомневаюсь.

— Можно поинтересоваться, почему?

— Потому что я никогда не пытался держать свои покупки в тайне, а он до сих пор ни разу не попытался ничего у меня перекупить.

— Я займусь этим делом, мистер Аберкромби, — пообещал я.

— Не забудьте, — произнес он, отпуская меня.

Вот так я покинул работу у Тай Чонг, которая сочувствовала всем расам, и поступил на службу к Малькольму Аберкромби, который равно ненавидел все расы, включая, по-моему, и свою.

Глава 4

Дорогая Мать Узора!

За шесть недель, пока я был на службе у мистера Малькольма Аберкромби, случилось очень многое, и теперь, вновь оказавшись на Дальнем Лондоне, я хочу изложить вам все подробно.

Но сначала, наверное, я должен остановиться на самом мистере Аберкромби, ибо ознакомившись с моим первым описанием, вы выражали некоторую тревогу по поводу моего поступления к нему на службу.

Он в самом деле весьма необычный человек. Первоначально мне казалось, что он расист, но я ошибся. Вернее будет сказать, что он равно ненавидит все расы, включая и человеческую. Однако я больше не чувствую себя неловко в его обществе, вероятно, потому, что ко мне он относится так же черство, как ко всем остальным, даже к собственной внучке.

И словно в опровержение моего суждения, он способен на проявления безграничной щедрости и лояльности, хотя не любит, чтоб его за это благодарили, и в тех случаях, когда я пытался, он становился очень суров.

Например, по делам мистера Аберкромби я должен был отправиться на Байндер X. Поскольку Байндер почти не торгует с Внутренней Границей, с Дальнего Лондона туда уходит всего один пассажирский корабль в неделю, и когда я обратился за проездными документами, мне сказали, что все места второго класса уже заняты, а инопланетянам (это человеческий термин для не-людей, несколько странный, ведь сами люди являются инопланетянами более, чем на миллионе планет) не разрешено занимать каюты первого класса, хотя я был в состоянии оплатить такую каюту, и продана была лишь половина из них. Я доложил о своем затруднении мистеру Аберкромби, он сделал один-единственный звонок — и вдруг я получил не просто каюту, а двухкомнатный люкс! Это была такое проявление щедрости, что у меня язык не повернулся признаться, что сразу после старта я ушел из каюты и почти все путешествие провел в салоне второго класса, общаясь с другими не-людьми. Если он не в силах понять сути Дома, как же объяснить ему тепло и защиту Стада?