Битва за Изнанку (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Короче, сегодня был очень интересный день для размышлений, потому я ввалился домой, чувствуя, как пухнет голова. В телефоне появился новый контакт, в качестве конспирации записанный как ПМ. То есть, Писарский-младший. Если даже вскроют мобилу, то максимум, что подумают — у Матвея имеется контакт торговца пистолетами. Что для рубежника даже почти и не преступление.

За Башку я не волновался. Не зря же ему дали такое прозвище. Он перестраховался, оформив симку на какого-то левого чужанина. Да и телефон, на который мне предстояло звонить, когда я решу дать ответ, оказался пенсионерским. Такой с большими кнопками и без всякого намека на браузер. Его мне Марат с гордостью и продемонстрировал.

— Что сс… думаешь? — спросила моя верная спутница, когда я бухнулся в кресло гостиной.

— Что надо было хорошо учиться. Тогда бы меня не отчислили, я бы не вернулся в Выборг и не вляпался в эту мерзкую историю.

— Если бы у бабушки было кое-что, она была бы сс… дедушкой. Все, что не делается…

— Да, да, все к лучшему. А что делается — к худшему. Я знаю, ты права, нечего жить тупыми надеждами. Мы вообще зашли слишком далеко, чтобы отказаться от того, кто мы есть. В конце концов, если бы не все это, мы бы вообще не познакомились. Просто…

— Задолбало, сс…

— Я бы выбрал выражение пожестче, но в целом да, — согласился я.

— Ладно, отдыхай. Я пойду, осс… смотрюсь.

И она исчезла. Не знаю, где там собралась осматриваться Юния, однако в квартире сразу стало тише. Только что на кухне балагурил Гриша, который вроде даже навел мосты с Аленой Николаевной, и вдруг прекратил. Что означало одно — там появилась Лихо.

За домочадцев я не боялся. Как минимум они защищены печатью, которую я после недавних событий повесил. И Порог на крови, и Хозяин дома. Пусть Лихо и считала, что лучше вообще сменить место жительства. Мы обязательно это сделаем, только попозже. У меня имелось огромное внутреннее желание свалить обратно в Выборг, и как можно скорее. Но теперь в будущем замаячил Князь, фигуру которого нужно было как-то смахнуть с шахматной доски.

Как — тоже непонятно. Клятва, данная Илие никуда не девалась. Как там было? «Я обязуюсь служить Великому Князю Новгородскому на благо его и благо его людей. Клянусь обнажать меч каждый раз, когда того требует нужда, вставать на защиту земель при их угрозе, соблюдать законы и чтить обычаи. И если отступлюсь, то пусть объявят меня вне закона и любой последний рубежник преследует и насмехается надо мной».

Потому убийство сразу отметалось. Вряд ли смерть сюзерена попадала в понятие блага. Нужно сделать как-то так, чтобы Святослав попал в расставленную будто и не для него ловушку. И провернул все сам. Вариант с растяжкой и кинутой кожурой от банана я отбросил сразу. Не потому, что у меня не оказалось бананов.

Самое противное — надо было в ближайшее время решать что-то с проклятым волотом. У меня был рог, который мог призвать стража лабиринта и на какое-то время вернуть ему разум. Вопрос — надолго ли и есть ли вообще вероятность с ним договориться? У меня только меч, свой хист, да немного смекалки. Или, как выразился однажды бес: «У хозяина, как у латыша, только хер, да душа». Гад. Мне даже не за себя обидно, а за латышей. Взял и ни за что оклеветал целую нацию.

От нечего делать я принялся листать тетрадь Спешницы. Помнится, в прошлый раз я не дочитал все, что «обновил» мне рубец. Как оказалось, наитие меня не обмануло. Пролистав несколько страниц с описанием травок, существ и отваров из оставленной кожи Ядовитого полоза, я наткнулся на уже читанные строки. Они касались все той же реликвии, благодаря которой я познакомился сначала с Шуйским, а потом с Треповым.

Я уж, если честно, и забыл про все это. Оказалось, на повестке дня были дела поважнее.

Теперь же я с нетерпением вчитывался в добавленные строки. Писала их непосредственно Спешница. Ее почерк ни с кем не спутаешь:

' Обнаружила я его почти случайно. Собирала корешки золотистого подгнилья для Травницы. Не для выгоды, а для помощи. То дерево приметила не сразу. Словно кто отводил мне от него глаза. Хотя по поросли лазурного лишайника могла догадаться, что дело здесь нечисто. Лазурный лишайник в случайных местах не растет. Что в ларе спрятано — остается только догадываться. Знаю лишь, что сильный артефакт или реликвия, не знаю, как правильно. Если уж кощеи за ней охотятся.

И еще понятно, что выплескивается хист из ларя, раз уж лишайник растет. Во благо или во зло, вопрос другой.

Сдвинуть ларь с места или поднять я не смогла. Как ни старалась. Видимо, оттого и тверяки не могут умыкнуть его. Остается только ждать, когда его открыть можно будет.

Найти ларь не легко, но и не сказать что стоит немалых трудов. Для того только и нужно, что выйти к Рыжему истукану. От него двигаться строго на север, пока деревья не встанут стеной. Их надо обойти левой стороной, пока не покажется будто тропинка в лесок. Там он и будет, царь-дуб'.

Ага, рядом с царем-пушкой и царем-колоколом. Я пока читал, даже вспотел. Хотелось броситься прямиком к чурам, чтобы оказаться в Выборге и ломануться к лешему. Уж он точно бы подсказал, где находится этот ларь. Хотя, открыть я его, получается, все равно не смогу. К тому же, если он столько лет пролежал там, то неделя ничего не сделает. А еще мое внимание к ларю может спровоцировать тверских. Вдруг они за ним наблюдают.

Но было, конечно, невероятно интересно. Хоть бы глазком взглянуть на причину всех моих бед. Ладно, не всех, но львиную долю. Я еще понял, что мне в принципе хочется в Выборг. Не из-за ларя. А из-за Васильича, лешего, Костяна, Зои. Блин, да там вся моя жизнь. Да, пусть немного корявая, но моя. Если смотаться хотя бы на пару часов, разве это вообще заметят?

Протяжный и настойчивый звонок разогнал эти мысли. Я вздохнул, убрал тетрадь на Слово и поплелся открывать. Хорошо, что занялся этим сам, а не делегировал полномочия Алене. Та бы точно наворотила дел. Как с тем самым кощеем с не очень красивым лицом.

А бить челом, ну или чем там обычно бьют в таких случаях, сегодня надо было как никогда. Потому что на пороге стоял не кто-нибудь, а сам Святослав Никитинский, собственный персоной. За его спиной виднелся худощавый крон, как я теперь знал, Алексей Вредитель. Один из Драконов. Хотя сомневаюсь, что его можно так называть. Ведь он давно вне Ордена.

Кощеев-телохранителей я даже считать не стал. Пусть парадные в Питере всегда отличались пышностью, они стояли в двух шагах от Князя, напоминая шпроты в банке.

Я поклонился Великому Князю, после чего пригласил его внутрь.

— Пора поговорить о делах, — без всяких прелюдий сказал Святослав. — Близится полнолуние. Значит, надо проникнуть в Башню Грифонов. Всего два дня осталось.

— Прошу в гостиную, Ваше Величество. Может, вам что-нибудь предложить? Чай, кофе?

— Нет, — как-то чересчур резко ответил Святослав, словно предлагал ему как минимум нечто противоестественное мужской природе. — У меня нет на это времени.

Угу, конечно. Но ты приперся ко мне лично. Есть у тебя время.

Что интересно, в гостиную мы прошли втроем: я, Великий Князь и Алексей. Вредитель сразу закрыл за нами дверь, отрезав телохранителей-кощеев, после чего создал какой-то полог тишины. Я уже видел нечто подобное, поэтому не сильно удивился. Меня даже порадовало, что он сотворил заклинание. Благодаря Хозяину дома, я почувствовал, как набухает печать чужим хистом. Угу, справедливый налог за использование промысла в квартире, которая считалась моей — вынь, да положь.

Великий Князь с сомнением сел на диван, даже не пытаясь убрать с лица привычное выражение. Означало оно: «Кто навалил эту громадную кучу прямо перед моим носом?». Понятное дело, что куча была умозрительной. Просто Святославу не доставляло особого удовольствия находиться здесь.

— Вот, — сказал он, вытащив папку со Слова и кинув на журнальный столик.

Я даже не стал иронизировать по поводу картонной обложки и бумажных тесемок. Хотя можно было посоветовать перезаключить договор с другим поставщиком канцтоваров.