Эдуард Геворкян - Времена негодяев

Он не знал, кто и как подготовил эту ловушку. Когда маги собрались на Большой Круг и повели было для вопрошения будущего свой хоровод, потолок вдруг разверзся и на них хлынули потоки горящей смолы. Они метались по залу, спасаясь от огненных струй, вязли в смоле, падали и горели, горели… Двери оказались заклинены. Все свершилось так быстро, что никто не успел использовать даже малую толику своей силы. Ивана сбили с ног, он откатился под скамьи и уткнулся лицом в решетку, прикрывавшую вентиляционную трубу. Он вырвал ее и сполз в пыльное жестяное нутро, а вслед плюнуло смолой огненное месиво.

Иван так и не понял, кто и как раздобыл столько смолы, сумел незаметно пронести в Хоромы, воспламенить ее, а затем проломить перекрытия… А Виктор вдруг вспомнил, как две девушки расковыривали рельсы.

Иван рассказал, как он полз, почти теряя сознание от боли, по коридорам, и никто, никто даже не посмотрел на него. Кто отворачивался, кто смотрел невидящими глазами, а когда он, еле живой, скатился по лестнице прямо под ноги дружиннику, тот, ни слова не говоря, переступил через него и пошел себе.

«Как через дохлую собаку», — сказал Иван и всхлипнул.

Вначале он думал, что выбрался из адской ловушки один. Но когда дополз до нижних этажей, отведенных Борису и его людям, то понял, что здесь была бойня. Магов, очевидно, застали врасплох — Василия пригвоздили к двери просмоленным колом, другие истыканы черными арбалетными стрелами. Увидев все это, он лишился сознания. Пришел в себя, когда его за ноги тащили к дверям. Застонал. Испуганные дружинники прянули в стороны, потом один из них вернулся, присел над ним и прошептал, чтобы уносил ноги, если может, а если нет, то дело плохо. И еще старый дружинник сказал, опасливо озираясь, что скоро сюда придут эти злющие на магов бабы, и если увидят его, то тут же прикончат. Он бы помог, да и ребята на магов зла не держат, но так уж вышло…

Иван уполз в самые дальние помещения, долго прятался в лабиринте комнат, залов и коридоров, а потом, когда запылали факелы и послышались голоса, выбрался наверх и спрятался у маршала.

Рассказав все это, Иван обессиленно закрыл глаза и несколько минут не шевелился. Потом еле слышным голосом попросил вывести его из Хором. «Как же ты пойдешь?» — спросил Виктор. «Скоро силы вернутся ко мне», — ответил маг. Он лежал на диване, сложив руки на груди, и время от времени беззвучно шевелил губами. Багровые потеки на лице немного посветлели.

Через несколько минут он сел, а потом и встал на ноги, сказав, что может идти.

«Куда же ты?» — спросил Виктор. Маг пожал плечами. Неохотно сказал, что пока и сам не знает. Может, кто еще уцелел, на Круг не все пришли, кто-то сказался больным, кто опоздал. «Будешь мстить!» — понимающе кивнул Виктор. Но маг горько скривил губы. «Кому и зачем?» — спросил он. И добавил, что так, по всей видимости, было предначертано, и если сильнейшие из сильных не увидели надвигающейся гибели или не захотели ее предотвратить, значит, так тому и быть. Уйдет, отлежится, потом видно будет.

Виктор дал ему свой плащ, нахлобучил кожаный шлем, стальные пластины по краям закрыли почти половину лица. Вывел мага к мосту. В коридорах и на лестницах никто на них не обратил внимания.

Стражники, завидев маршала, вскочили было, но он махнул рукой, и они снова расселись у костра.

На той стороне маг поднял глаза к небу, вздохнул и со словами «До свидания» растаял во тьме. «Прощай», — кинул вдогонку Виктор.

— Главное, никто нам полслова даже не сказал! — исходил гневом Мартын. — Представляешь, я ищу Бориса, никого, конечно, возвращаюсь, навстречу Александр. Индюк надутый, прошел, кивнул еле, словно вчера только расстались! Я к Николаю вернулся, так он мне полчаса всякие байки рассказывал, пока я в лоб не спросил, где Борис? А нет его, говорит, измену на Правителя задумали маги, вот их и извели. Я — как извели, а он взяли, говорит, и извели всех под корень. Чтоб другим неповадно было. А сам смотрит на меня глазом змеиным, хоть и говорит ласково, а чую — злобу таит. Ну, я плюнул ему под ноги и к себе вернулся. Тут и ты подошел…

Потом Мартын вскочил, заявил, что сейчас же идет к Сармату и выложит ему все в лицо, а потом уедет, уедет…

— Никуда ты не уедешь, — сказал Виктор после того, как Мартын, запнувшись, почесал в затылке. — Некуда нам с тобой ехать. Приехали!

— Да-а, — пустым голосом протянул Мартын. — Отъеду к своим в Калугу. Сыну четыре года уже, пора воспитанием заняться. Год как не видел. Думал, перевезу всех сюда, чтоб при дворе рос. Вырастет тут!

— Ну, почему же, — сказал Виктор. — Остепенится Правитель, потише в Хоромах станет, почище.

— Бабье царство будет! — Мартын стукнул кулаком по столу. — Не мальчик Сармат, знает, чье после него правление. Ты понимаешь?

Виктор промолчал.

— Что молчишь? — вскинулся Мартын.

— Не о том говорим, — нехотя ответил Виктор.

С грохотом отлетело кресло. Мартын вскочил и навис над Виктором. Тот продолжал медленно цедить вино маленькими глотками. Допил, перевернул чашу над столом. Несколько капель упали на измятую скатерть.

— Вот смотри, — сказал Виктор. — Одна капля — Борис, другие — ты, я, Николай…

Гигант обмяк, попятился и сел на хряпнувшую кровать. Потер кулаками глаза.

— Так оно и есть, — тихо согласился он. — Кончилось наше время, сейчас приходят другие времена, и люди другие придут. Если он Бориса не пожалел! — Он посмотрел на Виктора умоляющим взглядом, словно ожидал, что тот опровергнет его слова.

— И нас уберет! — безжалостно сказал Виктор. — Всех, кто встанет между ним и…

Пламя свечей металось, тени прыгали в такт словам, тянулись к потолку, опадали. Порой Виктору казалось, что это не их тени, а когда он выпил еще немного — что это и не тени вовсе. Слабое вино неожиданно ударило в голову.

— К черту! — сказал он заплетающимся языком. — Всех к черту!

— Пойду к Сармату, — решил Мартын, хотел было подняться с места, но снова рухнул на кровать.

— Голова закружилась, — удивленно сообщил он. — Совсем старый стал!

Пригорюнившись, он уперся подбородком в кулак и смежил веки. Виктор смотрел на него, но в глазах плыло. «Что-то не то, — мелькнула вялая мысль, — с чего это развезло?»

— Пусть он нас гонит! — вдруг громыхнул Мартын так, что одна из свечей погасла. — Пусть всю старую гав… гвардию к свиньям в хлев, но их кровь не должна соединиться. Этого ребенка я боюсь.

— П-почему? — Виктора мутило, он ухватился за столешник.

— А-а… — Слабо махнув рукой, Мартын упал головой на подушку и захрапел.

— Я пойду к Сармату, — громко сказал Виктор.