Трехликий II: Черная стража - Даниил Тихий

с кем бьётся, и какова расстановка сил, было попросту невозможно.

Курсируя в переулках, я проламывал черепа встречных мертвецов кулаком и рукоятью меча, опрокидывал их в снег ударом ноги и ломал кости. Они были хрупкими и простыми существами, предстовляющими серьёзную опасность только при определённых условиях.

Например, при весомом численном превосходстве.

Человеческая часть нашей личности была напряжена и подвергалась психологическому давлению. Следя за её состоянием, машинная часть нашего разума создала проекцию условного порога возможностей. Вьюга постоянно генерировала давление на психику ходоков, провоцируя микропроверки страхом и подавляя волю, желая замедлить, спутать мысли, заставить принимать неверные решения и замёрзнуть.

Впрочем ходокам нашего уровня ничего из перечисленного при грамотном управлении не грозило. Единственная не иллюзорная опасность возникала из-за нарастающего риска рассинхронизации. Потому что реакция на происходящие события на примере того же мышечного контроля сильно отличалась между обоими частями нашей личности. Начиная от мимики и заканчивая первичной и вторичной реакциями.

Так при неожиданном появлении из закоулка очередного упыря, «человек» вздрогнул, а машинная часть разума — нет, что порождало прямо противоположные нейромышечные импульсы и как итог, аватар просто терялся между разными приказами, отдаваемыми ему разумом. Возникали судороги и сбои, впрочем, пока ещё незначительные и купируемые нашими совместными усилиями.

Когда крепость в чьём медовом зале нам довелось побывать проступила из мглы, скрываться и дальше стало невозможно. Концентрация мертвецов на улицах просто зашкаливала. Они все будто стояли в гигантской очереди, пока ближе к крепости грохотала магия и звенели под ударами латы.

— Серриса, ты можешь провести нас вперёд незамеченными⁈

Отряд схоронился в одном из покинутых домов. Здесь был бой, магия разворотила весь угол трёхэтажного особняка карлов и теперь ветер задувал сюда снег, пытаясь сокрыть кровавые следы на полу.

Некромантка выглянула из-за нашего плеча, окинула взглядом улицу и склонившись над нашим ухом прокричала, перекрикивая вой ветра:

— Силы в воздухе немеряно, но я не смогу! Нужна кожа и много! Как в логове жаболюдов!

Отпуская меч на пол, мы ответили:

— Мы достанем тебе кожу. Ждите.

Мы хотели оставить отряд чтобы, пользуясь скрытностью уничтожить и притащить к особняку тех из мертвецов, что были относительно свежими. При этом существовали определённые риски, так как некоторые виды нежити были невосприимчивы к скрыту и буквально слышали стук человеческих сердец и видели тепло бегущей по венам крови.

Но нас остановил Виллерт.

Проклятый воитель положил руку нам на наплечник и ударил себя кулаком в грудь, кивнув в сторону улицы. Предложил себя в качестве охотника за кожей, и мы признали его замысел более эффективным, ответив так же безмолвно — кивком.

Оставив Серрису и Друма в особняке, мы покинули его, отложив своё громоздкое оружие под охрану наших товарищей. Чтобы отрывать головы и проламывать черепа низшей нежити, достаточно было одной лишь грубой силы.

В переулке мы упокоили пятерых.

Несчастные создания страдали. Обломки душ, заключённые в мёртвых и холодных телах, стонали и плакали, бредя в снегу по щиколотку в снегу и обхватывая себя руками. Страхуя Виллерта наш аватар не участвовал в убийствах, аллебардист прекрасно справлялся и сам.

Первому он свернул шею и оторвал голову. Второму напав со спины проломил череп и расплющил его сапогом после того, как тварь завалилась лицом вперёд. Следующего схватил и тремя ударами поломал об забор, выбрав своей целью опять же — череп.

Двое других, бредущих в сторону протянувшейся к крепости улицы, ничего не услышали за шумом непогоды. Пока Виллерт не убил и их.

К сожалению, среди пятерых упырей лишь один был свежим и восставшим совсем недавно. Ходоком-человеком, погибшим от удара в живот, отчего его покрытые налипшим снегом кишки свисали до самой земли.

Его-то мы и доставили к Серрисе прежде чем отправиться на новую охоту.

Всего таких вылазок в граничащие с особняком переулки пришлось сделать четыре, тратя и без того драгоценное время. Когда материалов для ритуала оказалось достаточно, наши аватары уже стучали зубами.

Впрочем, дело того стоило.

Мы вышли из особняка через десяток минут, с натянутыми поверх масок лицами трупов. С кусками чужой мёрзлой кожи на броне. Окутанные тёмными нитями некромантии, маскирующей нас под умертвий.

За время нашего отсутствия в толпе нежити произошли изменения. Они стали двигаться, и двигаться быстро. Движение давалось им нелегко. Хрустели холодные позвонки и суставы, трескалась покрытая инеем кожа, заставляя проклятых созданий стонать и хрипеть, изнывая от страданий, истерзанных тел.

Влившись в поток мертвецов, мы пошли вместе с ними. Туда, куда мёртвых влекла чужая, но сильная воля.

К возведённому прямо в скальном массиве Медовому залу и возвышающейся над ним крепости.

Глава 17

Сердце бури

Ураганный ветер закручивался в нескольких сотнях шагов от крепости, формируя чудовищное око бури, внутри которого не было ни ветра, ни воя. Зато был рёв магии и хрип многих сотен раззявленных глоток.

Мёртвые продолжали стекаться со всего города к вырубленной прямо в скале лестнице, у подножья которой высились горы истерзанных трупов. Защитники обрушили на них всю доступную им мощь и смогли проредить войско упырей, но истратили силы и теперь пожинали плоды своей расточительности.

Проклятый консорг Юмирона, измотав своих противников атаками вассалов и их отрядов, вступил в бой лично.

Его гвардия в ржавых доспехах поднималась по лестнице сидя на разложившихся и промёрзших лошадях. Неспешно и неотвратимо, как и подобает рыцарям смерти, ходячей насмешке над живой кавалерией.

Наверху, у самой последней ступени их ждали карлы. Ждали, безустанно опуская топоры и алебарды на мертвецов, под звуки боевого барабана, придающего им сил. Двойная стена ромбовидных щитов подпиралась самым настоящим хирдом. В котором восемь рядов карликов перемалывали ползущую на них тьму.

Их выучке можно было позавидовать. Барабан отстукивал ритм и подчиняясь этому ритму кололи копья и опускались алебарды. Высоко над хирдом, утопающие в скальном массиве бойницы, исторгали из себя арбалетные болты и дротики, пролетающие над крышей вытянутого Медового зала и падающие прямиком на наползающую толпу.

Там, высоко над сражением, на выступе-балконе, наблюдали за сражением эножи. Тёмный колдун Шадарат и великан Бъёрн. Оба прошли длинный путь отступления от городской стены и до самой крепости. Позволяя горожанам уходить под защиту толстых каменных стен.

— Нам не победить в этой битве Бъёрн. Консссорг без сознания, мы должны вытащить его из города.

Шадарат был ранен, его руки коснулся проклятый меч и теперь из-под повязки разило гнойной вонью, а заклятья не могли закрыть рану. Впрочем, его «другу» было на это плевать.

— Говори, но