Шелест - Алексей Сергеевич Герасимов

Иван чувствовал, как настроение падает в пропасть. Казалось, нутро бункера будто тянет обратно, нашёптывая: «Ты ещё не всё узнал! Оставайся!» Но страх перед роем мутантов, который мог там водиться, или перед «призраками» прошлого, проснувшимися в медальоне, перевешивал. Возле начала лестницы он увидел, что на стене висит небольшое зеркало в металлической раме. Зачем оно здесь, в военно-исследовательском объекте? Может, сотрудницы следили за внешним видом или применяли для каких-то процедур?

Иван остановился, посмотрев в отражение. Небритая физиономия Стрелкова демонстрировала крайнюю степень усталости. Коротко стриженные волосы, немного торчащих седых прядей на висках, под глазами тени, взгляд напряжённый. И вдруг на миг — будто вспышка: в отражении глаза стали пустыми, заполнившись чернотой, как у насекомого, словно ноль эмоций, бесчеловечный провал. Иван отшатнулся, чуть не выронил ломик. Секунда — и всё пропало, привычное отражение, хотя взгляд теперь казался встревоженным.

— Нанюхался… — шёпотом выдавил он, озираясь.

Сердце гулко стучало. А если это не воображение? В голове возник шум, похожий на жужжание. Да нет, не может быть! Опять какая-то аномальная хрень. Он зажмурился на мгновение, пытаясь собраться, и двинулся быстрее вверх по ступеням. Когда оставалась пара шагов до дверного проёма, раздался нарастающий гул. Будто за стенами бункера взвыл трансформатор, а может, это сотни крыльев? Иван замер, холодный пот прошиб затылок. Он крепко сжал раздвоенный наконечник ломика, понимая, что против роя тот вряд ли поможет. «Сваливай быстрее отсюда!», — билось в сознании.

Мгновенно вспомнилось то ощущение, когда он трогал медальон и видел чужие воспоминания. Как будто в разуме выжгло фрагменты, где насекомые врывались в лабораторию. Иван осознал: возможно, всё это звенья одной цепи.

Сзади внизу затрещала одна из ламп, свет мигнул, готовясь погаснуть. В полумраке казалось, что тень на первой ступеньке меняет форму, став длиннее, обзаведясь извилинами, как если бы кто-то распрямил крылья. Холод сжал грудину. Он резко прижался к стене, судорожно оглядываясь. Никого, только серый бетон и ржавые трубы. Но ощущение, будто за ним следят, не уходило.

— Тьфу ты, бляха муха… — прошипел он, ударив кулаком о стену.

Нет, так нельзя. Собрав волю, он выскочил наружу, всё ещё слыша приглушённый гул. По телу прокатилась дрожь, но воздух снаружи, пусть и сырой, был уже не таким затхлым.

Едва отдышавшись, Иван поторопился вернуть дверь на место, закрывая проём, чтобы никто (или ничто) оттуда не выбралось. Понимал: наверняка ненадёжно, но лучше, чем оставлять бункер нараспашку. Мох и влажная растительность тут же налипали на ботинки. Возвращаясь к заправке, он пытался не озираться, но подсознание всё же выискивало, не летит ли где рой, не выполет ли из-за деревьев какое чудовище.

Через пять минут Иван достиг АЗС, чувствуя, как ноги наливаются свинцом. В теле щемяще раскручивалась усталость. Мозг лихорадочно пытался осмыслить находку: здание под землёй, схемы, карты, приказы «не выпускать». Ключ в кармане, медальон с лицом незнакомки, способный, похоже, проявлять в голове чужие видения. Да и кабель: он, выходит, питал или питает часть того бункера. Линия электроснабжения определенно была связана с генератором. Теперь многие факты попадали в русло нескольких версий. Могла ли именно эта станция быть прикрытием? Или вспомогательным узлом чего-то ещё более крупного? Что скрывается на болотах?

Содержимое бункера не давало ответа на главное: почему флора и фауна вокруг так сильно мутирует? Возможно, некие эксперименты вышли из-под контроля и бункер прикрыли, замяв дело. Но люди-то до сих пор пропадают, а насекомые… Господи, плотоядные насекомые, рой. Это ведь не сказки, а реальное подтверждение, что зона отравлена некими штаммами.

Иван остановился у входа, стараясь унять бьющееся сердце. Жужжание в голове казалось эхом или он и вправду слышал жуткие отзвуки над головой? Вглядевшись в небо, он увидел лишь ворона, уныло каркающего на макушке одного из деревьев. Ни следа насекомых. «Слава богу!»

Уверившись, что вокруг нет опасности, он вошёл внутрь, заперев вход. В комнате отдыха шумно рухнул на диван. Провёл рукой по лицу, почувствовав холодные капли на висках. Медальон, лежавший в кармане, словно грел неприятным теплом. Ему вдруг захотелось выбросить эту вещь, но предчувствие упрямо твердило: «Он может стать основой для понимания».

Достав ключ с надписью «Зона 3», Иван прошептал:

— Что же ты открываешь? Может, там на болоте есть ещё один бункер? Не зря же на карте были отмечены соответствующие места. Но я же не собираюсь в это лезть… верно?

Подсознание возражало, что, возможно, придётся, если он захочет развеять загадку этих проклятых мест.

Стрелков задумался, не сообщить ли о находке органам или Назарову — да хоть кому. Но… во-первых, связь нестабильна, во-вторых, кто поверит в эти истории о мутантах? И в-третьих, Иван в данный момент слишком дорожил анонимностью своего положения. Если он обозначит себя во внешнем мире, снова могут найти. Кому сейчас нужна правда о заброшенном бункере? Пусть и когда-то секретном. Есть вероятность того, что сразу заявятся «шишки в погонах», изымут всё, а его самого — под подозрение. Остаётся пока жить с этим знанием. Или умереть, если «рой» решится на ликвидацию.

День незаметно перескочил в послеполуденные сумерки под звуки изредка проносящихся мимо грузовиков. Время, как и окружающее пространство, неизбежно растворялось в серости бытия. Иван заварил мятый пакетик чая, случайно обнаруженный в кармане куртки. Обжёгшись на кипятке, выждал, пока напиток немного остынет. Пришла ленивая мысль: «Хорошо бы вот так сидеть и ни о чём не думать, ничего не делать».

Но в голове застряла картинки схем, карт и предупреждений: «Не выпускать», «Массовый случай»… — «Боже, а что, если эти твари, или ещё что-то похуже, уже давно выпущены?»

Очередной день прошёл без единого клиента. В обед даже удалось немного вздремнуть. Выйдя вечером на небольшую прогулку (иначе в четырёх стенах совсем свихнёшься), Иван отметил, что лес в очередной раз слишком уж молчалив. Он видел, что ветки вдалеке порой шевелятся и чьи-то мелкие тени мелькают на грани опознавания. «Должно быть, белки… К зиме готовятся», — убеждал сам себя. Красное зарево заката практически растворилось на горизонте и появился знакомый гул. «Рой?». Но, всматриваясь в очертания границы тайги, он видел лишь смутные тени. Стрелков не был уверен в том, что эти тени не являются плодом его воображения. Лампы уличного освещения дрогнули и чуть потускнели.

«Может, контакт барахлит, — отстранённо подумал он. — А может, «они» уже здесь».

Иван вернулся на АЗС. Пальцы скользнули по карману, где лежал ключ «Зона 3». Мысли одолевали: «Если вся эта бесовщина — плод экспериментов военных, где же первоисточник? Возможно, именно в той самой зоне, на болоте, куда