Алексей Калугин - Патруль вызывали?

Ознакомительный фрагмент

— Стоять! Не двигаться!

Патрульные замерли на трапе, ослепленные светом мощных фар бронетранспортеров.

— А как все хорошо шло, — грустно произнес Пасти.

— Вам не кажется странным, что ни один из нас даже не ранен? — спросил Ку Ши.

— Зато всех нас теперь расстреляют, это уж точно, — без энтузиазма ответил ему Тротт.

Из вертолета, зависшего над «Гала-4», раздался ревущий мегафонный голос:

— Внимание! Немедленно прекратить все боевые действия в районе космопорта до особого распоряжения Главного судьи!

Сообщение было повторено как на галактос, так и на местном языке.

— Это означает какие-то перемены в нашей судьбе? — спросил Морин у подошедшего к ним автоматчика.

Тот неопределенно дернул плечом.

Вертолет приземлился чуть в стороне от сгрудившейся вокруг «Гала-4» боевой техники. Из него вышли трое человек. При приближении этой группы все военные вытягивались в струнку и, отдавая честь, вскидывали левую руку к плечу.

Троица остановилась в двух шагах от замерших в напряженном ожидании патрульных. Шедший впереди высокий седоволосый мужчина с очень худым, вытянутым, словно заостренным книзу, лицом был одет в зеленый форменный френч, такой же, как и у других военных, но сшитый более элегантно и из лучшего материала. На левом рукаве его был пришит бело-голубой шеврон с пятью выпуклыми треугольниками, расположенными полукругом.

— Я Главный судья Огис Марл, — представился он. — Господа патрульные, от имени правительств планет Сторн и Дакат я приношу вам самые искренние извинения за причиненные беспокойства и препятствия в выполнении вашего служебного долга.

Никто из патрульных не смог ничего ответить. Впервые за все время пребывания на Сторне их почему-то не называли дакатскими шпионами.

— Если вы соблаговолите посетить мою резиденцию, — продолжил Главный судья, — я дам вам исчерпывающие объяснения по данному инциденту.

Морин одернул помятый китель и сделал шаг вперед.

— Командир отряда Галактического патруля «Гала-4» Петр Морин, — представился он. — Может, поговорим у нас на корабле? Зачем далеко ходить?

Главный судья понимающе улыбнулся:

— Я не против.

Поднявшись на корабль, они расположились за круглым столом в кают-компании. Кромов на кухне попытался запрограммировать универсальный кухонный агрегат на приготовление кофе, но, не добившись желаемого результата, сам встал за плиту.

— На планетах Сторн и Дакат независимо друг от друга развивались две гуманоидные цивилизации, — издалека начал свой рассказ Главный судья. — Мы установили контакт друг с другом задолго до выхода в космос. Отношения складывались самые дружеские: мы обменивались информацией, достижениями науки и культуры. Обе цивилизации развивались примерно одинаковыми темпами и почти одновременно начали осваивать космическое пространство. Но после первых же непосредственных встреч представители двух цивилизаций, психологи и футурологи обеих планет пришли к неутешительному заключению: тесный контакт между обитателями Даката и Сторна на начальных стадиях обмена может привести к войне. И тогда правительства Сторна и Даката на совместном совещании пришли к решению: вместо того, чтобы ожидать настоящей войны, следует договориться о правилах и начать военную игру. С тех пор на протяжении вот уже более ста лет представители двух наших народов играют в войну. Со временем стало ясно, что предсказания грядущей войны не имели под собой никакой реальной почвы. Дакат со Сторном прекрасно уживаются друг с другом, мирно решая все возникающие проблемы. Однако игра настолько увлекла жителей обеих планет, что ее решили не прекращать. Игра ведется в строгом соответствии с разработанными правилами, за неукоснительным соблюдением которых наблюдает коллегия судей.

— Ничего себе игра! — не сдержавшись, перебил судью Кромов, который именно в этот момент вошел в кают-компанию с подносом в руках. — Нас же едва не убили!

Принимая в руки чашку кофе, Главный судья улыбнулся:

— Строго по правилам, трое из вас уже убиты, а двое оставшихся тяжело ранены.

Патрульные недоумевающе переглянулись — ни один из них не был похож на умирающего.

Судья достал из кармана небольшой фонарик и направил его луч на грудь Тротта. В лучах бледного ультрафиолетового света на кителе пилота проявились три красных пятна. Судья дотронулся до каждого из них пальцем.

— Три попадания в грудь, — сказал он. — С такими ранениями обычно не выживают.

Он взял в руки один из автоматов, которые прихватили с собой патрульные, отсоединил обойму и вытряхнул на ладонь три патрона.

— Автоматы стреляют мягкими полимерными капсулами, заполненными флюоресцентным красителем, проявляющимся в ультрафиолетовом свете, — сказал он, демонстрируя патроны собравшимся. — Так же как и любое другое оружие.

— А как же расстрел, к которому нас приговорили? — вспомнил вдруг Тротт.

— Процедура, называемая расстрелом, заключается в том, что у приговоренных отбираются их индивидуальные воинские карточки. После этого судья проводит подсчет призовых и штрафных очков, отмеченных в карточках, и на основании этого выносит решение, на какой срок должен выйти из игры каждый из «расстрелянных».

Главный судья Огис Марл допил свой кофе и, поднявшись на ноги, официальным тоном произнес:

— Я еще раз приношу вам наши извинения. Надеюсь, что подобное больше не повторится. Уже готовится проект постановления коллегии судей о внесении в правила военной игры пункта, запрещающего нападение на корабли Галактического патруля. — Судья едва заметно улыбнулся. — Взрослые, они же ничуть не лучше детей, когда играют. Порою заигрываются так, что забывают обо всем на свете. И тем не менее, согласитесь, играть в войну гораздо лучше, чем воевать по-настоящему.

— Если бы мы знали, что с нами всего лишь играют… — Морин сначала тяжело вздохнул, а затем неожиданно улыбнулся. — Наверное, в таком случае мы тоже смогли бы получить удовольствие.

— Вы можете записаться на следующий сезон, — вполне серьезно предложил Главный судья. — Уверен, любая из команд с радостью включит ваш отряд в свою сборную.

— А что, отличная идея, — улыбнулся Кромов.

— Петр, ты отпустишь нас на игру? — с воодушевлением поддержал бортинженера Тротт.

— Еще не наигрались? — сохраняя на лице суровое выражение, поинтересовался Морин.

— В соответствии с решением Главного судьи эту партию мы проиграли, — развел руками Пасти. — Должны же мы отыграться. Или ты допустишь, чтобы проигрыш лег несмываемым пятном позора не только на наш экипаж, но и на всю славную службу Галактического патруля?