Павел Сормов - Летняя вьюга

Выбрав место потемнее, опер перепрыгнул забор и протиснулся в щель между пристройкой к сараю и пирамидкой неосвоенных стройматериалов. С этой позиции он мог наблюдать двор, со скамейкой перед мангалом. Ему повезло — был слышен неспешный разговор людей, это были Мышканцев и профессор Чекан, пьющие чай. Третья собеседница, судя по всему, Наталья Ратникова, Волкову видна не была.

— Я всё же считаю, что казус Дарьи косвенно подтверждает мои выкладки. И, как я понимаю, ты собираешься проверить их экспериментально, на неодушевлённом оборудовании.

— Да. Заодно начнём отрабатывать технический путь.

— Мне кажется, что единственное, с чем я серьёзно промахнулся, это с оценкой критерия самоподобия.

— Эр-сигма, на второй развёртке?

— Там упрощение, надо будет обсудить. Но в целом — да. Если эту модель сумела построить в голове обычная девчонка… умничка, конечно, ей дурой не в кого быть, но вполне себе человек, не инопланетянка, не мутант какой-нибудь с лишними нейронами…

— То есть, по-простому, наш мир ни такой уж не магический, как пытается казаться?

— Дима, ты мне сам рассказывал анекдот про «логично» и спички Василия Ивановича. Не буду его воспроизводить при дамах, идею ты понял.

— Не надо, я его помню, — впервые услышал Волков чуть насмешливый голос невидимой ему женщины.

— Вот и замечательно… по-простому только кошки родятся. Не люблю общих формулировок. Магия-шмагия — это для телепередачек, где надо хлёстко, для нелюбителей башкой думать. Это тебе с нашими акадэмиками общаться не доводилось… во внешнем мире в головах у людей уже средневековье полное, а у этих… в общем тоже, только по-другому. Есть набор священных книг, и если реальность их содержимому противоречит, тем хуже для реальности. Шарлатаны, тор-сионисты всякие, для начётчиков от науки неинтересны, а любого, кто что-то всерьёз понять хочет, они сразу на костёр готовы тащить.

— Ну, теперь им это затруднительно будет. Пускай с Дарьи начать попробуют. Душераздирающее зрелище гарантировано.

— Ты правильно отметил, что использование самоподобия будет чем-то похоже на магию. Просто надо себе чётко отметить — это не набор приёмов, которые выполняешь, не понимая их смысла, а вполне себе рациональное знание основ нашего мира.

— Получается, что когда колдуны в голове свои недомодели стоят, общей теории совсем не понимают — вот для них это и магия. Но может работать как-то. Вообще-то я, когда предложил установку собрать, как раз вудуистов вспомнил, с их куклами. Эдакая информационная кукла нужного кусочка окружающей реальности, которую и будем гнуть.

— Я понял. Только напрямую к демонам, драйверам Машины, как Дашка мы подключиться пока не можем, ты их хочешь… как бы… эмулировать?

— Да. Из того, что было, как обычно. И, если получится, разобраться и научиться, как настоящие дрова БМ использовать.

Дарья скучала на скамейке, нетерпеливо поглядывая на бледное небо, над старым кладбищем и церковью. До нужной темноты оставалось ещё минут двадцать, и феечка, пребывая в полном одиночестве, развлекалась, гоняя маленькие смерчики по асфальтовой площадке вокруг своей сумки. Когда к её лавочке подошёл человек, рыжая, естественно, прекратила свои забавы, и достала электронную книгу — девочка-волшебница хотела сделать сюрприз Кристе, сотворить кремнийорганический авторский хвост, без покупных «деталей», и теперь изучала нужные полимеры. Подошедший, молодой кавказец, примерно дашкин ровесник, уселся на другом краю её скамейки. Девушка никак на это не отреагировала, продолжая читать. Незанятых лавок было полно, только на скамейках ближе к церкви сидели несколько пожилых женщин.

Дашка почувствовала, как гость с юга сально мазнул взглядом по её фигуре. После чего, без лишних слов, «пошёл на тепло», что твой «стингер». Феечка улыбнулась. Одиночных «джыгытов» рыжая задира и до получения сверхспособностей не сильно боялась, благоразумно обходя стороной лишь их группы. Сейчас же любой агрессор был для неё не опаснее комара.

— Руки фу и давайдосвиданья! — волшебница резко отпихнула сына гор, не понимающего, с кем его угораздило связаться, при этом опрокинув его на пыльный асфальт.

Тот вскочил и уже открыл рот, собираясь сообщить русской сучке что-то бессвязно-нецензурное, но тут на арене цирка нарисовался ещё один персонаж. Сразу занявший активную жизненную позицию — своей ногой на ступне азербайджанца.

— Тебе русским языком сказали: до-сви-да-нья. Что непонятно?

Ситуация требовала от «хозяина жизни», с холмов Нахичевани, немедленной расправы с наглецом и показательного унижения борзой рыжей девки. Но проблема была в том, что вероятный противник был… довольно внушителен. Сероглазый и темноволосый парень был одного роста с Самиром, но раза в полтора шире в плечах. И отнюдь не спешил спрятаться под лавку от гневного взгляда гордого потомка овцеводов, продолжая стоять на его ноге и не отводя глаза. Как назло, с собой у горячего южного гостя не было ни верной «Осы», ни даже ножа. А все характеристики русского указывали на немалую возможность получения от него не иллюзорных звездюлей. При этом — на глазах уже унизившей Самира «чиксы».

Василий, стоя на своём, в смысле, на самировой ноге, чуть улыбался, в глубине души рассчитывая продемонстрировать непонятливому чужаку свой коронный удар. Удар у Васи был знатный, быстрый как молния и тяжкий, как чугунная гиря, достойный зрелого, тренированного мужика. Но враг неожиданно козлом отпрыгнул назад, выкрикнул что-то мерзкое в адрес родни молодых людей и стремительно дематериализовался. Самир просто здраво оценил ситуацию — отступление на заранее подготовленные позиции для мужчины, как известно, не зазорно, если тот оказался в невыгодной ситуации, то есть в меньшинстве и без оружия. И решил быстро исправить положение — в компании друзей, будучи вооружённым, храбрым быть куда сподручнее.

Заступник пожал плечами, и услышал за спиной звонкий, как серебряный колокольчик, смех девушки. Дарья спокойно сидела на скамейке, сняв и отложив джинсовую куртку и оставшись в чёрном топике с блёстками. Убедившись, что у агрессора нет оружия, феечка просто «болела за свою команду», не вмешиваясь в мужскую разборку, чтобы не обидеть неожиданного защитника.

Парень размашисто перекрестился на церковь и присел на скамейку рядом с юной волшебницей.

— Вот баран… Меня Василий зовут.

— Дарья. Спасибо за помощь, ты смелый. А это… обязательно?

— Что?

— Креститься.

— А… ну мы русские, православные. Положено так. Меня отец научил. Даша, а ты… крещёная?