Пол Андерсон - Антология фантастических рассказов

Ллойд Декстер сердито сверкнул глазами.

— Робертсон, я никогда не подозревал вас в склонности к мистике, да и сейчас не подозреваю. Очевидно, басней о шкатулке вы хотите заморочить нам голову.

Робертсон беспечно усмехнулся.

— Я говорю совершенно серьезно. Шкатулка дает мне советы. Например, — добавил он, уловив знакомый шепот, — она говорит, что если я сейчас с вами распрощаюсь и перейду в красный зал, то встречу там Фреда Райнера…

— Не может этого быть! Райнер в Чикаго! — взорвался Декстер.

— Встречу там Фреда Райнера, — продолжал Робертсон как ни в чем не бывало, — и еще до полуночи мы с ним заключим сделку — закупим зерно на корню, и я заработаю больше ста тысяч. Желаю вам всего наилучшего, джентльмены.

Прошло несколько дней. Поздним вечером Робертсон сидел дома и смотрел по стереовизору какой-то старый фильм, как вдруг услышал звонок в дверь. На пороге стоял Перри Меррик.

— Перри! Какими судьбами в такой час?

— Мне надо с тобой потолковать, Брюс. Ты один?

Робертсон кивнул.

— Входи. Выпить хочешь?

— Нет, нет, спасибо. — Меррик был бледен, взвинчен, обеспокоен. Он достал сигарету, зажал ее в пухлых трясущихся пальцах и чересчур долго не мог зажечь.

Наконец он сказал:

— Прослышал о твоей сделке с Райнером, Брюс. Все получилось так, как ты и ожидал.

— Конечно. А Фред все говорил, что я совершаю безумство. Пари держу, теперь он раскаивается.

Меррик провел языком по губам.

— Ты сказал, что Фред в красном зале, и он действительно был в красном зале, но ведь никто не знал, что он вернулся в Нью-Йорк. Ты-то сам знал? Слушай, вы с Фредом не подстроили все заранее?

— Конечно, нет, Перри. Разве это на меня похоже?

— Надеюсь, что нет, — ответил Меррик. У него дрожали руки. — Так вот, ты рассказал о шкатулке, что дает тебе верные советы, и доказал свои слова. Во всяком случае, так я считаю. Мне надо знать точно, Брюс.

Робертсон подался к собеседнику, проницательно заглянул ему в глаза.

— Что у тебя стряслось, Перри?

— У меня одно за другим было несколько… э-э… неудачных мероприятий. Твое везение, только наоборот.

— Ясно.

— У меня почти ничего не осталось, Брюс.

— Даже последнего миллиона?

Меррик не улыбнулся.

— Все гораздо хуже, чем ты полагаешь. Хуже, чем можно представить.

— Вот как! Мне очень жаль это слышать, — сказал Робертсон с долей искренности. В клубе будет скучно без Меррика.

— Ты можешь мне помочь, Брюс. Но я хочу просить многого, и ты, пожалуй, не…

— Никогда не думал, что мне придется одалживать деньги Перри Меррику, — перебил Робертсон. — Но если речь идет о какой-нибудь малости, чтобы перебиться, то это наверняка можно будет устроить. Не волнуйся.

— Нет. Я не прошу взаймы, — ответил Меррик.

— Но…

— Ты правду рассказывал про свою шкатулочку, Брюс? Чистую правду?

— Могу поклясться на кредитных билетах, — заверил его Робертсон. — Что греха таить, я иной раз привираю, но это не тот случай. Шкатулка себя оказывает.

— Можно на нее посмотреть?

Робертсон вынул ее из кармана и вручил Меррику. Тот внимательно осмотрел ее, исследовал все грани, потрогал тоненькую разделительную линию.

— Она открывается?

— По-моему, должна открываться, но я так и не понял, каким образом. Сейчас я меньше всего думаю о том, что у нее внутри. Не хотел бы я ее сломать.

Меррик поднес шкатулку к самому уху, словно надеялся услышать шепот мудрого советчика или хотя бы тиканье какого-то механизма. Затем вернул шкатулку Робертсону.

— Говоришь, оказывает?

— Два раза не повторяю, Перри.

Меррик кивнул. Долгое время он не произносил ни слова, затем сказал:

— Мне ужасно не повезло. За что бы я ни взялся, все получается из рук вон плохо… Куда бы ни вложил деньги — всюду теряю.

— Со мной тоже так бывало, — елейно посочувствовал Робертсон.

— Сейчас я готов на все, — тихо продолжал Меррик. — У меня отчаянное положение. Брюс, я дам тебе пятьдесят тысяч долларов за твою шкатулку. Наличными. У меня останется только-только, чтобы начать карабкаться сначала.

Неожиданное предложение ошеломило Робертсона. Шкатулка его ни о чем не предупреждала, да и сам он не ожидал такого поворота.

— Нет, — ответил он, не задумываясь. — Категорически нет. Шкатулка не продается.

— Шестьдесят тысяч, — прохрипел Меррик. — Или просто дай мне ее на время. Пока счастье не переменится. Она мне позарез нужна, Брюс.

— Нет. Никогда. Ты ведь не просишь, чтобы тебе кто-нибудь продал свое сердце или печень? Вот то же самое для меня эта шкатулка. Она уже не раз спасала мне жизнь. Да я бы и на час не расстался с ней даже за…

«Сейчас же избавься от шкатулки, — услышал он. — Согласись на предложение Меррика. Сегодняшний вечер — лучшее время, чтобы сбыть шкатулку с рук. Владеть ею дальше опасно и неразумно».

Робертсон потерял горделивую осанку лишь на какую-то микросекунду, но тут же поборол рефлекс, заставивший его разинуть рот от удивления. Избавиться от шкатулки? Он восстановил душевное равновесие. Если так велит голос, надо ему подчиниться. Роберт-сон привык во всем полагаться на суждение шкатулки, и, если вдруг владеть ею стало небезопасно, он с удовольствием переиграет. Секрет успеха — вовремя перестать ставить на фаворита, вовремя бросить карты.

Вот только… Меррик тоже слышал предостережение?

Очевидно, нет. Меррик в это время говорил:

— Заклинаю тебя, Брюс, не будь так жесток! Поверь, сегодня вечером я дважды был близок к тому, чтобы пустить себе пулю в лоб. А потом решил: пойду-ка к тебе и попытаюсь купить шкатулку.

Робертсон всмотрелся в серое, измученное лицо Меррика.

— Не многим бы я уступил шкатулку, Перри.

— Неужели… ты, значит…

— Пятьдесят тысяч — и шкатулка твоя. Только давай договоримся: за мной остается право выкупить ее у тебя за те же деньги, скажем, через месяц. Этого времени тебе вполне хватит, чтобы стать на ноги.

— Конечно, Брюс! Так будет справедливо! Не знаю, как тебя благодарить. Ты не представляешь, чем я тебе…

— Уже поздно, Перри. Не будем терять время на речи и изъявления чувств. Шкатулка твоя. Давай деньги — и забирай ее.

Робертсон мысленно улыбнулся. По-видимому, шкатулка протянула дольше, чем ее полезность, иначе не подала бы такого совета. Быть может, она вот-вот сгорит. Быть может, она уже не способна к точным предсказаниям. Так или иначе, Робертсон сам берется предсказать: счастье бедного Меррика не изменится. Чудесная шкатулочка не окупит его денег.