Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Том 17. Врата времени. Пробуждение Каменного Бога

Улисс доехал до западной окраины; его привели в квадратное каменное здание под тремя куполами. Незначительность строения поразила его. Это был шестидесятифутовый куб, совершенно пустой внутри, если не считать стоящей в центре громадной статуи Неша. Бог походил на самца нешгая, хотя бивни его были длиннее, а хобот — толще. По углам равностороннего треугольника, в центре которого возвышалась статуя бога, несли стражу три священника.

Жишбруум провел человека мимо первого стража, остановился и, нагнувшись, нажал на крошечную каменную пластинку. В тот же миг одна из гранитных плит пола опустилась. Священник повел Улисса вниз по крутым каменным ступенькам, освещенным холодным растительным светом. Гранитная плита скользнула обратно, и они оказались погребенными — почти.

Улисс и не подозревал, что под верхним городом может находиться еще один — подземный

Он занимал площадь в четыре квадратных мили и имел четыре этажа. Строили его не нешгаи — об этом можно было догадаться, даже не спрашивая священников. Улисс понял, что они находятся в каком-то очень древнем музее.

— Кто построил этот город? — спросил Улисс.

— Мы не знаем, — ответил священник. — Есть свидетельства о том, что прежде в нем жил народ, произошедший от собак или им подобных животных. Но мы не думаем, что они построили его. Они нашли его и жили здесь, ничего не трогая. А потом исчезли. Может быть, их уничтожили, или же они ушли сами по каким-то неведомым причинам. С Деревом живет народ, отдаленно напоминающий древних обитателей этих мест. Возможно, это их потомки.

Как бы там ни было, мы, нешгаи, были маленьким и примитивным племенем, когда пришли сюда — некоторые говорят, что мы бежали от гнева Дерева. Мы нашли здесь многое, что смогли пустить в ход. Растительные батареи, моторы, радио, к примеру, были выращены из семян, хранившихся в закрытых контейнерах. Мы нашли также множество предметов, в которых так и не смогли разобраться. Если бы мы определили их назначение, то, возможно, сумели бы уничтожить Дерево. Возможно, поэтому Дерево и стремится уничтожить нас. Оно хочет убить нас, прежде чем мы найдем способ убить его. — Он остановился и добавил: — И еще существует Книга Тиснака.

— Тиснака? — переспросил Улисс.

— Он был величайшим из наших жрецов. Он первым догадался, как прочитать Книгу. Пойдем. Я проведу тебя к Книге, как мне было приказано. И к Куушмуржу, верховному жрецу.

Куушмурж оказался очень старым и очень дряхлым нешгаем в очках с толстыми стеклами. Руки его тряслись. Он благословил Улисса, не вставая с великанского мягкого кресла, и сказал, что увидится с ним после того, как тот прочтет Книгу, — конечно, если Улисс сможет ее прочесть.

Улисс последовал за священником, минуя витрины за прозрачными стенами из какого-то загадочного материала. А потом они вышли в кубическое помещение, совершенно пустое, за исключением металлической платформы с табличкой.

— Странно! — сказал он, остановившись перед ней. — Что здесь было когда-то?

— Наверное, ты, — отозвался Жишбруум. — Во всяком случае, согласно легенде. Когда нешгаи нашли это место, платформа была пуста.

Сердце Улисса забилось чаще, и он почувствовал, как его кожа покрывается липким холодным потом. Он нагнулся, чтобы разобрать черные буквы на желтом металле. В комнате было так тихо, что он слышал, как стучит в висках кровь. Бестеневой свет давил на плечи, как крышка саркофага.

На первый взгляд буквы напоминали латинский алфавит или Международный Фонетический Алфавит (МФА), который основывался на нескольких алфавитах. Улисс изучал буквы, а за его спиной терпеливо, как его слоновьи предки, ждал священник. Если допустить сходство букв с МФА, то можно попытаться прочесть надпись. В ней было тридцать строчек — наверняка он встретит знакомые слова, даже если с тех пор язык сильно изменился.

Конечно, сказал он себе, язык может оказаться и не английским. Полной уверенности, что он находился на Североамериканском континенте, не было. Его могли перевезти в Африку или Евразию, а язык надписи — произойти от любого из тысяч наречий его времени.

Все же арабские цифры не изменились бы. А вот их в надписи как раз и не оказалось, за исключением одной или двух — если это они... Может, их почему-то решили написать словами?

«КУЗИЗ ПУЩИ НЕДЬ». Написано заглавными буквами. Возможно, это значит «Улисс Поющий Медведь»? Звук «у» по каким-то причинам сменился на «ку». Свистящие озвончились. Только в «пущи» сразу угадывалось «поющий». «М» превратилось в «н», а в результате эволюции языка слово «медведь» потеряло свою середину и неузнаваемо изменилось.

Если следовать этой теории... Улисс присвистнул.

— Кажется, получается!

Слова обретали смысл. Буквы возникли из МФА или чего-то подобного. А язык был английским, но изменившимся и по структуре напоминавшим кельтские языки его времени. Были слова, перевести которые он не мог — об их значении оставалось только догадываться. В конце концов, любой язык постоянно обогащается новыми словами, и некоторые из них остаются.

Вот что у него получилось:

«ЗДЕСЬ... УЛИСС ПОЮЩИЙ МЕДВЕДЬ, ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНЫЙ ЗАМОРОЖЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК, СЛУЧАЙНО... ЕМУ... МОЛЕКУЛЯРНЫЙ СТАЗИС ВО ВРЕМЯ НАУЧНОГО ЭКСПЕРИМЕНТА В СИРАКУЗАХ, НЬЮ-ЙОРК, ДРЕВНЕМУ НАРОДУ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ. В ЗАМОРОЖЕННОМ СОСТОЯНИИ С...»

Дата была невразумительной. По каким-то соображениям арабские цифры не применялись. Но число должно было соответствовать 1985 году. Дата появления экспоната в музее также оставалась непонятной.

Не все ли равно, что там стояло, год 6985-й или год 50000-й, хотя, возможно, первая дата была бы вернее. За пятьдесят тысяч лет язык изменился бы до неузнаваемости.

Но это неважно. А важно то, что именно он когда-то сидел на этой металлической (или пластиковой?) платформе с табличкой, и бесчисленные посетители, наверное, читали эти слова (в различной форме, поскольку язык постоянно менялся) и с благоговением глазели на неподвижную каменную фигуру. А может, с усмешкой — человек не удержится от острот даже в присутствии смерти. Но они глядели бы на него с завистью, если бы знали, что он будет жить, когда сами они сотню тысяч раз превратятся в прах.

«Что же со мной случилось?» — удивился Улисс. Неужели его кто-то украл? А может, он стоял где-то в другом месте, а потом его решили переместить сюда? И по дороге он пропал? Кто знает, что произошло. Это было так давно, что навсегда останется тайной.

Улисс выпрямился; Жишбруум вновь двинулся вперед. Они миновали множество коридоров и наконец остановились перед глухой стеной. Нешгай произнес одно слово, и стена, казалось, растаяла, растеклась, открыв проход. Улисс шагнул за гигантом в маленькую сферическую комнату. Стены были покрыты серебристой зеркальной субстанцией, а в середине комнаты свободно плавал в воздухе громадный серебряный диск. Жишбруум взял Улисса за руку и подвел к диску. Тот висел вертикально, и Улисс увидел в нем свое отражение.