Спецотдел 3 (СИ) - Волковский Андрей

Аз посмотрел сначала на Макса, потом на Вику.

Девушка продолжила развивать мысль:

— Никаких сведений о целенаправленном вылове существ вообще или фамилиаров в частности не поступало. Ловушек, в которых мог застрять фамилиар Титовой, не найдено.

— Да уж, — вздохнул Макс, — отчёт по этому делу будет смотреться очень грустно.

— Связь с фамилиаром хозяйка обновляла, — добавил Аз. — Продать его никто не предлагал, подозрительного внимания она не заметила.

— Может, кто-то выкрал его, чтоб навредить Титовой? — предположил Макс.

— Не похоже, — покачала головой Вика. — Мужа и детей нет и не было, так что любовница супруга или возможные наследники, положившие глаз на квартиру, отпадают. Может быть, конечно, имел место конфликт на работе или какой-то студент затаил обиду, но, как мне кажется, всякий, кто более-менее близко знаком с гражданкой Титовой, понимает, что она не очень-то привязана к фамилиару.

— Соседи?

— Возможно, — кивнула девушка. — Личная неприязнь или навязчивые идеи.

— Надо ещё проверить, с кем Титова общается в сети, — отметил Кошкин. — Вдруг там нашёлся кто-то готовый её преследовать?

— Тогда ты посмотри её соцсети, поговори с ней, а мы с Викой пойдём по соседям. Хорошо?

Нижние соседи Инны Ивановны ничего плохого о ней не сказали: спокойная, вежливая женщина, сама никому не мешает и другим замечаний не делает. Вот её соседи по лестничной площадке — это жуть: у Сидоровых что ни вечер то музыка грохочет, а Зинаида Павловна обожает жаловаться на всё на свете и учить жизни чужих детей.

Как объяснили «спецам» словоохотливые нижние жильцы, Сидоровы жили справа от Титовой, вредная старушка — слева. У меломанов в квартире было тихо, на продолжительный звонок в дверь и настойчивый стук никто не отреагировал. А вот Зинаида Павловна открыла дверь сразу.

— Что, вызвала полицию соседка, да? Надоели ей Сидоровы, надоели! — хитро прищурилась старушка. — А я говорила, что надоедят. Никаких сил терпеть не осталось! Заходите, заходите: я вам всё расскажу!

В душной квартирке Зинаиды Павловны было чисто и скучно: на Аза тут же навалилась зевота. Впрочем, возможно, это как раз из-за духоты.

Старушка говорила и говорила, осуждая погоду, школьников, собачников, продавцов, молодых мамаш, девиц, разгуливающих в декабре без шапок в коротких курточках, водителей, дворников, Сидоровых с их жуткой музыкой и даже синиц за презрительное треньканье и воровство сала с балконов честных граждан.

Аз старался не слушать: раздражённые люди его утомляли и огорчали, но особо отвлечься было не на что, так что порой до его слуха долетали ворчливые жалобы.

— … ходят с голыми ногами в этих штанах коротких!.. носятся как ведьмы на своих машинах: нет на автобусе ехать или на трамвае… чирикают и чирикают о всякой ерунде…

— Вы в последнее время не видели ничего необычного? — Вика, наконец, сумела вклиниться в поток густого вязкого недовольства.

— Видела, конечно! Совсем с ума посходили! На машине пасть волчья нарисована: страшенная! Я чуть ума не лишилась, как увидела. Но ладно машина не наша: я её у «Планеты» видела. Ох, и цены там, скажу я вам. Да вообще цены видели⁈ Это что такое творится, а?

— А что-то более необычное? Во дворе или в подъезде?

— Эту видела, как её, квадрабобершу! Девочку с ушами кошачьими. И на рукавичках лапки — фу! Она точно сумасшедшая, я вам однозначно говорю! Стоит, во все стороны мусор кидает! Я ей хотела замечание сделать, а она руки раскинула и давай пустоту ловить. Я от греха подальше домой побежала. Ну, поковыляла, конечно, но всё ж таки быстро-быстро. У двери подъездной оглянулась: стоит, обнимает пустоту, улыбается. Вот точно дурочка!

— Она в вашем дворе пустоту ловила? — уточнила Вика.

— Да, прям напротив подъезда.

— А что кидала? — спросил Азамат, внезапно ощутив прилив интереса.

— Да мелочь какую-то. Я не разглядела. Потом подошла проверить, когда сумасшедшая удрала, но там ничего не осталось. Видимо, с собой унесла: говорю же, психическая! Это надо ж додуматься, мусор с собой таскать, а!

— На что похоже? — не отставал Аз. — Мусор, он же разный. Фантики? Или зерно? Или окурки? Стекло? Или, может, мятые газеты?

— Ну, мелкое, блестящее… как фантики, но их бы ветром сдувало…

— Конфеты, может быть?

— Да, может быть.

— Спасибо! — Азамат вскочил с неудобного табурета, любезно предложенного старушкой. — Вы нам, вероятно, очень помогли!

Он поспешил в соседнюю квартиру, пока Вика вежливо попрощалась с Зинаидой Павловной.

Если кто-то кидал конфеты и обнимал пустоту, то, возможно, Виталика сманили. Случайный человек сделать это не мог: нужно кровное родство. Детей у Инны Ивановны нет, но, надо полагать, есть другие родственники. Если Виталика мать оставила Инне и ни о каких ссорах и спорах Титова не упоминала, то, скорее всего, она единственная дочь в семье, но ведь могли быть и сыновья.

— Инна Ивановна, скажите, у вас есть братья?

Титова, несколько ошеломлённая напором спеца по редким существам, кивнула, пропуская его в квартиру:

— Да, один брат, Денис.

— А у него есть дочь?

— Да, Полина.

— Вы с ней знакомы? У неё есть шапка с кошачьими ушками? Она видела Виталика?

— Так, Азамат, спокойнее, — одёрнула коллегу вошедшая следом Вика. — Ты полагаешь, что фамилиара забрала племянница гражданки Титовой?

— Да!

— Ничего не понимаю, — покачала головой Титова. — С Полиной я, конечно, знакома. Каждый месяц бываю у брата в гостях.

— С Виталиком?

— Естественно.

— Полина его видит?

— Да. Брат и его жена, кажется, нет. А зачем он Полине?

— Не знаю — давайте спросим у неё. Ваш брат далеко живёт?

— Нет, совсем рядом, через остановку.

— Звоните ему! Или лучше сразу Полине, если номер знаете, — Азамату и самому не терпелось узнать, зачем девочка присвоила Виталика и откуда узнала, как это сделать.

Титова кивнула, достала телефон и позвонила племяннице.

— Полина, здравствуй. Ты можешь прямо сейчас прийти ко мне?

— Не, тётя Инна, не могу. Я… кхе… приболела.

— Поля, я слышу, что ты врёшь. Это плохо. Ты хочешь, чтобы я с твоим папой поговорила?

— Вы из-за Виталика, тёть Инн?

— Да. И если…

— Я приду. Подождите пять минут.

Полина примчалась через десять: сердитая, взъерошенная, в шапке с ушками и, на первый взгляд, без Виталика.

Азамат внимательно оглядел девочку и, кажется, заметил слабое свечение в правом кармане куртки.

— Это люди из особой полиции, Поля.

— Я Виталию не отдам! — заявила девочка, яростно сверкая глазами.

— А где он? — мягко поинтересовалась Вика.

— Спрятался. То есть спряталась.

Из правого кармана куртки на миг показалось что-то круглое и мерцающее, но тут же исчезло.

— Тётя Инна Виталию не любит, — продолжала девочка. — Она даже не поняла, что это девочка! Виталя добрая, ласковая, она любит, чтоб её гладили, а тётя Инна такого терпеть не может.

Титова некоторое время озадаченно глядела на племянницу, потом сказала:

— Ну да, я не люблю всякие нежности. А что, Вита… Виталя жаловалась?

— Нет, она не такая! Виталя просто всё время была грустная. А ещё она змей не любит, она их боится! А вы ей что подарили⁈ Виталя любит зайчиков и котиков.

Инна Ивановна несколько раз моргнула, откашлялась и сказала:

— А почему ты мне не рассказала? Полина, тебе ведь уже двенадцать лет — мы могли бы поговорить, как взрослые люди. Могла бы, в конце концов, попросить — я б тебе отдала фамилиара.

— Ой, — девочка сразу растеряла пыл. — А я думала, её нельзя подарить, раз я не ваша дочка…

— А как ты узнала, что нужно сделать, чтобы забрать Виталию? — спросил Азамат, которого ужасно обрадовало то, что фамилиар сидит себе у девочки в кармане, а не покоится в чьём-нибудь пищеварительном тракте.