Дети аквамарина - Игорь Вереснев

class="p1">Незнакомец буркнул нечленораздельное в ответ, поспешно нырнул в закрывающий двери бус. Моннет постоял, растирая неожиданно зазудевшее предплечье, продолжил путь.

Тошнота подкатила к горлу, когда он поднимался по лестнице на третий этаж к своей лаборатории. Неужели что-то несвежее съел за обедом? Не может такого быть, — он регулярно столовался в этом ресторанчике восточной кухни неподалёку от университета. К тошноте добавилось головокружение, и Моннет схватился за перила. Каждый вдох оказывался труднее предыдущего, в ушах зазвенело, в глазах потемнело, ноги налились свинцом. Хуже того — свинцовая плита надавила на грудь. «Да что ж такое? Не хватало в обморок грохнуться, — мысль вползла в голову медленно, словно черепаха на суше. — Наверное, надо позвать на помощь?» Кричать следовало громко, иначе в пустынном по случаю субботнего вечера университете никто не услышит. Разве что дежурный в вестибюле...

Закричать профессор Моннет не смог. Портфель выпал из ослабевших пальцев.

Четыре

Дану разбудил звонок смарта. Она с трудом разлепила веки, посмотрела на часы. Это просто издевательство, звонить в такую рань в воскресенье! В следующий миг сонная одурь отступила — она узнала мелодию.

— Доброе утро, любимая! — Нико улыбался, но глаза его оставались серьёзными. — Мы уже назад плывём, порыбачили вполне успешно.

«Вы нашли Франка?!» — чуть не сорвалось с губ, но Дана вовремя прикусила язык. Вместо этого тоже улыбнулась, пропела томно:

— Наконец-то! Жду тебя с нетерпением!

— А уж мне как не терпится! Через два часа буду в городе. Надеюсь, в карантине надолго не задержат, так что хочу застать тебя в постели.

— Обещаю. Только приготовлю что-нибудь вкусненькое на завтрак...

— Нет-нет-нет! Самый вкусный мой завтрак — это ты. А то знаю я эти готовки. Решишь, что чего-то нет в доме, выбежишь на минутку в магазин, встретишь подругу, заболтаетесь... Или не подругу.

Нико улыбался, шутил, но это была ширма. За три года супружества Дана научилась безошибочно ловить подтекст. Звучал подтекст зловеще: «Всё очень плохо. Никуда, ни при каких обстоятельствах не выходи из дому, пока я не вернусь!»

— Так и быть, — она скривила недовольную гримаску. — Я продолжаю спать. Приедешь и увидишь меня неумытую и нечёсаную.

— Ты прекрасна в любом виде!

Нико отключился. Дана в самом деле упала обратно на подушку. Однако сна не было ни в одном глазу. Какой тут сон, когда так заинтриговали. Мелькнула шальная мысль, — одеться и выйти на улицу! Она её подавила без всяких усилий. Во-первых, Нико не тот человек, который паникует на ровном месте. Во-вторых, в семь утра, тем более в воскресенье, магазины закрыты.

Повалявшись и вволю поразмышляв о находке мужа, Дана включила головизор, взялась пролистывать информационные каналы, — что вообще в мире делается? В мире ничего нового-хорошего не происходило. Впрочем, нового-плохого тоже. Или о нём не сообщали. О случаях синдрома Винке в Марсале или других купольных городах — так точно. Зато проскочила информация, что по инициативе Программы Сохранения Вида в Евросоюзе основан фонд помощи детям, оставшимся сиротами из-за новой эпидемии. Дана хмыкнула, — кажется, это то, о чём упомянула Светка. А так как «мы говорим — ПСВ, подразумеваем — корпорация «Генезис», хозяева Монтекристо впрямь обеспокоены судьбой внешнемирских сирот. И ожидают, что будет их немало. Это тоже следует присовокупить к расследованию?

Окончательно решив, что спать больше не хочет, Дана приняла душ, оделась. Заварила и выпила кофе. Время тянулось чертовски медленно. Пришла идея позвонить Моннету, узнать «новости из чашки Петри». Но она понятия не имела, «жаворонок» профессор или «сова», а в последнем случае будить человека ранним воскресным утром — форменное свинство.

В девять ноль пять наконец позвонил Нико.

— Я в карантине, — сообщил. — У тебя как дела?

— Отлично! Жду не дождусь любимого мужа.

— Уже скоро. О, начальство меня хочет зачем-то. Соскучились, наверное. Извини!

— Давай-давай, работай!

Дана бросила смарт на кровать и поспешила к холодильнику. Что бы там Нико ни говорил о «своём любимом блюде», отсутствием аппетита к белкам, жирам и углеводам он тоже не страдал.

Добрать в обсервационной капсуле часок сна Нико не удалось. Начальство звонило не только, чтобы осведомиться о его планах на ближайшее время. Оно вознамерилось эти планы разрушить.

— Удачно, что ты в городе. Хорошо отдохнул? Значит, с новыми силами за работу. Похоже, у нас заказное убийство.

— Кто?

— Виктор Моннет, профессор медицинского университета. Умер вчера вечером прямо на лестнице собственного учебного заведения. По внешним признакам — сердечный приступ. Но на девяносто процентов это инсценировка, медэксперт нашёл следы инъекции, идентифицировать которую не удаётся.

Услышанное Нико не понравилось. Очень не понравилось в свете их с Даной расследования. Но он постарался добавить в голос сомнение:

— Кому мог перейти дорогу престарелый профессор?

— Вот и я это хочу знать.

— Понятно. Когда приступать?

— Немедленно. Я поторопил дежурных в карантине. Так что переодевайся и мчи в управление.

— Только домой загляну...

— Домой поедешь, когда я увижу первые результаты. Хватит, наотдыхался.

Начальник отдела тяжких преступлений не преувеличил, — едва голосфера погасла, пришло сообщение о результатах тестов. Благоприятное. Однако приказ ехать в управление немедленно Нико выполнять не собирался. Учитывая новые вводные, — и подавно. Виктор Моннет был не просто профессором медицинского университета. Когда-то он преподавал молекулярную биологию в группе, где училась Дана Ламбер. Пожалуй, он был первым в списке, к кому она обратилась бы за консультацией о новой вакцине. В том, что жена ослушалась его просьбы и проявила-таки инициативу, Нико уже не сомневался. И это был не телефонный разговор.

Дана заканчивала готовить салат, когда в дверь позвонили. Она дёрнулась так, что чуть ножом не порезалась. Кто это может быть? Нико не станет звонить, откроет своим ключом, да и рановато для него. А больше она никого не ждала.

На миг ей захотелось затаиться, словно мышке, — пусто в квартире, оставьте сообщение и ступайте своей дорогой! Пересилив панический позыв, шагнула к двери, включила интерком.

На лестничной площадке стояли два полицейских: один — невысокий, щуплый, со скучным незапоминающимся лицом, второй — плечистый верзила. Судя по нашивкам на форме — сержант и капрал.

Заметив, что зажёгся огонёк интеркома, щуплый заговорил:

— Здравствуйте. Это госпожа Дана Ламбер? Нам необходимо задать вам несколько вопросов в связи с гибелью Виктора Моннета. Полиции известно, что позавчера вы встречались с ним.

Дану будто ледяной водой