Юрий Медведев - Капитан звездного океана

Мне очень хотелось, чтобы мы оказались на вдруг ставшей мне родной Терре, чем на какой-нибудь, даже невероятно любопытной с исследовательской точки зрения параллельной планете. Поэтому я сказал:

— Это звучит уже более весело: Но Линекер не сдавался:

— Я не первый день занимаюсь биологией, Юра! Мутагенез в районах месторождений ирия всегда был в норме. Ты, похоже, забыл, какую очистку проходит руда, содержащая этот элемент, прежде чем его начинают применять… Ну за счет чего здесь начнется изменение генотипа живых существ? Радиоактивность руды близка к нулю, химическое воздействие практически исключено. А с погодой что произошло? Да посмотри сам на датчики бота. Их-то не обманешь!

Старадымов, ни слова ни говоря, забрался в бот и начал манипулировать клавишами пульта. А Линекер продолжал:

— И наконец, куда девался кордон? Почему нет связи? Даже экстренная молчит. Это-то как ты объяснишь?

Старадымов выбрался из бота, молча уселся на траву рядом с нами.

— Ну что? — Джерри явно не терпелось продолжить спор.

— Нет здесь ирия, — буркнул Старадымов.

— Как нет? — поперхнулся Линекер.

— А вот так. Нет, и все. Приборы показывают следы его присутствия и только.

— Ты что, сделал геологическую съемку местности? — недоумевал Джерри.

— Да. Наличие ирия примерно в миллион раз ниже, чем в районе твоего кордона.

Старадымов откинулся на спину и уставился на тяжелые облака, быстро затягивающие недавно еще чистое небо. И вот тут я с пронзительной ясностью понял, что мы действительно не на Терре и не на Земле, а в чужом и может быть, опасном мире. Как я его назвал? Терра Инкогнита — Земля Неизведанная.

23. Джеральд Линекер

Гипотеза Старадымова поначалу меня даже обрадовала. Действительно, существовало только два варианта объяснения происходящих с нами странностей. Первый — что-то произошло с Террой, а значит, и со всем, что я любил, с близкими и дорогими мне людьми. И второй — с Террой все в порядке, просто мы попали в эпицентр какого-то катаклизма. То, что все происходит в другом пространстве и времени, меня не особенно удивило. Слишком много необычного выпадает на долю человечества. Многое из того, что мои предки сочли бы сказкой, и я, и мои друзья, и знакомые принимаем как должное. Хотя это отнюдь не значит, что нам не свойственно чувство любознательности и интереса к происходящему. Странные загадки, представшие перед нами, наиболее просто и логично объяснялись идеей Старадымова, и мы взяли ее на вооружение, как рабочую гипотезу.

Основная проблема, которую нам нужно решить, заключалась в трех словах: «Что делать дальше?» Было бы чертовски интересно поближе познакомиться с миром, в который мы попали, но я ясно представлял, что творится сейчас на Терре, сколько забот наше исчезновение доставило многим и многим людям, не говоря уж о Инге и Сережке… Юрий с Богомилом рассуждали примерно так же, дело оставалось, как говорится, за малым — вернуться на Терру.

— Если сюда есть вход, то должен быть и выход, — очень логично рассудил Геров.

Оставалось, правда, неизвестным, где этот вход-выход находится. Переходы с Земли на Терру постоянны, для поддержания их стабильности расходуется немало энергии. Здесь все могло обстоять по-иному… Была одна совершенно непонятная загвоздка. Я отчетливо помнил, что связь с диспетчерской оборвалась, едва мы переправились через болото. Старадымов переговаривался с Намшиевым гораздо дольше, причем использовал не аварийный, а обыкновенный канал связи…

Поляну, на которой Юра схватился с рысью, мы нашли без труда, но толку от этого было — нуль. Дверь, пропустившая Старадымова в Терру Инкогнита, то ли больше не существовала, то ли мы не знали, как ее открыть. Так же безрезультатно окончилась попытка выбраться путем, которым пришли мы с Богомилом. Автопилот точнехонько вывел нас к болоту, бросил бот через трясину, но метрах в семи от берега затормозил так резко, что не ожидавший остановки Геров стукнулся лбом о колпак. И все моторы машины натужно гудели, но бот оставался на месте, словно автоматика забыла путь, которым мы пришли на это место. Попытка Юрия взять управление на себя привела к тому, что мы переправились через толь, попали в совершенно незнакомый лес, откуда вновь вернулись к болоту. Вот тут-то я впервые подумал, что нам, пожалуй, поневоле придется здесь задержаться.

24. Юрий Старадымов

Все это время меня гложет одна мысль — как-то там, на Терре и Земле, отнеслись к нашему исчезновению? Шутка ли, пропали три человека! Переполох всеземельный!

— Каким угодно образом, но надо прорываться на Терру. Линекер смотрит на меня застывшим взглядом. Видно, опять вспомнил Ингу и Сережку. Геров неодобрительно почесывает бородку, шевели губами, потом произносит:

— Как ты это себе представляешь?

Мне нечего сказать ему. А Богомил продолжает:

— Мы можем до бесконечности метаться по этой планете. Переход подчиняется каким-то законам…

Линекер недовольно морщится, кладет ему на плечо большую ладонь:

— Ты уверен, что нам хватит остатка жизни, чтобы узнать их? А там, — он неопределенно мотнул головой, — там нас ищут, тревожатся.

— Я понимаю, — соглашается Богомил, — но действовать надо все же продуманно, а не уподобляться герою старинной сказки…

— Какому? — спрашиваю я скорее для того, чтобы оттянуть момент решения. Богомил, бесспорно, прав, но что-то подсказывает мне, что если мы хотим вернуться на Терру, времени терять нельзя.

— Которому для выхода из пещеры нужно было произнести: «Сим-сим, открой дверь!» — пояснил Богомил. — А он забыл заклятье и бессмысленно перебирал названия всех известных ему растений.

— Богомил прав, Юра, — устало соглашается Линекер, — По всей вероятности, переход как-то связан с ирием. Ты обратил внимание, что эти несимпатичные создания явно тяготеют к границам месторождения? Проведи-ка еще разок анализ. Здесь результаты могут быть иными, чем в районе кордона…

Возразить нечего, и начинаем тщательное исследование «кляксы». Чтобы не подвергать стеклопластик бота лишним испытаниям, прохожу над «бестиями» (так их окрестил Геров), поднявшись повыше. Им это явно не по душе — мечутся, подпрыгивают вверх, и кажется, вот-вот дотянутся своими длинными руками-хваталами до днища бота. Включаю оптическую невидимость, но они не успокаиваются. Линекер, заметивший, какую клавишу я нажал, качает головой:

— Они нас все равно видят…

— Не видят, но каким-то образом могут следить за нашим передвижением, — спокойно говорю я, хотя удивлен не менее, чем приятель. — Мне это не нравится…