Дважды рожденный - Елеазар Космаков

их пространством воли, протянул к ним свои жгуты и подобно щупальцам Кракена скрутил их и подтащил к себе.

— Итак, друзья, повторю свой вопрос. Что вы здесь делаете?

— Следим за барьером и всем нестандартным. — хрипя, ответил один из них.

— Нестандартным? Например? — спросил я.

— Например, ты! — злобно ответил он.

— У меня к вам предложение. Точнее, сделка. — они с подозрением посмотрели на меня. — Я вас сейчас не стану отправлять к Хель в бездну, — услышав про бездну и Хель они скукожились и задрожали. — а вы не будете докладывать об этой ситуации и вообще никак либо препятствовать мне, и еще поделитесь своими наблюдениями за барьером. — в руке я сформировал меч наполненный истинной тьмой. — Выбор за вами.

— Мы согласны. — дрожащим голосом они согласились.

Я освободил их от пут, они создали контракт. Пришлось перечитать его и сказать им, чтоб убрали пункт об их пощаде, потому что я уже оставил их в живых. Они нехотя согласились. Я подписал уже второй контракт с демонами, это было не очень хорошо, но и убивать я их не желал. К чему лишний раз убивать простые пешки, пусть это и бесы.

Сев за один с ними стол, они поделились своими наблюдениями. Барьер постоянен, за многие годы, не было ни единой бреши в нем. Во времена, когда были попытки его атаковать, помимо защитной функции, барьер начинал в случае угрозы, уничтожать нападавших. Особенно агрессивно он относится к демонической энергии, менее агрессивно к энергии тьмы. Люди с гнилой энергией либо бегут со святой земли, либо очищаются. Иногда дворец папы посещают ангелы, происходит это крайне редко, не чаще раза в 80 лет, поэтому ждать их не стоило.

— Странный ты человек. — сказал самый разговорчивый из демонов. — Неплохо владеешь магией, есть сила истинной тьмы и даже крохотная частичка бездны, объем энергии внутри впечатляет. Особенно поражает то, как твоя душа и тело поглощают энергию вокруг. Не желаешь присоединиться к нам?

— Ты не первый с таким предложением. Предыдущие демоны отправились во тьму и ты, кажется, хочешь пойти следом. — напряг я пространство воли вокруг своего тела, что не укрылось от него.

— Эй-эй, — поднял он руки и отодвинулся от стола. — я всего лишь спросил. Думал, мы подружились. — очень ехидно он улыбнулся, сверкая клыками.

— Ахаха, — засмеялся я. — подружились? Демонов я презираю, чтоб ты знал. Вы все либо сами по себе отвратительны, либо слишком слабые духом, чтобы стать лучше. Хотя и вы способны измениться, чтобы перестать быть злом.

— Вздор! — вскочил он.

— Это невозможно! — сурово подтвердил его напарник.

— Как я и думал. Такую информацию скрывают от рядовых бесов. — хитро улыбнулся им я.

— В каком смысле? — спросил второй, что сидел спокойно на стуле.

— Сразу видно, что при жизни вы не читали библию и не ходили в церковь. Все лежит на поверхности, потому что там говорится о прощении каждому. Вы конечно уже не совсем люди, но в нашем мире нет невозможного. В общем, пожелаете сойти с этой темной дороги, то поищите другую, а я вернусь в тело.

Закончив разговор, я моментально отправился к телу. Вечером я совсем забыл поставить защиту и сразу полетел к Ватикану, сейчас исправлял эту проблему. Крис до сих пор болтал с Франческой за бокалом вина, хотя та уже не могла связать и пары слов на английском, в основном говоря по-итальянски. Мой дорогой друг любовался ей, словно произведением искусства и сегодня он точно не планировал отправиться к ней в постель. Он заметил мое присутствие, опустил руку под стол и помахал мне, чтоб я убирался. Что же, пойду, займусь работой. Закончив ставить защиту, я нырнул в тело и уснул.

Глава 22

Патрик явился на следующий день после обеда в два часа дня, принеся не очень хорошие вести. Мы уединились в моей комнате, чтобы все обсудить.

— Попасть в библиотеку вы никак не сможете. То что меня допустили туда, можно назвать чудом. — сказал Патрик.

— М-да уж, не очень хорошие новости. — ответил я.

— Вы можете попасть на территорию самого Ватикана, а оттуда, может быть, мы сможем найти способ проникнуть в библиотеку.

— Хах, — усмехнулся Крис. — ты посмотри, Авенир, а парень то, далеко не святой.

— Слишком правильного, я бы и не стал учить. — ответил я с улыбкой. — Можно попробовать проникнуть иначе. Например, если кто-то забудет закрыть в здании окно, сквозняком может принести не только ветер.

— Это хорошая идея. — кивнул Патрик. — Я могу находиться в библиотеке до 8 часов вечера.

— Отлично, но для начала нам надо изучить план здания и обстановку на территории. — сложил я руки и подпер подбородок, задумавшись.

— Тогда, я займусь внутренней планировкой библиотеки и буду читать то, что мне доступно. — решил младший ученик.

— Правильно, Патрик. — дал я своё одобрение. — Можешь отправляться сразу в библиотеку, мы выйдем позже. — пока он не ушел, я добавил. — И еще, в следующий раз приходи к нам через четыре дня, в тоже время. Только я тебя очень прошу, не приводи к нам хвост. Используй техники поиски, что ты уже знаешь, чтобы понять, следят ли за тобой и будь осторожен.

— Хорошо. — кивнул Патрик. — Я вас не подведу.

Через 20 минут, после того, как ушел наш "святоша", выдвинулись и мы. Крис попросил Франческу не готовить ужин на нас, сказав, что мы возможно задержимся. Она даже немного расстроилась и на прощание поцеловала его в щечку, но не по-дружески, как это принято у итальянцев, а горячо, с любовью. Когда мы уже отошли от дома, я спросил:

— Ну что, ловелас, я ничего не пропустил, пока спал?

— Если ты о том, был ли у нас секс, то тут ты не прав. — очень серьезно ответил он.

— Нет. Не может быть. Ты влюбился? — смотрел я на него взглядом души и видел, как в самом центре души бушует энергия. Самое тяжелое во взгляде души, это было получение тех чувств, что кроется в душе человека, а также, я ощущал, что может произойти. Во мне смешалась радость, возбуждение, тревога и печаль. Их общение, приведет к очень яркому событию, смешав целую гору чувств, и я бы мог им помешать, но это должно было произойти.

— У тебя то, вон, жена и ребенок уже есть. А я одинок. — погрустнел он.

— Подумай хорошо над своими чувствами и не ошибись. — предупреждал я своего лучшего друга. — Франческа очень красива и сексуальна, возможно, сейчас за тебя говорит твоя нижняя голова.

— Эх, — вздохнул он. — я знаю-знаю. Во всяком