Генри Каттнер - Земля пламени

— Брайан! Отпусти его! Немедленно!

Она выкрикнула это так отчаянно и настойчиво, что Рафт подчинился. Потрясенный собственным внезапным гневом и злобой, он отпустил Паррора. Но еще больше его поразило другое, до сих пор он никогда не видел человека, даже сумасшедшего, который был бы охвачен такой дьявольской яростью, как Паррор.

В этой короткой схватке была еще одна неожиданность для Рафта: под сеткой мышц груди Паррора он безошибочно различил ровное биение сердца, которого на станции у него не было! Паррор отступил назад, тряхнул головой и вновь стал прежним, невозмутимо-спокойным и высокомерным. Это было удивительно: слепая ярость угасла в нем так же неожиданно, как и возникла.

— Ты не должен так вести себя с нами, Брайан, если тебе так надо его убить — попробуй, но не обращайся с нами так грубо, — тихо проговорила Джанисса.

Собственный голос показался Рафту чужим.

— С вами? Но кто вы такие? — спросил он и перевел недоуменный взгляд со сдержанного лица девушки на загадочные темные глаза мужчины.

Паррор не отвечал, на его губах играла спокойная, самоуверенная усмешка, в которой Рафт прочел ответ. Теперь он начал понимать, что означают эти плавные, гибкие движения и звериная ярость, которая так неожиданно проснулась в этом гибком теле, едва до него дотронулись. Ну конечно же, во всем этом было что-то нечеловеческое, и Рафт вспомнил, что ему сказал Паррор на станции: «Мне встретились ваши предки, доктор. Они сидели на деревьях, галдели и почесывались. Мне встретились и мои предки».

Теперь Рафт знал, что в джунглях он не раз проходил мимо них и не замечал. Они были там, в высокой густой траве, бесшумно переступали пружинистыми лапами, и лесные тени плавно скользили по их гибким пятнистым телам. Он слышал их рычание в темноте джунглей и видел их сверкающие в отблесках костра глаза. Рафт подумал, что теперь он знает, кто такой Паррор, Джанисса и весь их род.

Они не были людьми в буквальном смысле. Их происхождение отличалось от человеческого. Как врачу, который занимался биологическими и антропологическими исследованиями, Рафту было известно, что теоретически возможны даже абсолютно невероятные случаи, и что в эволюции нет непреложных законов. Лишь случайность сделала человека господствующим и разумным биологическим видом. Случайность и особенности развития кисти.

«Наши далекие предки, — подумал Рафт, — были обезьянами и жили на деревьях, их гибкие и умелые руки положили первый камень в здание цивилизации. Но случись иначе, миром могли бы править те, кто произошел от собак, рептилий или кошек. Кошки! — поразила его неожиданная мысль. — Только одно семейство животных обладает явными признаками развития большого пальца, за исключением грызунов, которые им не пользуются в принципе. У домашних кошек иногда встречается еще один, особенный палец на передних лапах. Большой палец. Хозяин называет своего любимца Лапкой или Задирой по этой причине и более ни о чем другом не задумывается. На самом деле этот дополнительный палец придает еще большую гибкость лапе, а с течением некоторого времени и при прочих благоприятных условиях этот признак может развиться и обернуться чудом!»

О загадках, которые еще хранила Паитити, можно было только догадываться.

Значит, семейство кошачьих. Ну что ж, кое-что это объясняло, но до полной разгадки было еще слишком далеко, и Рафт, как и до своего открытия, никак не мог понять, что связывало Паррора и Дэна Крэддока, также как оставалась неразгаданной и тайна зеркала, из-за которого погиб да Фонсека. Было еще очень много такого, чего он не понимал, даже слишком. Рафт обратил внимание на то, что Джанисса неожиданно напряглась и заволновалась, точно кошка, у которой шерсть встала дыбом. Это сравнение пришло само по себе, и почти одновременно с этим он услышал далекий шум; звук тяжелых шагов и лязг металла.

Один только Паррор не казался удивленным, он повернулся к полупрозрачной двери, за которой в матовом стекле вырисовывались какие-то тени. В дверь постучали.

— Паррор? — В голосе Джаниссы прозвучал вопрос.

Он что-то ответил ей на языке, который был непонятен Рафту. Девушка кинула быстрый взгляд на Рафта. Глаза ее угасли, и неожиданно ее гибкое тело изогнулось, она встала и быстро исчезла в деревьях за сводом арки.

Паррор отдал какой-то приказ, и овальная дверь поднялась вверх и исчезла на глазах у Рафта, а за порогом в тусклом свете обозначились силуэты людей, или не людей. На них были плотные, прекрасно выкованные кольчуги, а голову защищали мелкие, переплетенные в виде узора, сверкающие кольца из металла. У каждого из десятка вошедших мужчин на поясе было оружие, чем-то напоминающее шпагу. Как и у Паррора, в их облике странно сочетались сила и изящество, а в движениях было гибкое, но плавное проворство ягуара. Пристальные взгляды раскосых глаз были устремлены на Рафта. Паррор, передернув плечами, отступил назад, и все воины как один мгновенно приблизились к Рафту. Врач отскочил к стене, где висела винтовка, но, увидев, что его уже окружили и до винтовки не добраться, быстро выхватил револьвер. Тонкий и гибкий, как проволока, металл обжег его запястье, словно к нему приложили раскаленное железо. Хлыст Паррора. Рафт выронил револьвер и почувствовал натиск обступивших его тел но, как ни странно, ни один из воинов до него не дотрагивался. Люди-кошки обнажили свои ярко сверкающие шпаги, и смертоносный металл слился в единую сияющую сеть. Сталь лезвий пела и кружилась вокруг него, Рафт отпрянул назад и попытался приблизиться к Паррору, но его рядом не оказалось. Бородач стоял в глубине комнаты, под сводом арки, и внимательно наблюдал за происходящим.

— Он говорит на индейском? — спросил чей-то низкий голос.

Паррор кивнул, и воин с бронзовым, изрезанным шрамами лицом обратился к Рафту.

— Ты пойдешь с нами без принуждения? — спросил он.

— Сперва скажи куда? — решительно парировал Рафт.

— К Властителю.

— Значит, есть здесь кое-кто поважнее тебя, — язвительно сказал Рафт, повернувшись к Паррору. — Договорились, я, пожалуй, сыграю в эту вашу игру и надеюсь, что не все в ней будет тебе приятно.

Паррор усмехнулся.

— Я же сказал, что смогу найти тебе применение, — тихо отозвался он на португальском и вновь перешел на загадочный язык людей-кошек.

Воин со шрамом быстро спросил его о чем-то, и ответ Паррора прозвучал, видимо, вполне убедительно, потому что воин опустил шпагу.

— Ты идешь с нами, Крэддок? — спросил он Рафта на индейском.

Крэддок? Рафт уже собрался возразить, но Паррор прервал его и начал быстро говорить что-то воину, которого Рафт определил как старшего.