Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 15

Три из четырех дней до этого я находилась во Флориде. Местечко, куда меня поместили, слегка смахивало на больницу, но на самом деле это была (уж кого-кого, а меня на мякине не проведешь!) самым совершенным образом оборудованная биоинженерная лаборатория. Я могла бы, конечно, разнюхать досконально, что это за заведение, но свои догадки я держала при себе. Тут не поощряли раздумий ни на какой счет. Пока я там находилась, меня самым скрупулезным образом обследовали — я о такой тщательности даже не помышляла. Зачем им было нужно до таких тонкостей изучать мой организм, я не понимала — наверное, хотели, чтобы яйцеклетку, предназначенную для будущего рождения того, кто потом станет Первым Гражданином, нес в себе некто, обладающий по всем параметрам безукоризненным здоровьем. Следовательно, нужно было держать язык за зубами.

Мистер Сикмаа когтей не выпускал — не то что Фоссет и Мосби. Как только он решил, что я ему подхожу, он отослал Мосби и вел со мной переговоры настолько милостиво, что у меня не было нужды с ним спорить. Двадцать пять процентов на карманные расходы? Мало. Пусть будет пятьдесят. Вот, возьмите — золотом, в Луна-Сити можно будет обменять на золотые сертификаты. Если вам будет нужно, скажете казначею и распишетесь в получении, на мой счет. Нет, не надо подписывать контракт — не такое это задание. Просто скажите мне обо всем, что вам нужно, — и вы это получите. Вот вам небольшой буклет — там все написано про то, кто вы такая, где вы учились и тому подобное. В ближайшие три дня у вас будет масса времени ознакомиться со всем этим, все запомнить. Потом это надо будет сжечь. Но даже если вы забудете сжечь, знайте, что волокна бумаги пропитаны специальным составом, и ровно через три дня буклет начнет желтеть и рассыплется у вас на глазах.

Мистер Сикмаа продумал все. Прежде чем мы покинули Беверли-Хиллз, он вызвал фотографа, и тот снял меня в разных видах: с одной только улыбкой на лице, до пояса, до колен, в полный рост. Когда на «Форвард» прибыл мой багаж, я обнаружила, что все вещи подходят мне абсолютно, все фасоны и цвета шли мне потрясающе, а на ярлыках одежды и обуви красовались имена лучших модельеров Рима, Парижа и Лондона.

Я не привыкла к жизни в высшем свете и мало понимаю в том, как это делается, но мистер Сикмаа продумал и это. Около входного люка «Форварда» меня встретила хорошенькая девушка с восточными чертами лица, назвалась Шизуко и сообщила мне, что она — моя личная служанка. Вообще-то я мылась и одевалась самостоятельно с пятилетнего возраста и как-то не ощущала жгучей потребности в камеристке, но, видимо, и тут мне не положено было рта открывать.

Шизуко отвела меня в каюту класса «ВВ» размерами… ну, в общем, еще бы чуть-чуть — и тут можно было бы играть в волейбол. Как только мы вошли, Шизуко объявила мне, что у нас времени в обрез — ей нужно было успеть приготовить меня к обеду.

Обед намечался аж через три часа, и мне лично показалось, что времени у нас — вагон и маленькая тележка. Но она была неумолима, и мне пришлось вытерпеть все, что выпало на мою долю: было ясно, что и этот подарочек для меня приготовил мистер Сикмаа…

Она приготовила ванну и вымыла меня. Пока она этим занималась, я ощутила легкое изменение силы тяжести — корабль стартовал в гиперпространство. Шизуко успокоила меня и продолжала делать свое дело умело и ласково — было ясно, что тут она большой специалист. Подозрительно молоденькая, правда…

Целый час у нее ушел на мое лицо и прическу. Раньше я умывалась исключительно по необходимости, а за волосами ухаживала самым примитивным образом — расчесывала щеткой, и дело с концом. Теперь я со стыдом почувствовала, какая я была неряха. Пока Шизуко творила из меня богиню Любви и Красоты, загорелся экран терминала. На экране появились строчки, тут же включился принтер, и на ленте распечаталось содержание информации:

КАПИТАН ГИПЕРКОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ «ФОРВАРД» ОТ ИМЕНИ КОМПАНИИ ПРИГЛАШАЕТ МИСС МАРДЖОРИ ФРАЙДИ ВЫПИТЬ БОКАЛ ШЕРРИ И ЗАКУСИТЬ В КАПИТАНСКОЙ КАЮТЕ В ДЕВЯТНАДЦАТЬ НОЛЬ НОЛЬ.

Я была поражена. А Шизуко — ни капельки. Она уже достала и приготовила для меня платье в стиле «коктейль». Оно оказалось мне совершенно впору, и, смею вас уверить, так неприлично одета я до сих пор не была ни разу в жизни.

Шизуко не позволила мне выйти вовремя. Она нарочно протянула время, и в результате я продефилировала сквозь строй собравшихся на семь минут позже назначенного часа. «Хозяйка» круиза представила меня (надо же, и она уже знала мое теперешнее имя), и капитан склонился над моей рукой. Я была вынуждена признаться самой себе, что присутствовать на корабле в качестве Очень Важной Персоны поприятнее будет, чем в роли телохранителя или охранника.

«Шерри» означало крепкие коктейли, мягкие коктейли — «Исландский», «Черная смерть», «Весенний дождь» по рецепту с Жемчужины, датское пиво, какая-то розовая водичка с Фемиды. Я была почти уверена, если попросить — там нашелся бы и «Пот пантеры». Кроме того, на столе было сортов тридцать очаровательных маленьких тартинок со всем на свете. Я была искренне признательна мистеру Сикмаа. Выпила немного коктейля — совсем маленький бокальчик — и поддалась искушению поесть не менее тридцати одного раза.

И хорошо, что не больше. На корабле приходится украшать себя салфеткой восемь раз в день (я сама сосчитала!). Кофе рано утром — и не пустой, а с печеньем, потом — утренний освежающий напиток перед завтраком, тиффин, час коктейлей с закусками (тридцать искусительных капканчиков), обед (семь блюд, если вы выдержите марафон до конца), полночный буфетный ужин. Но если вы, не дай бог, проголодались во внеурочное время, вам всегда доставят в каюту сэндвичи.

На корабле было два бассейна, гимнастический зал, турецкие бани, шведская сауна и «клиника шейпинга». Пройдетесь туда-обратно по главному коридору — считайте, километр одолели. Но я думаю, что для того, чтобы похудеть, этого недостаточно: некоторые всю дорогу через Галактику только и делают, что едят напропалую. Хорошо бы, думала я, чтобы я сумела отыскать собственный пупок, когда доберусь до Жемчужины.

Доктор Джерри Медсен, младший офицер медицинской службы, который выглядел, прямо скажем, молодо для врача, вытянул меня из толпы гостей на капитанском коктейле, а потом дождался меня после обеда. Он не обедает ни в капитанском салоне, ни даже в обшей столовой — ест вместе с другими младшими офицерами в кают-компании. Он увел меня в зал «Галактика», где мы танцевали, а потом смотрели кабаре-шоу — там пели, танцевали, выступал фокусник… Это заставило меня вспомнить о волшебных голубках, о Голди, и мне стало немножко грустно, но я постаралась отвлечься.