Новые Боги. Пересмешник - Алексей Прилепский

распоряжении. Справитесь, ключи оставишь под ковриком. И чтобы, когда вернусь, всё блестело и пахло ландышами!

– Ландыши закончились, – хмыкнул парень.

– Хоть гуталином пусть пахнет или бальзамом «Звёздочка», мне всё равно. Лишь бы не бухлом.

– Сделаем, – кивнул тот и, забрав ключи, оставил меня одного посреди тесной сонной улочки, тонущей в тени фруктовых деревьев. Только парочка таких же неприметных людей, тихо переговариваясь, таскала коробки с бытовой химией и оборудованием внутрь дома. Стояла уже совсем по-весеннему тёплая, безветренная погода. Первые звёзды проклёвывались на небосводе. Одуряюще вкусным казался вечерний воздух.

– Не в этот раз, – тихо прошептал я.

Глава 17 «Ночь мертвецов»

Низкий рокочущий гул раздался, разом заслонив собой все остальные звуки. Испуганно вспорхнули в небо какие-то ночные пичуги. Недоумённо замолчали лягушки в придорожной канаве, распространяющей запах болота. Никакой мистики, просто по весеннему паводку Стылая вышла из берегов, и на ГЭС открывали аварийные шлюзы для спуска лишней воды из водохранилища. Местные огородники давно привыкли к такому соседству, им от него одна польза. А что гудит, так это всего на пару часов. Шум падающего с многометровой высоты водного потока не самое худшее, что может жить по соседству.

Пока выдалась минутка, навёл порядок в интерфейсе Маски Пересмешника. Как ожидалось, достигнув количественного предела, каждый последующий слепок пытался заменить предыдущий, что само по себе было не очень удобно. Недолго думая, я перевёл функционал добавления новых лиц в ручной режим, распределив уже имеющиеся в порядке полезности. Оставил личины Костика, Косого и «скрептанита» Арсения. Затем, распрощавшись с Зольцманом, заполнил последние слоты безымянными Человек. Мужчина. Вне Системы, попутно оптимизировав внутреннее отображение до Мужчина №1, №2 и так далее.

Женские слепки брал по остаточному принципу. И вовсе не по причине каких-то там гендерных предрассудков. Просто телосложение у меня совсем уж не женское, а медведь в юбке всё равно остаётся медведем, так что смысл опускаться до подобной нелепости терялся чуть менее, чем полностью.

Натужно крякнув, ещё туже подтянул лямки. С учётом едва не чёртовой дюжины душ, нашедших последний приют в недрах Бездонной сумки (F), вес её, даже с учётом десятикратного уменьшения, должен был приближаться к доброй половине центнера. Однако задействовав так выручающий меня «Принцип Матрёшки», на выходе удалось добиться приемлемых для моего хребта плюс-минус пяти килограммов. И даже так – приятного мало. Небольшой спортивный рюкзак, в котором в целях элементарной конспирации прятался пространственный артефакт, довольно ощутимо оттягивал спину.

Но ведь не вечно же я буду таскать за собой это походное кладбище, просто пока возвращаться домой было бы слегка преждевременно. Ночь только вступала в свои права. Последняя ночь перед миссией. Мне бы выспаться хорошенько, да только, похоже, не суждено. Основное блюдо этого вечера оказалось довольно постным, а потому, совершая вечерний променад по безлюдной тенистой аллее, я с нетерпением ожидал свой десерт. Ну, или обещанных Системой ликвидаторов, если выражаться формально.

Внимание! Вы исчерпали терпение богов! Докажите своё Право нарушать Правила или понесите заслуженное наказание!

***

– Земелька мягкая, копать неглубоко, по запаху найду тебя легко... – бормотал я, ковыряя совсем не мягкую земельку лопатой. В берёзовой рощице, обнимающей водохранилище с трёх сторон, было свежо и темно. Промозглая сырость растекалась щупальцами ночного тумана, норовя заползти под одежду, слишком лёгкую для подобных прогулок. Только физическим трудом и спасался. Энергичные махи лопатой помогали разгонять кровь, не давая телу озябнуть.

Полная луна с любопытством кокетки заглядывала через плечо. Впрочем, на её тусклый свет, пробивающийся сквозь голые кроны деревьев, и уж тем более на какой-то там запах, надежды не оставалось. То была ночь ходячих мертвецов. Просто мертвецы ещё не знали, что они мертвецы, а потому приходилось им немного подыгрывать, и путеводной звездой бил в небо луч фонаря, воткнутого в землю вертикально, будто маяк.

Личная цель:

Выжить, выполнив одно из условий:

– Уничтожить охотников (0/2).

– Покинуть зону охоты.

– Продержаться отведённое время (12 часов).

Награда:

– Кровавая метка будет снята.

Затрещали кусты. Первый мотылёк летел навстречу огню. Невысокий человек в экипировке игрока вывалился на прогалину и настороженно замер, подслеповато щурясь на свет. А нет, ошибочка – щурится этот субчик с рождения, в силу, так сказать, расовой морфологии. Однако с точностью определить национальную принадлежность укрытого тенью деревьев охотника пока не представлялось возможным. В одном сомнения не возникало – он здесь за мной.

Однако азиат медлил. Представляю царящее в его голове замешательство, ведь всё, что он видит перед собой – это набившие оскомину строки системного интерфейса: Человек. Мужчина. Вне Системы, что явно не бьётся с формулировкой задания. Может быть, он и вовсе потерял всякие ориентиры просто потому, что терпение богов испытывал Дориан, а могилку копать довелось уже Костяну. Самая подходящая для него работа.

По итогу я пришёл к мысли, что, насаждая свою волю в главном, в мелочах Система всё же потворствует мне, оставляя простор для манёвра. Будь иначе и при смене «провинившегося» слепка на «чистый», охота, вероятно, отменилась бы по причине исчезновения ключевого звена. Но миссия оставалась на месте, а охотник видел лишь то, что он видел – гражданского, копающего яму посреди ночного леса.

– Ты... Что ты делать? – на ломаном английском с жутким акцентом осведомился Пак Чон Хо, уровень 2. Я попытался украдкой применить справку, но получил лишь знаки вопросов напротив большей части параметров. Навыки и особенности игрока оставались скрыты, как и всё прочее.

– Копаю, – меланхолично отвечал я. Моих знаний самого демократического языка на планете едва ли хватило бы, чтобы долго поддерживать светскую беседу. К счастью, этого и не требовалось.

– Какой это есть страна?

– Вэлком ту Сербия, – зачем-то соврал я. Азиат заковыристо выругался и в сердцах пнул подвернувшийся под ногу корень. Судя по экспрессии,