Сказания пыльных миров. Том 1. Горняк - Ярослав Кожедуб

в этом куске руды было всего лишь сорок процентов серебра. Похоже, он считал, что, раз я прибыл относительно недавно, то и оценку развить толком не успел. Зря. Ругаться я не любил, но и настолько наглый обман стерпеть никак не мог. Оборвав себя на полуслове, я обернулся и смерил взглядом собеседника. Пухленький гном, ростом мне по грудь, борода всего лишь в две косички заплетена... То ли подросток, то ли «подай-принеси», то ли и то, и другое одновременно.

— Чего тебе?

— Вас приглашает на разговор гро Гертес Неор. Вас требуется проводить?

Кхм. Гертес Неор. Глава всей Чуки Камата. И что же такой важной шишке понадобилось от простого шахтера? Впрочем, учитывая, что он мой прямой начальник — варианта «отказаться» у меня не было. Я вздохнул. Повернулся к приемщику:

— Демоны с тобой, пусть будет шесть серебряных. Записывай на мой счет. — После чего кивнул посыльному. — Веди.

***

Гертес оказался... обычным. Ничем не примечательный разумный, перекладывающий бумаги с одного конца стола на другой. Усталый вид, синяки под глазами. Шесть косичек в бороде. Пока что самый высокопоставленный гном, с которым я встречался.

— Добрый вечер, Грегори.

— Добрый вечер, гро Гертес.

Тот немедленно поморщился и взмахнул рукой:

— Никакой я не гро. Это мои помощники завели привычку меня так называть. Лизоблюды чертовы. И другим дурной пример подают.

Он помолчал секунду и задумчиво продолжил:

— Ты очень талантливый парень, Грегори. Подумать только, ты пришел сюда ничем не примечательным кредитным рабом. Прошло всего полгода — а ты уже спокойно разгуливаешь по седьмому уровню шахты и приносишь серебряные самородки и тушки саламандр. В чем твой секрет, Грегори?

— Упорный я. И учусь быстро, д... Гертес. На лету схватываю. — Я покосился на стол, на знакомый шарик, реагирующий на ложь, и постарался сформулировать как можно более размыто.

— Упорный... хорошо. — Начальник помолчал. Задумчиво почесал бороду. — Скажу честно. У меня на карьере людей, захаживающих ниже шестого уровня, всего пара десятков. И с каждым из них я проводил аналогичную беседу. Хотел узнать, что ими движет, зачем им это надо. Понимаешь? — Он не стал дожидаться моего ответа и сам мотнул головой. — Нет, не понимаешь, конечно. Все эти люди — отъявленные искатели приключений. Очень сильные. Потенциально проблемные. Как раз из-за своей силы и шила в заднице. Соответственно, мне нужно знать, что проблем от них будет как можно меньше. Ты вроде внешне от них отличаешься из-за своей молодости... Но это лишь значит, что шило у тебя раза в два больше, чем у остальных. Я был молодым. Я знаю.

— Я не очень вас понимаю, но клянусь, со мной не будет проблем...

Гертес поморщился и снова поднял руку, останавливая меня. После чего протянул мне стопку листов.

— Слова — это хорошо. Но мало. Вот. Это твой новый контракт, такой же, как у всех этих приключенцев. У тебя больше нет конкретной нормы руды. Нет никаких других требований обычных шахтеров. Скупать все, что встречается реже меди, у тебя будут по особым тарифам, они тебя приятно удивят. Причем в очереди стоять не придется — у всех вас, пользователей «особого» контракта, имеется свой, отдельный от основной массы скупщик. Он сидит в этом же здании, в левом крыле, дверь сразу напротив входа. Части монстров или цельные тушки, вроде тех же саламандр — можешь сдавать ему же. Но. Кому многое дано — с того многое спрашивается. Поэтому в контракте прописаны огромные штрафы за любую драку. Любой вред, причиненный заклинаниями — неважно, людям или имуществу. Я уж не говорю про увечья и, тем более, убийства. Но если ты будешь показывать свою молодецкую силушку исключительно на нижних уровнях шахты — никаких проблем у тебя не будет. Читай. Думай. Подписывай.

Интерлюдия 2. Горячая голова, каменное сердце, грязные руки

Кирико дель Горро. Имя, одним звучанием вгоняющее в дрожь. По крайней мере, для абсолютного большинства гномов и эльфов. Среди людей данное имя имело куда меньшую известность. Лишь аристократия, дипломаты и торговцы по долгу работы знали, как зовут главу Каменных Сердец — чего-то среднего между одной из главных партий власти, кланом и спецслужбой в гномьем обществе.

На публике Кирико был максимально приятным в общении гномом. Он прекрасно ладил с детьми, с ним флиртовали молодые гномихи (те, кто не знал его в лицо), да и в целом он создавал впечатление добродушного пухляша, пусть и облеченного властью. Но, разумеется, была и обратная сторона.

Кровавая.

Прямо сейчас ее ощущал на себе измученный, избитый и окровавленный человек, со скрытым страхом смотревший в спокойное лицо гнома. Человека звали Германом и по бумагам он был обычным торговцем из Леварийской Империи. По бумагам. В реальности он был одним из тайных агентов императорской канцелярии, и в этом Кирико был уверен на сто процентов — доказательства собирались в течение полугода и суммарно были неопровержимы. Таких птичек ловили редко — не просто сборщиков информации, зачастую используемых втемную, а действительно серьезных людей, из которых, при удаче, можно было выжать что-то полезное. Для Кирико, мастера магии Разума, все старательно скрываемые эмоции человека перед ним были как открытая книга. Страх. Сосредоточенность. Толика надежды. И еще десяток эмоций, сменяющих друг друга с невероятной скоростью и смешивающихся в немыслимых (в обычной ситуации) комбинациях. Имея опыт, по этим эмоциям, не читая непосредственно мысли, можно было примерно понять, о чем именно думает человек, особенно если знать его характер и род занятий. В данном случае Кирико с ходу понял верхнеуровневые мысли агента о том, что непосредственных преступлений тот совершить не успел и надежда на спасение все еще имеется — пусть и придется ждать в темнице ближайших переговоров между империями. И в этих переговорах Герман будет вовсе не ферзем, к спасению которого будут прилагать множество сил. Нет, вовсе нет. В лучшем случае — пешкой, которую могут спасти при удобном случае. Ну а если не получится — что ж, работа такая. Знал, на что идет.

К сожалению, пробиться глубже эмоций Кирико сходу не мог — защиту для любых агентов ставили на совесть, и при чересчур сильном давлении объект сразу же почувствует вторжение в разум. А дальше... нетрудно догадаться. Сработает независимая рунная конструкция, поставленная аналогичным мастером Разума, и попросту