Спецотдел 3 (СИ) - Волковский Андрей

— И скорая, и полиция, и пожарные. И две машины наших на всякий случай. Вы поедете?

— Конечно.

Азамат спокойным голосом, резко контрастирующим с белым лицом и безумными глазами, расспрашивал кого-то по телефону на трёх языках разом.

— Вика, веди Аза к моей машине. Макс, едешь с Эдом.

Эдуард и не заметил, когда вернулся Кошкин. Видимо, пока Эд был на складе. Впрочем, какая разница? Судя по отстранённому выражению лица Максиму уже всё рассказали.

Ехали молча. Надо полагать, Кошкин не горел желанием общаться с новичком, который так подвёл не только группу, но и вообще весь спецотдел. Эд тихо радовался тому, что его не оставили в кабинете, но больше ничего радостного в сложившейся ситуации не было. Совсем ничего.

Машина Эда неслась за «фордом» Егора по солнечным городским улицам. Эдуард старался сосредоточиться на дороге, но в голову неотвязно лезли мысли о том, что пожар неспроста. Это подстроил Олег, которому он, Эд, помог.

Совсем рядом с местом жительства Азамата навстречу вынырнули две машины скорой помощи и, мигая спецсигналами, помчались в город.

Пусть родные Азамата выживут — это самое главное. Семья должна быть живой и здоровой. Только так.

Если кто-то из родных Аза погиб или серьёзно пострадал, меньшее, что должен будет сделать Эд, — уйти из спецотдела. Ведь он не просто наивный идиот, он идиот опасный. Впрочем, его наверняка и так уволят.

Над улицей, на которой жил Азамат, по счастью, не вздымался в небо столб чёрного дыма. Возле ворот стояли три машины спецотдела, через приоткрытые створки виднелись ещё два джипа «спецов» и красный автомобиль пожарной службы.

«Форд» резко притормозил, и из машины выскочил Азамат. Поскользнулся, едва не упал, резко выпрямился и ринулся в ворота. Следом вышли Егор и Вика.

Эд остановил свою машину в паре метров от «форда». Тут же хлопнула дверь: Макс вышел из салона и поспешил к старшему. Эдуард отогнал малодушное желание отсидеться в машине. Он, конечно, идиот, но трусом он никогда не был.

Снаружи пахло горелым деревом, жжёным пластиком и ещё чем-то, побывавшим в огне. Со двора Азамата доносился многоголосый шум, чьи-то всхлипывания и негромкий лай. На заборе теснились безобидные, незнакомые Эду существа: кто-то вроде большой кошки, с десяток «птичек», мохнатая «змея», стайка «рыбкобабочек» и пара глазастых ползучих «растений».

Хватит тянуть время! Заходи.

Эд вошёл во двор, мысленно обмирая от ужаса: если кто-то из родных Азамата погиб…

Посреди двора нелепо застыл обгоревший диван с местами уцелевшей синей в звёздочках обивкой. На огромном участке стояло три больших дома, пяток гаражей и несколько небольших построек: бани, сараи, летняя кухня.

Самый большой дом, стоящий слева от ворот, зиял разбитым окном в чёрных подпалинах на стене вокруг.

Всюду сновали люди в форме и без. Тут и там вспыхивали знаки.

Аза облепили женщины и дети. Кто-то плакал, кто-то смеялся и плакал, кто-то говорил что-то неслышное в общем гвалте, но все дружно обнимали своего брата, дядю и племянника.

Эда кто-то тронул за плечо.

Повернувшись, он увидел Вику:

— Поджигателя задержали, вон он, — девушка кивнула в сторону полицейской машины.

В толпе сотрудников и гражданских Эд еле разглядел потрёпанного мужика средних лет, не по погоде одетого в грязный спортивный костюм. Шапки и шарфа на нём не было. Мужик не смотрел по сторонам, а сидел, уткнувшись лицом в ладони.

— Вы же в группе с Азаматом работаете, да? — строго спросила молодая черноглазая женщина, остановившаяся рядом с Викой и Эдом.

— Да, — согласилась Вика.

— Я вас знаю, — кивнула женщина. — Вы умная Вика, которая знает, как голова у людей работает. А ты, наверное, новенький.

Чёрные глаза уставились на Эда, и тот кивнул, успев подумать, что наверняка недолго ему осталось работать с Азом и остальными.

— А я Айгуль, сестра Азамата.

— Что у вас случилось? — спросила Вика.

— Кто-то пострадал? — одновременно с ней спросил Эд.

Айгуль покачала головой.

— Бабушку Со Ён в больницу увезли. У тёти Кати сердце прихватило. Вот ведь акымак! — женщина сердито ткнула пальцем в сторону задержанного. — Бросил в окно гадость горючую! Хорошо, спохватились сразу и всем миром потушили. И акымака этого братья и дядя схватили.

— А вы не знаете, почему он хотел поджечь ваш дом? — спросила Вика.

— Не нравимся мы ему, видимо, — сердито передёрнула плечами Айгуль. — Он что-то про чертей бормотал, когда его поймали. Вроде же тихий всегда был, хоть и алкаш.

— Вы его знаете? — удивился Эд.

— Живёт где-то в нашем районе — видела его пару раз, но прям чтобы знать не знаю.

— А раньше такое не случалось? — продолжала расспрашивать Вика. — Никто не ругался с вами? Не угрожал?

— Не, только Лисицины с соседней улицы нос воротят. Из-за Азовых зверюшек, — Айгуль махнула рукой в сторону забора. — Мол, опасные твари, опасные твари. Но Аз разве домой опасное понесёт? В детстве как-то пытался лесного живоглота к себе в комнату протащить, но ему тогда дедушка по первое число всыпал. А вообще Азамат у нас умница. Мы его любим. И гордимся, что в вашем особом отделе работает. Важное дело делаете, и вы, и он.

Эда захлестнула волна жгучего стыда. А ему-то казалось, что он уже познал все его разновидности. Эд не имеет права смотреть в глаза этой женщине и принимать не то что часть, а даже тень от её похвалы.

Эд хотел уйти, но в их сторону двинулась толпа с Азаматом посередине.

— Всё в порядке, — с улыбкой объявил Аз. — Никто всерьёз не пострадал.

Если не присматриваться, то совсем не заметно, как кривятся от ещё не догоревшего внутри ужаса улыбающиеся губы и подрагивают пальцы обнимающих родню рук.

— Бабулю и тётю увезли в больницу, но, вроде как, ничего страшного, — продолжал спец по редким существам. — Даже мне звонить не стали, чтоб не беспокоить. А зря!

Аз строго глянул на Айгуль, потом не менее строго посмотрел на совсем молоденькую девчушку, жмущуюся к его правому боку.

— Я чуть с ума не сошёл, когда мне на работе сказали, что мой дом горит!

Родные принялись наперебой извиняться и заверять Азамата, что они так больше не будут и что очень-очень его любят.

Со двора медленно и осторожно выехала пожарная машина. За ней шумной стайкой увязались дети, то ли уже пережившие недавний страх, то ли так и не понявшие, что надо было бояться.

К Вике подошёл Макс, и они взялись тихонько переговариваться. Эд подошёл к ним, оставив Аза в объятьях семьи.

— Подозреваемый Ефремов Пётр Петрович, — пояснил Макс, мельком взглянув на Эда и снова повернувшись к Вике. — Своей вины не отрицает. Слабые следы воздействия. Одержимости, насколько мы с Егором можем судить, нет и не было. Говорит, что тут живут черти и он должен был их прогнать. В деталях путается, но, по-моему, из-за стресса. Поговоришь с ним?

Вика молча кивнула и направилась к Ефремову. Макс явно не горел желанием общаться с Эдом: Кошкин выцепил взглядом Егора, обсуждающего что-то с коллегами, и пошёл к нему. Эдуард не стал его останавливать. Зачем? Он бы на месте Макса тоже не стал с собой говорить.

На душе было так паршиво, что захотелось выйти за ворота, сесть в машину и умчать куда глаза глядят, не особо разбираясь, куда едешь. Ты всё испортил. Ты всех подвёл. Выгонят — и поделом.

Егор, закончивший разговаривать с другими «спецами», махнул рукой, подзывая Эда и Азамата к себе.

Когда члены Б-пять собрались вокруг старшего, дружно ожили телефоны, принимая массовое оповещение.

«Всем свободным группам в трамвайное депо №1. Чёрные охотники».

Телефон Егора зазвонил, и тот, жестом велев коллегам подождать, ответил на звонок.

— Да, Антон Иваныч. Хорошо. Понял. Хорошо. Что сказал Титов? Ясно.

Мимо торопливо проходили спецотделовцы. Шуршали шинами автомобили, спешно отъезжающие от дома Азамата и его семьи. Сам спец по редким существам уже выбрался из объятий родичей и теперь при помощи пары племянников постарше загонял в дом светящуюся мелочь. Мелкая ребятня суетилась вокруг, вбегая в большой дом, выносясь за ворота, заскакивая в другие дома.