Нэнси Кресс - Свет чужого солнца

— Ты в безопасности, — раздался голос. Она крепко зажмурилась. По телу пробежала волна радости, благодарности и изумления. Дахар! Живой!

Эйрис попыталась сесть. Ледяной воздух пробрался под одежду. Первый взгляд на долину, спускавшуюся к подножию холма — огромную, неогороженную, — сжал сердце ужасом. Слишком много земли, слишком много неба… Пальцы вцепились в траву.

Вельд, слегка красноватый в лучах заходящего солнца, простирался до самого горизонта, где над кроваво-красной линией высилось пурпурное небо, усыпанное первыми звездами. Под ним лежала густая мгла, мигающая кострами, изрезанная холмами и оврагами, рассеченная извивающейся рекой, серебрившейся в лунном свете. Неподалеку от Эйрис земля двигалась и колыхалась: с приближением Последнего света закрывались огромные серо-зеленые кольца кембури, колючий кустарник дрожал, поглощая пойманную добычу, зеленые восковые пасти растений открывались и смыкались… Море запахов ласкало обоняние: спелые дахофрукты, навоз, насыщенный, тяжелый запах гниющего дерева. Где-то завыл кридог. Эйрис ощупала землю возле себя и нашарила руку Дахара.

— Кто меня спас? — шепотом спросила она.

— Джехан, — резко ответил жрец. Она повернулась к нему всем телом. Но причиной его раздражения была не Джехан.

Дахар сидел, подтянув колени к груди. В лунном свете его черные глаза казались бездонными кратерами. За спиной горел костер. Рядом с ним, спиной к Эйрис, сидела СуСу, и Эйрис радостно улыбнулась. Напротив расположился флегматичный Лахаб. Вдалеке, за спиной ремесленника, загораживали небо стены Эр-Фроу. Костер тихонько потрескивал, пламя казалось неестественно ярким на фоне сгущавшихся сумерек.

Эйрис повернулась к Дахару. Движение отозвалось болью в ноге. Она заметила кембури, закрывающийся на ночь. Толстые, мясистые плети растения вились по земле. Эйрис отвернулась и снова посмотрела на Дахара.

— Джехан… открыла Стену?

— Да. И вытащила тебя оттуда.

— Дахар…

— Я стою с ней на клинке чести. За спасение моей жизни. И твоей, — сказал он. Клятва легионеров? Эйрис испугалась. Уж не собирается ли он вернуться в легион?

— Клинок чести для легионеров, а не для тебя, — рискнула сказать она.

Жрец даже не поморщился, и Эйрис поняла, что он преодолел свою спесь. — То, что мы узнали о науке гедов, — проговорила она как можно увереннее, — останется с нами. — Но стоило ей произнести это, как у нее закружилась голова: какая наука — здесь, в вельде, в сгущавшемся сумраке ночи…

— И то, что мы узнали о предательстве гедов, тоже останется с нами, — отозвался Дахар.

Эйрис ничего не ответила. Дальние огни стали ярче, еще один костер вспыхнул слева, возле зазубренной скалы.

— А ты не забудешь предательство одного из джелийцев, правда, Эйрис?

Мне пришлось выбирать между тобой и годами, и я выбрал их. Почему же ты все-таки искала меня, хотя я тебя предал?

— Я так решила, — сказала она, и голос ее прозвучал так же хрипло, как у него. Она хотела придвинуться поближе к огню, и боль снова пронзила ногу.

В ту же секунду он оказался рядом.

— Не двигайся — не беспокой кость. Болит?

— Немного.

Дахар ощупывал ее ногу, а она вспомнила ту, первую, ночь, когда он пришел к ней, открыв дверь лоскутом гедов, и она по ошибке приняла его за Келовара. Кажется, он тоже помнил. Его руки замерли, и он вдруг сказал:

— Келовар убит.

— Ты?! — У нее пересохло в горле.

— Джехан.

— Я рада… что это не ты.

— Нет. Единственный, кого я пытался убить, был Гракс.

Эйрис вздрогнула и вдруг ощутила, что сидит на холодной земле. Красная муха опустилась ей на плечо, примерилась и ужалила. Ее пальцы сильнее стиснули руку Дахара.

СуСу повернула голову. В пурпурном полумраке Эйрис не различала выражения ее лица. Девушка отвернулась и стала смотреть на стены Эр-Фроу.

— Не смотри туда, — сказал Дахар, и что-то в его голосе снова заставило Эйрис вздрогнуть. — Еще не время.

— О чем ты? Я не понимаю.

— Сестра-легионер хочет поговорить с тобой наедине. — Тут Эйрис увидела, что от ближнего костра к ней направляется Джехан. Дахар отпустил ее руку и встал, чтобы уйти, Эйрис вцепилась в жреца, испугавшись, что он не вернется. Дахар постоял, собираясь с мыслями. Он все понял.

— Я люблю тебя, — сказал он сердито, и в его голосе звучала боль. Боль не оттого, что в нем сомневались, а оттого, что эти сомнения однажды подтвердились. Он отошел подальше, чтобы не слышать разговора двух женщин.

Отвернувшись от Эр-Фроу, Дахар смотрел на костры, рассыпанные по вздыбившейся земле. Дым поднимался вверх, к кровавому небу.

— Нам пора, делизийка, — сказала Джехан. Она стояла над Эйрис, широко расставив ноги, говорила спокойно, без затаенной злобы. — Ты помогла мне вытащить Талот, а я помогла тебе вытащить… его.

— Дахара, — подсказала Эйрис. Джехан не собиралась препираться и опустилась рядом с ней на корточки. Эйрис удивилась перемене в девушке.

Теперь она совсем не походила на юную воинственную гордячку, вместе с которой они пересекли вельд меньше года назад.

— Расскажи мне, что произошло, Джехан, — попросила Эйрис и услышала лаконичный отчет о событиях. Когда Джехан закончила, Эйрис сказала:

— Ты могла бы оставить меня в Эр-Фроу. И Дахара тоже. Он был заперт внутри периметра, к тому же он — разжалованный легионер. Почему ты этого не сделала?

Джехан не ответила, а только посмотрела на Эйрис долгим взглядом. Обе не отводили глаз. Эйрис снова заговорила:

— Я думаю, мы не одни, Джехан. Там, на небе, откуда прилетели гедийские корабли, есть другие люди.

Джехан задумалась, потом пожала плечами.

— Ну и что? Здесь-то их нет. — И спустя секунду добавила:

— Я вытащила его не ради тебя. Ради себя.

— Я знаю, — ответила Эйрис, удивившись тому, что она действительно знала это. Девушка действовала согласно законам джелийской чести.

Поднимаясь, Джехан отряхнула пыль с ладоней.

— У Талот еще не прошла чесотка, — сказала Эйрис.

— Да. Но жрец говорит, она исчезнет, когда наступит Первоутро. Ее излечит солнечный свет.

— Куда вы с Талот отправитесь?

— Назад, в Джелу.

— Скоро Джела и Делизия снова будут воевать.

— Да.

— Ты будешь командовать легионом.

— Да, — отозвалась Джехан и почти сердито добавила:

— Не я начала эту войну.

— Но ты будешь сражаться с Делизией.

— Да, буду. Я легионер. И Талот тоже. Прощай, Эйрис.

— Прощай, Джехан.

Девушка направилась к своему костру. Пройдя несколько шагов, остановилась и, не поворачиваясь, бросила через плечо:

— Не позволяй Дахару участвовать в этой войне. Отправляйтесь куда-нибудь… подальше.