Циклы "Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16 - Владимир Дмитриевич Михайлов

— И почему?

Этого я и сам как следует не знал. Так получилось, и все.

— Да, — сказала Варвара, — жалко. А вы, значит, — обратилась она к Ольге официальным голосом, — будете новая Вовина супруга?

Ольга молча покачала головой и чуть улыбнулась.

— Мы просто знакомы, — сказал я, — и не хитри, Варя, не ищи там, где не теряла. Кстати, хочу попросить: не приютите ли ее на денек-другой? Тут случились обстоятельства.

Какие обстоятельства, я объяснять не собирался: раз друзья, то приютят и так, а нет — то и объяснения не помогут. Семеныч взглянул на Варю: гарнизоном командовала она. Варвара немного помолчала, для солидности. Ольга, краснея, пробормотала: «Да не надо, я обойдусь…» Варвара сказала:

— Почему же — не надо? Вова зря просить не станет. Вову мы уважаем, он человек хороший, очень даже, мы его любим, мы его давно знаем, уж и не помню, сколько. — Я внутренне улыбнулся: женщина… Если бы она пришла к выводу, что у нас с Ольгой что-то есть, то попыталась бы вколотить клинышек, то ли из уважения к далекой теперь Светлане, то ли из неосознанной, беспредметной женской ревности; но раз все оказалось наоборот, ей уже нужно было, чтобы девушка не увертывалась, если уж ей так повезло, что на нее пал мой выбор. — В твоей бывшей комнате, — повернулась Варвара ко мне. — Мы с Ваней ее так и называем: твоя комната. Вовина. Только диванчик там узенький, мы в ней не спим. Кресла, что ли, подставить?..

Мысленно она уже уложила нас в одну постель, и я поспешил разуверить ее:

— Я стою в гостинице, обо мне не беспокойтесь.

— А то мог бы и у нас, — проворчал Семеныч, — устроились бы, не впервой.

— Нет, — сказал я. — Есть обстоятельства.

Теперь настроение Варвары стало совсем радужным: все выходило очень достойно, все было, как надо, и никого нельзя было ни в чем упрекнуть.

— Значит, договорились, — заключила она. — Тогда пойдемте, Оля, покажу вам комнату.

Ольга послушно поднялась, а мы с Семенычем остались вдвоем.

— Значит, еще служишь, — негромко сказал он, выполнив положенный ритуал — на сей раз я не стал прерывать его.

— Я ведь еще молодой.

— Все мы молоды, — буркнул он. — Только управление кадров этого не видит. Что сюда занесло? Переводят?

— Временно прикомандирован. Понадобилась экспертиза.

— Серьезное дело?

— Похоже на то. А сперва показалось — простенькое.

— А в войсках чем занимаешься? По-прежнему на батальоне?

— Давно уже нет. Занялся научной работой. Он кивнул.

— Я так и думал. Не обижайся, Вова, но настоящей строевой закваски в тебе не было. Ты командиром не рожден, ты у нас всегда был интеллигентом и либералом. Командовал, и самому тебе было словно бы неудобно за то, что ты людьми командуешь. Так?

Я удивился. Семеныч в моем представлении был, что называется, простая душа, иными словами, человек хороший, но наивный и недалекий, а он, оказывается, аналитик…

— Ну, знаешь, — сказал я, — служил я всегда честно.

— А кто говорит? Служил бы нечестно — погнали бы, а ты вот служишь, и растешь, наверное… Кто ты сейчас в звании?

— Подполковник.

— А я так майором и вышел, — сказал он невесело. — Видно, это мой предел. Что называется, общей культуры не хватило. Да и откуда было ее взять? А сейчас командир должен быть культурным, — протянул он выразительно. — Потому что солдат имеет среднее образование, а то и повыше, и нельзя, чтобы он над тобой посмеивался, хотя бы и про себя. Нет, правильно, Вова, все это правильно. Можно было, конечно, дослужить где-нибудь в тихом местечке до второй звездочки, но как-то горько стало на душе, да и возраст подошел, выслуга была полная. Вот и подал.

— И как?

— Да грех жаловаться, — сказал он без энтузиазма. — Хорошо. Посидел дома, но скучно стало, пошел на работу.

— Каким-нибудь директором, наверное?

— Да нет, ведаю кадрами в одной организации. Работа не пыльная, начальство вежливое, и оклад ничего… Все правильно.

Но я ему не очень-то поверил: не тем голосом было сказано все это, настолько-то я Семеныча знал.

— А ты что, — спросил он, оглянувшись на дверь и приняв еще рюмашку, снова закабалиться решил? Дураки мы, мужики…

— Нет, — сказал я. — Тут совсем другой коленкор. Просто надо помочь человеку. А насчет этого — я и не думаю.

Он посмотрел на меня и ухмыльнулся.

— Это неважно, что ты не думаешь, — сказал он. — Гляди, как бы она не подумала. Словно бы я тебя и не знаю; ты ведь и на Светлане не женился.

— Ну, это ты брось…

— Она на тебе женилась: выбрала, захотела и женилась. Ты в этом был лицо страдательное. Я же помню. И не хотел ты, и ерзал всячески, потому что любить ты ее не любил, но слишком ты был нерешительный человек, чтобы кругом — и шагом марш на выход. Это все видели, ты один, наверное, не видел.

Я махнул рукой.

— Все равно, — сказал я. — Дело прошлое.

— Дело-то прошлое, да ведь кусок жизни прошел и его не вернуть, а кусков таких в жизни сколько? Раз, два — и жизнь вся, а в жизни от жены зависит многое. Одна может тебя генералом сделать, а с другой… Не думай, это я не о Варваре, я-то в жизни своего потолка достиг. А ты, значит, коли в генералы не вышло, решил в профессора выходить? Ну, дай тебе бог, чтобы был ты и профессором, и военным, а то ведь в таком положении бывает, что человек ни профессор, ни военный, ни богу свечка — вообще ничего.

— Это ты про меня? Как же это ты — старшего-то в звании?

— Нет, Вова, в тебя я верю. Ты не командир, но ты — военный.

— Это как понимать?

— У тебя чувство долга в душе. И ответственности. И сознание того, что сначала — дело, а ты — потом. Если это у человека есть, то он — военный, если даже никогда формы не надевал. Потому что только на таких армия и может держаться.

— В армии всяких много, — сказал я, хотя и не хотелось мне говорить этого.

— Знаю. Но ты…

Он не договорил: женщины вернулись. Они, видимо, пытались познакомиться поближе, но это, кажется, не очень удалось: Ольга выглядела высокомерной, Варвара — официально-доброжелательной, и только. Что между ними произошло, можно было представить: Варвара попыталась по-женски залезть Ольге в душу, допросить по-дружески, но с пристрастием, какое-нибудь словечко сказала не так, а Ольге, как я уже начал понимать, этого хватило, она решила, что ее обидели намеренно, и замкнулась. Я вздохнул и встал.

— Зайду в ту комнату на минутку, ладно?

— Зайди, зайди, — сказала Варвара, — как