Право выбора (СИ) - Васильев Андрей Александрович

— Очень остроумно — Вика внимательно посмотрела на пол около моих ног — Странно, не вижу пыли или песка. Шутка такая древняя, что или то, или другое должно было непременно просыпаться.

— Прогрессируешь, дорогая — поцеловал я ее в щеку — Очень неплохо сказано, не хуже, чем...

— Чем у кого? — нехорошо посмотрела на меня Вика — Чем у Шелестовой? Так сказать — у нашего мерила злословия?

— Молодой человек, я вам сейчас принесу стул — сказал я курьеру — Вам выпала возможность посмотреть первый акт трагедии 'Скандал в 'Радеоне'.

— А почему только первый? — заинтересовался курьер.

— Второй акт — он связан с примирением, уж извините, но ни смотреть его, ни тем более в нем участвовать вам никак невозможно, по ряду причин.

— Да тьфу на тебя! — покраснела Вика и повернулась к пареньку — Давайте, где там подписать надо?

— Как так? — курьер явно оказался парнем с неплохим чувством юмора — А проверить все? Комплектность, целостность, наличие? Нет-нет, так не пойдет.

— Расплатись — приказала Вика мне, подхватила два немаленьких тючка, перетянутых липкими лентами и удалилась в комнату.

— Терпи, мужик — сочувственно сказал мне курьер, после того как я расписался в накладной которая был аж на трех листах, и отсчитал ему деньги — У тебя еще ничего жена, поверь мне, я видел, я знаю.

— Да? — с сомнением глянул я в сторону комнаты, где уже трещала отдираемая липкая лента — Куда уж хуже?

— Есть куда — курьер снова хмыкнул — Такие иногда стервозины бывают, что ты! Ладно, с прошедшим тебя!

За дверью его ждал крепкий охранник в костюме, все как полагается. Безопасность на высоте, сразу видно что шериф вернулся в город.

А время уже поджимало, я как-то разоспался. И ведь никто даже в бок не толкнет, мол — вставай, приятель, время.

— Ты помнишь, что сегодня у тебя встреча? — поинтересовалась Вика, сидевшая на полу в окружении каких-то коробочек, коробок и даже одной коробищи — Палыч звонил, просил тебе про это напомнить.

— Давно звонил? — полюбопытствовал я.

— С час назад — ответила Вика, открывая одну из коробочек и улыбаясь при виде статуэтки, изображающей мальчика в шортиках и девочки в шляпке — Прелесть какая! Это Машке Лепеховой, она такие вещи любит!

— У нее славный вкус — тактично отметил я — Не помнишь, куда я свои джинсы вчера засунул?

— Какие джинсы? — открывая следующий подарок, предназначенный для друзей и знакомых, спросила Вика — Я так понимаю, что встреча будет важная и тебе костюм погладила с рубашкой, они висят в шкафу. Что ты все как гопник бегаешь?

А почему бы и нет? Ну, хотя бы в целях разнообразия? Предстану перед Еремой в нестандартном виде, шокирую его. Хотя... Что-то мне подсказывает, что если я даже туда с фиговым листочком на чреслах приду, то его не удивлю этим совершенно. Ему по ходу просто по барабану, как я выгляжу.

— И еще — Вика оторвала взгляд от миниатюрной вазочки перламутрового цвета — Особо не рассиживаться на этой встрече, нам еще сегодня чемоданы паковать.

— Чемоданы? — я повертел головой, оглядываясь — Так у нас их нет?

— Пока — Вика убрала вазочку в ее желто-псевдобархатное вместилище — Через час привезут. Я хочу, чтобы ты помнил, где что лежит. И еще — ты должен запомнить, что кому мы дарим.

— Зачем? — обреченно спросил я.

— Извини, не так выразилась — Вика встала, подошла ко мне и обняла — Мне важно, чтобы ты помнил, что мы подарим маме с папой, может быть, ты даже скажешь по этому поводу небольшой спич, ну, как ты это умеешь. А ты это умеешь, я знаю. Ну и Эльке еще подарок, она конечно зараза редкая, но мне сестра все-таки.

— А что мы подарим Эльке? — заинтересовался я.

— А вот — Вика отпустила меня и шустро отыскала приличных размеров коробку — Она всегда любила всякие такие штуки.

В коробке были какие-то гребешки, палочки, брошки, каждая из которых лежала в своем гнезде.

— Это чего? — я потыкал пальцем в гребешок.

— Набор аксессуаров для волос — пояснила Вика — Дорогой такой, что мама моя! Она своей гривой гордится, хотя, как по мне, безосновательно и очень любит такие вещи. Между прочим, сделаны из слоновьей кости. Из бивня, если изготовители не врут, конечно. Но вроде сертификат есть, там тоже про это написано.

Я на секунду завис, после потер лоб и откашлялся.

— Вик, а давай немного попонтуемся — очень серьезно сказал я жене — Давай ей скажем, что эта красота из бивня мамонта сделана?

— Да не вопрос — согласилась с готовностью Вика, видимо очень довольная тем, что я ее сходу не послал с этими делами — Сертификат только вынуть надо.

Да, чую весело мне будет в лоне семьи Травниковых. Мама с папой, сестры и я — залог крепости домашнего очага. Надеюсь, их фамильный особняк переживет наше совместное проживание. А я переживу это приключение. Да, кстати, об особняках.

— Слушай, солнышко, я все как-то забывал спросить — Теперь уже я присел на пол рядом с Викой и обнял ее за талию — У мамы с папой двухкомнатные хоромы или трехкомнатные? Собственно — может, я лучше в отеле поживу? Или, что было бы совсем уж идеально — мы поживем?

— Восьмикомнатные — Вика хихикнула — моя рука проникла под её халат.

— Так ты богатая невеста? — удивился я. Восемь комнат? Они этаж выкупили что-ли?

— Мой любимый московский мальчик — Вика повернулась ко мне и потерлась своим носом об мой — Ты забываешь о том, что не все люди в России живут в панельных, монолитно-кирпичный и прочих высотных строениях. Очень-очень много человек живет в частных домах, зачастую постройки еще того века, причем я имею в виду не таунхаусы и коттеджи. Я говорю о простых домах, у которых есть свое личное крыльцо, а не подъезд, в которых поскрипывают лестницы, в которых пахнет деревом. Вот в одном из таких и живыут мои родители.

— Ишь ты — моя рука направилась в путешествие по приятно-прохладному телу Вики — И нам перепадет одна из восьми комнат?

— Тебе перепадет — мягко заметила Вика — Мои родители консервативны, и пока они не увидят колец на наших пальцах и печатей в паспортах... Ну, ты понял.

— Винтаж — признал я — И как же я без радостей плоти почти неделю жить буду?

— А я в ночи буду к тебе прокрадываться — Вика задышала чуть тяжелее — я уже безобразничал вовсю в запретных зонах — Это будет очень романтично.

— Ну да — я глянул на часы — время еще было. Да и потом — праведник если что подождет. Он проповедует смирение и терпение, ну, а я люблю грешить. Дадим каждому право заниматься свои делом — А твоя сестра будет тебя выслеживать и выдавать строгим родителям. Давай будем авансом ее звать Хуанитой!

— Почему Хуанитой? — наши лица были совсем близко, и мы уже оба дышали прерывисто. Ну да, она решила отплатить мне той же монетой.

— А как еще? Все это напоминает один из бесконечных бразильских или аргентинских сериалов, а главную интриганку в них почти всегда зовут Хуанита. Вот мы ее...

— Да ну ее в задницу! — Вика безжалостно смела в сторону коробки, коробочки и даже коробищу — Какое мне до нее дело. Да и до всего остального тоже, мне сейчас нужно другое!

И я, конечно, на встречу опоздал. И, если честно, ни капли об этом не жалел.

Официант 'Капитала', тот самый, что обслуживал накануне нас с Юлией, увидев меня, маленько сбледнул с лица, в его глазах мелькнуло затравленное выражение, и он судорожно сглотнул.

— Не-не-не — вытянул я руки, успокаивая его — Ее не будет, я тут с другими целями, не рандевушными. Меня здесь приятель ждать должен.

— Харитон, друг мой — из-за стола в конце зала мне замахал Ерема — Я тут.

— А, вот и он — сказал я официанту, на лице которого явно читалось облегчение от отсутствия со мной спутницы — И тащите сразу ваши колбаски, те, что на здоровенной тарелке, они у вас очень вкусные. И соусов к ним, поострее. И пива кружку, светлого. Литровую!

— Какого? — поинтересовался официант — Нашего фирменного или же...

— Фирменного — решил не мудрить я. Как разница, все равно не разбираюсь в вкусовых пивных тонкостях.