Девять жизней Рода - Casperdog

всех сторон, выискивая как свои ошибки, так и своей спутницы. Конечно, первое, что пришло в голову – надо было уходит в парадную. Всяко там мы были бы лучше защищены. С другой стороны кто знал какое оружие имели боевики? Один выстрел в дверь из гранатомёта и мы двое просто прекратили своё существование, а из машины они выстрелить не могли. Или могли? Кто им мог помешать выйти с другой стороны и, прикрываясь бронёй, спокойно разрядить в нас оружие? Что помешало? Азарт боя? Отсутствие опыта или наоборот, имеющиеся опыт и понимание, что реактивная струя от выстрела их самих уничтожит? Теперь не расскажут…

В палату медленно, боком, подволакивая ногу, зашла Ольга. Ей помогала Маша, придерживая за поясницу.

Моя боевая подруга заметно похудела, осунулась и выглядела, прямо скажем, не очень. Особенно бросились в глаза бледность лица и на этом фоне воспалённые веки.

- Привет, – в унисон поздоровались друг с другом и улыбнулись.

- Саш, ты как?

- Сама видишь - каком книзу, но чувствую себя вполне нормально, а ты?

- Если честно, не очень. Не так нога, как рука постоянно ноет. Знаешь, что хочется? На берег озера, где смогу забыть про все болячки.

- Договорись с врачом, и поехали сегодня со мной домой.

- Как домой? – девушка удивлённо распахнула глаза. – Тебя уже отпускают? Не может быть.

- Надо уметь убеждать. Сегодня вечером или завтра с утра меня отпустят, я договорился, но поставили жёсткое условие, что бы за мной присмотрели.

- Ты как, поможешь? – Ольга повернулась, но Машутка отрицательно покрутила головой.

- Не смогу, как бы ни хотела. Сегодня заканчивается срок, на который меня отпустили родители. Если задержусь, шум поднимется до небес. Простите, ребята, в самом деле не могу.

- Понимаю, - мне было жалко отпускать от себя девочку, но понимал, что нельзя играть на чувствах Маши. Эгоизм до добра не доведёт. – Спасибо, милая, за заботу и уход. Честное слово, для меня ты всегда будешь самым желанным гостем в доме. Будет трудно, одиноко, знай, тебя всегда примут и окажут помощь.

- Саша, - Маша подошла к кровати и нежно поцеловала меня в губы. – Спасибо тебе за всё. – Шепнула, наклонившись к голове. – Береги Олю. Она за эти дни многое о тебе рассказала. Любит тебя… как и я.

Девушка погладила меня по голове и, подойдя к Ольге, чмокнула ту в щёку.

- Выздоравливайте, ребята. Надеюсь, ещё увидимся, - и через секунду за ней закрылась дверь.

- Убежала, - с тоской протянула Ольга. – Светлый человечек, мало таких.

- Ты права. За то время, что общались, Маша для меня стала сестрёнкой. Тёплая, смешная, открытая. Всё время хотелось её подхватить на руки и потискать как большого плюшевого мишку. Оля, твой брат жив? – без паузы перескочил на другую тему, отчего девушка на секунду растерялась.

- Он жив, а четверо всё-таки погибли. Двое, кто был в машине, телохранитель Димы и один из гражданских. Человек проявил любопытство и… поплатился за это.

- Больно и обидно, но нам не дали достаточно времени, что бы предупредить остальных. За пятнадцать минут… - Я с силой сжал зубы.

- Мы могли бы связаться по рации с охраной. Могли, Саша, я много думала, анализировала наши действия... Вчера меня повторно посетил следователь. Сообщил, что по его ведомству мероприятия закончились и руководством наши действия признаны удовлетворительными, но открыто другое производство, по которому мы двое являемся подозреваемыми в неправомерном использовании служебного оружия.

- В смысле неправомерного использования? Мы что, должны были палками отбиваться от нападающих?

- Ставят в вину, что сняли заглушки и пломбы с автоматов без разрешения начальника смены. Подобное могли сделать только после его письменного разрешения.

- Письменного? Они там все разом головой о стены ударились? Какое разрешение, когда в нас стреляли?

- Мы сняли пломбы РАНЬШЕ, чем по нам был открыт огонь. В пломбах стоит какая-то электроника, и сигнал о разблокирования оружия ушел раньше, чем телохранитель Димы подал сигнал о нападении. По закону подобные действия являются злостным нарушением, которое может повлечь за собой наказание вплоть до тюремного срока. К тому же экспертиза показала, что гражданский погиб от выстрела из твоего оружия. Доказано, что произошёл несчастный случай вследствие рикошета, но семья погибшего уже подала в суд, требуя моральной и материальной компенсации.

- Офигеть. – Я был ошеломлён подобными известиями, но что делать? Оказавшись в очередной раз на берегу озера, попросить повторить сегодняшнее утро? Блин, получится как в одном фильме с закольцованным днём. Хотя иных вариантов попросту не существует. Странно, что об отце Ольга не сказала ни слова, как и о старшем брате. Интересно узнать, как те отреагировали на случившееся? Романов же прямым текстом сказал, что изначально нападение планировалось на меня и Ольгу. Ошибся сам или его разведка? Или слова специально были произнесены, что бы я чувствовал себя виновным. Для чего?... Не выдержал, спросил.

- Какова реакция твоего отца? И людей, кто был обязан побеспокоиться о должной охране членов семьи Императора.

- А нет никакой реакции от слова вообще. Отец в госпиталь ни разу не позвонил, не поинтересовался, как мы себя чувствуем.

- Ну, это он делать не обязан. Наверняка ему о нашем состоянии регулярно сообщают сами работники госпиталя. Но то, что за проведённое здесь время ни он, ни твои братья здесь не появились, наводит на определённые мысли.

- «Что мы зря взялись исправить естественный ход событий?» - в моей голове зазвенел голос девушки. – «Думаешь, я ошиблась в брате?»

- «Молодец, что сообразила не говорить эти слова вслух. Палата, скорее всего, прослушивается. Давать людям очередной повод для сомнений? Надо ли? Что касается твоего младшего брата, раньше времени судить о его поведении не надо. Может отец ему строго-настрого запретил вообще выходить из дома во избежание повторения произошедшего? Ты сама ему не догадалась позвонить?»

- «Очередной фон всмятку. В него попала пуля. Так что я вновь без связи, а просить у кого-то… не хочу. Да, Саш, есть отличная новость. Микрел Стефанович