Эволюция Генри – 3 - Владимир Алексеевич Ильин

— Привет. У тебя уютно. — Огляделся я в квартирке.

Шестиэтажка оказалась многоквартирным домом, предназначенным то ли для сдачи в найм, то ли постоянного проживания. На этажах ниже это не сильно чувствовалось — там-то все двери были открыты нараспашку, образуя единое пространство из комнат и общего коридора.

Но тут, за дверью, уже никак не отмахнешься от индивидуальности, привнесенной владельцем — и необычного зеленоватого цвета обои, и фотографии незнакомых людей в рамках на столе и полке тумбы, и довольно посредственная акварель в дорогостоящей деревянной окантовке над постелью — может, рисовал сам хозяин или его ребенок… Достаток внутри помещения чувствовался — массивная мебель, ковер на паркете под ногами. Все-таки квартал не из бедных — и пусть высокие этажи стояли без электричества, а значит ныне ценились ниже, но это все еще был центр с приятным соседством в виде Капитолия. Не таким уж и приятным сегодня, но хороших мест сегодня не осталось вовсе.

Амелия все еще не могла собраться и что-то сказать. То открывала ротик, то закрывала, глядя испуганно, натягивая к шее одеяло сжатыми до белого цвета кулачками. Ну хоть не орет…

— Озадачь свою свиту — мне нужны координаты места, где находится Реликт. Ты наверняка прихватила кого-то из свиты Президента, — кивнул я на окно. — Из тех, кто знает.

— Х-хорошо… А… Зачем? — Пересохшим голосом уточнила Амелия.

Сам задаюсь таким же вопросом.

— Убью его и съем. — Раздраженно отозвался я.

— Я все узнаю! — Сорвавшись с постели, побежала Амелия к двери.

Тут же обнаружила, что без юбки, а в одних только белых трусиках, густо порозовела от смущения и, схватив клок черной ткани с пола возле кровати, принялась одеваться. Но в коридор выбежала все равно босиком, со входа властным тоном начав отдавать распоряжения.

По этажам, разумеется, бегать не стала — и тут же зашла обратно. Блеклой тенью пройдя мимо меня (я все еще стоял у выхода), и вновь уселась по центру кровати.

Из коридора донеслись гулкие отзвуки приказов, передаваемых по этажам.

— Их найдут и приведут. — Вильнула Амелия взглядом в сторону, тут же стихнув, словно и нет ее тут.

Между тем, вопросы к ней имелись и другие.

— Ты-то куда подевалась от наших «арийских друзей»? — Дружелюбно уточнил я. — Мне сказали, что отвезли тебя в больницу при храме. Но там тебя не видели.

— Просто забыли, что я там была, — вымученно улыбнулась она.

— Могла бы оставить весточку. — Пожурил я. — Я же переживал.

— Правда? — Вскинулась Амелия.

— Конечно. Одинокая, красивая девушка в чужом городе. — Подошел я чуть ближе к окну, глядя на улицу. — Мало ли что снова имплантируют ей в живот…

Амелия поежилась и промолчала.

Я же смотрел на двух монахинь, что уже не скрываясь, стояли по другую сторону дороги. Помахал им рукой.

— А там кто? — Приподнялась девчонка.

— Старые соратники, — не стал я уточнять их пол. — Сиди.

Но куда там — встала на постели, посмотрела.

— Монахини? — Удивилась Амелия.

— Боевые монахини военного ордена.

— Красивые. — С оттенком ревности произнесла та в ответ, плюхнувшись обратно на покрывало.

Юбка скомкалась, приоткрыв ноги до белой ткани, но девчонка не обратила внимание.

— Специалисты по убийству Реликтов. Коллеги по работе. — С важным видом продолжал я смотреть в окно.

— А вы как будете его убивать? — Заинтересовалась Амелия.

Да что за вопросы у тебя неприятные…

— А как, по-твоему, можно убить что-то неуничтожимое? — Загадочным тоном поинтересовался я.

— Чем-то другим неуничтожимым? — Задумавшись и чуть наклонив прелестную голову, предположила девчонка.

— Все верно. А что у нас неуничтожимое? — Покивал я, словно та догадалась.

— М-м… Другой Реликт… Нет… Обелиск! Черный обелиск! — Радостно подпрыгнула она.

— Именно так. — Изобразил я довольство, лихорадочно прикидывая возможность такого маневра. — А как мы это будем делать?..

«Ну же, думай!»

— Ну… Надо как-то скинуть на него Реликта…

«Да не, ерунда. Жаба — и та в Сан-Франциско смоталась. „Боинг“ бессовестный…»

— Или?… — Покосился я на Амелию, приподняв бровь.

— Разогнаться и на полном ходу врезаться в него на машине с Реликтом!

— Вот. Теперь ты сможешь убивать Реликтов самостоятельно, — хмыкнул я, стараясь не показывать, как действует на меня ее предложение — скрывая лихорадочный блеск в глазах, подрагивание в пальцах…

— Да я же не дура, я понимаю, что все сложнее… — Погрустнела Амелия.

— Хочешь, поехали с нами — посмотришь?

Как я буду врезаться в Черный обелиск на полном ходу.

— Н-нет. Мне слишком страшно, — вцепилась она пальцами в одеяло. — Но ты потом приходи, — прикусила она край губы.

— Я постараюсь, — без оттенка обещания отозвался, как дань вежливости.

Амелия поняла и понурилась. Странная она — то бежит, то ищет встречи…

— Госпожа, — постучавшись, сунулся в выбитую, оттого незакрывающуюся дверь знакомый охранник. — Мы привели тех, кто знает.

В дверь осторожно протиснулись двое мужчин — некогда одетых в респектабельные костюмы, с уложенными в аккуратные прически волосами. А ныне у одного из них не было ботинка — он прижимал ногу в грязно-сером носке ко второй, пытаясь не мерзнуть. У второго пиджак прикрывал разорванную рубашку. Общее же состояние у них было потрепанное — оба не раз и не два падали, лезли по земле. Но перед Амелией пытались скрыть недостатки, пряча грязные ногти. Судя по мокрой штанине на левом — тот даже пытался ее застирать на ходу.

Обожание же во взглядах, обращенных на госпожу, было одинаковым.

— Где Реликт? — Властно спросила Амелия.

— Станция водоочистки на Марион Виста Драйв, — бухнулся правый на колени.

— Спроси, где именно. Кто охраняет, сколько, какое оружие.

«Фанаты» посмотрели на меня с ненавистью — мол, да как ты смеешь так говорить с госпожой⁈

— Вы слышали вопросы. Отвечать, — надавила голосом Амелия.

— Хозяин Бездонных Песков прибыл в город в грузовой фуре «Меерс», где и находится. — Осторожно преклонил колени второй, явно сберегая поврежденную ногу. — Фура внутри станции. Там еще несколько, в них доставили оружие и сторонников Хозяина Бездонных Песков.

— Их под две сотни! Автоматическое оружие! Комплексы ПВО, «Джевелины»! Зачарованные клинки! — Затараторил первый, словно ревнуя к вниманию Амелии. —