Переплетения 3 - Гизум Герко

И мы, маленькая группа авантюристов, случайно оказались в самом эпицентре этого невидимого землетрясения. В моем инвентаре один из элементов Первоключа. Не просто трофей. Жест доброй воли. Инвестиция.

— Впечатляющее здание, — нарушил молчание Михаил, когда мы снова оказались в главном холле. Его голос был приглушен, лишен обычной театральности. Он говорил не как бард, а как историк, оказавшийся в живом музее. — Архитектура позднего Лирианского периода, но с элементами ранней Валуанской фортификации. Строители не просто построили дом, они вписали свою историю в камень.

Де Жар замедлил шаг, позволяя нам рассмотреть огромный гобелен, занимавший всю стену. На нем была изображена не битва, а подписание какого-то торгового соглашения. Десятки фигур, каждая с портретным сходством, склонились над столом.

— Дом Борджиа всегда ценил не столько силу меча, сколько силу пера и контракта, — произнес он, не оборачиваясь. — Этот гобелен изображает заключение «Шелкового Пакта» с Железным Султанатом, двести лет назад. Сэр Гастон Борджиа, прадед нынешнего синьора, лично возглавлял ту экспедицию. В первую очередь, он был не воином, а экономистом. Сумел сделать то, чего не смогли сделать целые армии. Он открыл для Эллады восток. Не завоеванием, а торговлей.

Он говорил о предках, но я слышал о Бартоломео. Он не просто рассказывал историю. Он объяснял философию дома. Их сила была не в стальных легионах, а в глубоком, понимании экономики мира. Они были архитекторами связей, а не просто участниками рынка.

Мы дошли до массивных ворот. Стражники, неподвижные, как статуи, отдали честь Де Жару. Ворота с тяжелым скрежетом разошлись, выпуская нас из сумрака цитадели в мягкий свет вечернего города.

— Синьор Бартоломео будет ожидать ваших дальнейших шагов, — сказал Де Жар, когда мы уже стояли на улице. Его лицо снова стало непроницаемой маской. — Он ценит инициативу. Но еще больше он ценит результат.

Он поклонился и исчез в тени ворот. Мы остались одни, посреди шумной улицы, чувствуя себя так, словно только что покинули другую реальность.

Некоторое время мы шли молча, погруженные каждый в свои мысли. Густой, живой воздух Среднего Города, наполненный смехом, музыкой и запахом еды из таверн, казался чем-то нереальным после холодной, выверенной тишины владений Борджиа.

— Итак, — наконец нарушил молчание Михаил, — мы только что заключили сделку с дьяволом торговли, который, оказывается, служит какому-то еще более древнему и непонятному богу. И в качестве аванса он дал нам ключ от врат в преисподнюю. Я правильно понимаю?

— Примерно, — кивнул я. — Но теперь этот дьявол считает нас своими ценными сотрудниками. Нам нужно ждать вестей от Сайласа по поводу встречи с Валетти. До этого момента мы вольны заниматься своими делами.

Михаил остановился, заставив меня сделать то же самое. Он посмотрел на меня, и в его глазах больше не было ни восторга, ни азарта. Лишь серьезная, почти тяжелая задумчивость.

— Маркус. Андрей. Завтра нам предстоит серьезный разговор, — сказал он, и я понял, что этот момент настал. — Обо всем. Без недомолвок, без красивых историй, которые скрывают больше, чем рассказывают. Я должен понимать, с кем я иду на эту древнюю войну. Я буду готов к вечеру. Когда освобожусь от своих дел.

Он не спрашивал. Он ставил условие. Он был моим другом, и его терпение, его готовность следовать за мной вслепую, подошли к концу. Он требовал правды, и он имел на нее полное право.

— Хорошо, Миха. Завтра вечером. В «Глотке».

Он кивнул, и напряжение, повисшее между нами, слегка спало.

— А теперь, если позволишь, я должен покинуть эту сцену, — он попытался улыбнуться, но вышло не очень. — Мне нужно провести ночь в компании пыльных фолиантов и призраков давно умерших королей. До завтра.

С этими словами его фигура растворилась в сиянии эффектов выхода из игры, оставив меня одного посреди шумной улицы.

Я остался один, а в голове роились планы. Начать нужно было с малого, с инструментов. Вика дала мне целый список полезных заклинаний, и я до сих пор не выучил ни одного из них. [Копирование], [Анализ состава]… навыки, которые могли бы кардинально изменить наш подход к исследованию. Пожалуй, стоит навестить тех самых NPC, о которых она говорила. Старого библиотекаря в архивах, мага-отшельника на побережье…

Но это все потом. Сейчас мой мозг, перегруженный событиями, интригами и откровениями, требовал простого, человеческого действия. Еды. Настоящей, а не игровой.

Я открыл меню и нажал на кнопку выхода. Мир вокруг на мгновение замер, а затем схлопнулся в ослепительно-белую точку. С тихим шипением крышка капсулы отъехала в сторону, впуская в мой стерильный кокон прохладный, кондиционированный воздух офиса «НейроВертекс».

* * *

Несмотря на поздний час, офис отдела Аналитики Поведения был далек от запустения.

Это было не сонное царство «ПиксельХаба», а скорее командный центр в разгар кризиса. Я прошел мимо двух соседних капсул, индикаторы которых мягко светились, показывая, что их обитатели сейчас находятся глубоко в цифровом мире. За стеклянной перегородкой, отделявшей общую зону от их «острова», я увидел Бориса и Елену. Они не работали. Они спорили.

Борис, откинувшись в своем массивном кресле, размахивал руками, словно дирижируя невидимым оркестром, и его громогласный, пусть и приглушенный стеклом, бас был полон восторга. Елена же стояла, скрестив руки на груди, и методично, короткими фразами, словно ударами скальпеля, разбивала его аргументы. Даже не слыша звуков, я мог читать этот диалог по их жестам. Эмоции против логики.

Я сбросил интерфейсный костюм, переоделся в оставленную здесь одежду, простые джинсы и футболку, и направился к ним. Они заметили меня не сразу, настолько были поглощены своим разговором.

— … это же просто поэзия! — гремел Борис, когда я оказался рядом. — Представь себе уровень планирования! Целая цепочка одноразовых аватаров, прокси-сделки, использование удаленного персонажа для финального вывода… Это не просто эксплойт, это произведение искусства!

— Это дыра в безопасности размером с Цитадель, — ровно ответила Елена. — Анонимный аккаунт, созданный за пределами стандартных протоколов, совершает одну единственную транзакцию на аукционе, а затем удаляется, не оставляя логов. И все это ради одного предмета. Мы даже не можем доказать, что он не был сгенерирован читами.

Они наконец заметили меня. Борис тут же повернулся ко мне, его лицо сияло, как у ребенка, которому только что показали новый, невероятный фокус.

— Андрей! Ты как раз вовремя! Скажи ей! Ты же понимаешь красоту момента! [Перчатки Музы], легендарный одноразовый рецепт, божественный артефакт, всплывает на аукционе на тридцать семь секунд и исчезает!