Андрей Анисимов - Доступ к телу

Ознакомительный фрагмент

Тарутян возразил:

– Почему? Наверное, это очень романтично. П-п-представляешь, любовное ложе, на т-т-тумбочке стакан, а в нем вставная челюсть… Некоторых женщин это заводит…

Катя густо покраснела:

– Во-первых, Александр Ильич не старик, а мужчина в расцвете сил. А во-вторых, не вам, юноши, судить о любви людей взрослых. Молоды еще.

Дружников вскипел, но взял себя в руки:

– Юноши мы или нет, но полюбить даму под шестьдесят, у нас, действительно, кишка тонка.

Чтобы избежать развития щекотливой темы, Суркова все перевела в шутку и потребовала:

– Трепачи, технику проверяйте.

Тарутян пультом запустил систему. Один за другим засветились экраны мониторов, послышался громкий мат и «картинка» отобразила двух крепких молодых мужиков. Ученые тут же узнали охранников банка, из тех, что присматривали за ремонтом. Вскоре мужики вспомнили о потайных микрофонах и материться перестали.

В апартаменты они пришли не с пустыми руками. Один нес кейс, другой – пластиковый мешок с одеждой. Камеры одна за другой отслеживали их перемещение. Охранник повыше остановился в холле у небольшого комодика, запустил в кейс огромную лапу, извлек оттуда две пачки долларов и бросил в ящик комода. Второй развешивал по шкафам в спальнях три комплекта одежды для будущих жильцов. Оба сошлись в гостиной и дальше отправились вместе. По ходу их движения в ящиках мебели оставалась валюта, рубли в крупных купюрах, и всяческие дорогие безделушки. Дружников присвистнул:

– Ничего себе подарочки…

– Готовят сы-сы-сыр в мышеловке… – догадался Тарутян.

– Мальчишки, да там целое состояние, – прошептала Суркова: – Зачем столько?

Тарутян подмигнул Николаю:

– Иметь, так к-к-королеву, воровать, так миллион.

Дружников впился в экран глазами:

– Не захочешь, а упрешь. Никакой ген «h» не поможет.

– Мальчики, я серьезно. Зачем Арсений так рискует? Это же его средства.

– Не в-в-волнуйся, Суркова. На окнах решетки, двери стальные, и эти парни всегда начеку. Так что рискует он не слишком. Зато уголовникам приманка классная.

– Это нам, мальчики, головная боль, смотреть за ними в оба.

– В том и суть опыта.

Покончив с закладкой «приманки», охранники удалились. Экраны мониторов отразили уголки пустынной квартиры, а микрофоны тишину. Но вскоре – «картинка» снова ожила. На сей раз на экранах появился сам профессор. Александр Ильич вихрем пронесся по комнатам, заглянул в ящики, удостоверился, что ремонт завершен, а деньги и ценности разложены, и в том же темпе исчез с экранов. Через секунду возник в аппаратной, уже не изображением, а собственной персоной. И с порога завил:

– Друзья, можете меня поздравить. Все прошло как по маслу. Теперь быстро в институт, времени у нас в обрез. – И двинул из квартиры.

Помощники за ним. Молодые люди не догадывались, что их патрон может перемещаться с такой скоростью. Но Бородин не только несся не чуя ног, но и рассказал им по дороге о ходе операции «доставка» от ворот тюрьмы до института. Охраняли зеков семь парней из служб безопасности банка, но усыпили бандиты себя сами. В микроавтобус, куда их усадили, Бородин заблаговременно припрятал бутылку водки. Уголовники ее довольно быстро нашли, а охранники сделала вид, что их это не касается. Препарат, растворенный в алкоголе, подействовал при подъезде к Москве. Самым трудным оказалось занести бесчувственные тела в грузовой лифт института незаметно. Для этого профессор попросил открыть запасной выход во двор и наплел вахтерам, будто завез тяжелое оборудование.

Уснувших уголовников накрыли чехлами брезента и подняли в лабораторию. По мнению Александра Ильича, снадобье будет действовать еще два с половиной часа. Необходимо срочно провести активизацию гена, пока рецидивисты не проснулись. И они торопились, как торопятся люди к забытому на газу чайнику или за водкой в магазин перед закрытием. Никто из них не думал о пафосе предстоящего. О том, что их открытие способно дать шанс огромной стране двинуть к прогрессу семимильными шагами – без воровства, взяточничества, без холуйского пренебрежения к нравственным ценностям общественного бытия. Все это уже ими сотни раз пережито, передумано и переспорено. После каждого пройденного этапа, опытов на крысах, морских свинках, макаках и, наконец, шимпанзе, их вера в успех становилась все крепче, а фантастический результат все реальнее. И когда близился момент, способный стать венцом многоэтапного труда, они о высоком уже не размышляли. Сейчас для профессора Бородина и его помощников важно было одно – не опоздать.

Александр Ильич не зря просил сына подыскать помещение поближе к работе – дорога до проходной института заняла у них чуть больше семи минут. Еще три минуты до лаборатории.

Виктор Шаньков встретил старших коллег на пороге:

– Слава богу. А то я уже беспокоился. А что если они оклемаются, а вас нет…

– Не волнуйся, Витя, – бросил на ходу профессор и поспешил мыть руки.

Спящие уголовники возлежали на каталках перед «операционной». Возле каждого дежурили по два охранника. Александр Ильич вернулся в белых перчатках и марлевой повязке на лице. Произносить слов ему не понадобилось – помощники прекрасно знали свои обязанности. Еще перед активизацией гена у шимпанзе они сотни раз проделывали эту процедуру на более примитивных животных, доведя процесс до автоматизма. Вадим Дружников подготовил к съемкам видеокамеру. Сегодня место оператора доверять лаборанту профессор остерегся. Суркова уселась у дисплеев. Томограф и энцелограф последнего поколения позволяли видеть мозг и наблюдать его активность. Николай Тарутян настроил приборы, Шаньков разбирался с электродами. Через двадцать минут помощники доложили о полной готовности.

Первым в «операционную» закатили Лыкарина. Шаньков обложил голову Федора Иннокентьевича электромагнитными датчиками. Провода тянулись к приборам, а от них к дисплеям Катерины. По команде профессора операция началась. В мозг «пациента» поступили электрические импульсы. Оба его полушария проявляли слабую активность, что для состояния усыпленного человека вполне нормально. Суркова напряженно вглядывалась в экран и выглядела растерянной. Ей предстояло отыскать в мозгу Лыкарина ген «h». Катерина этого гена не видела. Бородин запустил лазерную установку и посмотрел в ее сторону:

– Ну?

– Александр Ильич, я ничего не понимаю…

Профессор поднялся, раздраженно отстранил девушку и уселся за прибор сам. Какого же было его удивление, когда и он искомого гена «h» не обнаружил. Место, где тому полагалось находиться, в структуре мозга присутствовало, но самого гена не было. Тут и профессор растерялся. В мозгу примата «h» просматривался вполне отчетливо. Даже у крыс и морских свинок, хоть в зачаточном состоянии, но имелся. В человеческом мозгу Александр Ильич наблюдал его много раз у своих помощников, а тут пустота. Время шло. До пробуждения бандитов оставалось немногим больше двух часов. Помощники застыли в напряженном ожидании. По выражению лица ученого они начали осознавать – патрон в отчаянии.