Lvl 1: Благодарные Мертвецы (СИ) - Криптонов Василий Анатольевич

Я отодвинул кружку, отодвинулся от стойки сам и наградил Дона недоуменным взором.

— Удивляюсь я с тебя. Что значит «дашь»? Это ж не секс-кукла японская, мать-перемать. Захочет пацан с тобой погонять — нехай идёт. Только с условиями. Условия — обговорим. Ну, так, навскидку — чтоб ночевать только дома. Комендантский час — девять вечера. И хер при нём не вытаскивай.

— Прости, что? — моргнул Дон.

— Хер...

— Ты зачем об этом вообще упомянул?

— Потому что хер вас, воинов, знает! Народ разбитной, бескультурный. Захочешь на радостях в кустах какую-нибудь амазонку повалять, и у парня сложится неправильное, искажённое представление о любви.

Дон только головой покачал:

— Эх, по-хорошему, дать бы тебе в челюсть, чтоб летел до самого дома... Ну да уж знаю, что у тебя голова дурная, а язык вперёд неё пляшет.

— Мудрый Дон. — Я взял кружку и поднял её за мудрого Дона. — Ладно. Вечерком загляну. Кстати! Если что, я могу Вивьен прислать — нальёшь ей, чего скажет. Запиши на мой счёт.

— Вот на это даже не рассчитывай, — сложил на груди руки Дон. — Хочешь бесплатного пива — приходишь и пьёшь здесь. Никаких на вынос. Ничего личного, Мёрдок, я просто внимательно прочитал все приписки в условиях квеста.

— Ну, Дон, — усмехнулся я. — Ты ведь прекрасно знаешь, чем всё это закончится для нас обоих. Это будут очень долгие две недели...

TRACK_54

Дома дрыхли. Хорошо хоть прибрались за собой. С пьяных невыспавшихся глаз я, во всяком случае, никакого криминала не обнаружил. Мы с Коляном поднялись наверх, потупили на закрытые двери. Я наугад толкнул одну, обнаружил там кровать кинг-сайз и дрыхнущих поверх покрывала Рому и Вивьен.

— Хренасе, — шёпотом пожаловался я Коле, прикрыв дверь. — Я его кормлю-пою, обуваю-одеваю. А он на мои деньги себе кровать с полдома отгрохал и радуется.

— Пидарас? — осведомился Коля, подозрительно поглядывая на дверь.

— Не похож. Разве что очень старательно маскируется. Ладно, больше вроде мин не должно быть.

Во второй двери я обнаружил Колину комнату.

— О! — обрадовался я. — Ништяк. Всё, пацан, давай — ложись.

Колян упрашивать себя не заставил. Разделся методом инвентаря и улёгся под одеяло. Кровать получилась узковатой для его плечистой фигуры. Я честное слово не хотел экономить. Просто старался, чтоб на кровати помещалось не больше одного Коляна. И ещё надо будет Вивьен строгое внушение сделать. Нехер мне пацана развращать раньше времени. Лет до двенадцати хотя бы постараемся дать ему какую-нибудь пародию на нормальное детство. А потом — начнём по чуть-чуть подмешивать всякого.

— Устроился? — зевнул я. — Ладно. Спокойного времени суток.

Я уже повернулся было уходить, когда мне в затылок прилетело:

— Сказку!

— Побойся бога! — вытаращился я на мальца. — Какую сказку?! Мы с тобой только что из сказки!

— Ска-а-азку! — надул губы ребёнок.

— Ну ладно, — сдался я.

Только воя мне сейчас не хватало.

— Одну, короткую.

— Да, да! — запрыгал в постели Коля.

— Э, уймись, салага! Сломаешь. Народ не поймёт. Народ — он вообще тупорылый, нихрена не понимает.

— Пидарасы? — уточнил Коля.

— Точно говоришь... — Я, кряхтя, уселся рядом с кроваткой. — Слушай, что-то ты всё про пидарасов да про пидарасов. Нехорошо это. Ненормально. Давай... А, блин, сказка. Н-да. О!

Башка у меня на сказки уже не работала вообще, но я вспомнил, что у меня в инвентаре лежит полезный талмуд. Читать — всяко проще, чем сочинять. С бестселлером тебя, Вейдер...

— Ну, слушай. — Я откашлялся. — «Однажды Вагина пришла в гости к Пенису и застала того в печали...». Вот прям как тётя Сандра ко мне пришла, когда я Рому в первый раз на респаун отправил, ага? Ещё бы не ага... «Почему ты такой грустный, Пенис? — спросила Вагина. — Что же ты повесил голову?». «Я оттого такой грустный, — ответил Пенис, — что мне очень-очень одиноко»...

— Понял? — строго спросил я Колю, закончив читать.

— Понял, — сказал тот, задумчиво глядя в потолок.

— Что ты понял?

— Что с друзьями веселее.

— Правильно. — Я закрыл книгу и спрятал её от греха подальше в инвентарь. — Всё, спи, щегол. Услышишь, как трое бухих отморозков внизу лабают что-то невразумительное — это будильник.

— Спокойного времени суток, — пробормотал Колян и уснул.

Я вышел, качая головой. Что я делаю с головой пацана? Франкенштейн — тот хотя бы отдуплял, что делает, и то в итоге обосрался от ужаса. А мне по коду даже возможности обосраться не дадут. О чём я вообще рассуждаю? Голова моя... Надо поспать.

Отыскав свободную комнату по душе, я остановился и задумчиво изрёк матное слово. Опять добряк Мёрдок позаботился обо всех, кроме себя. Сколотил Коляну кровать — и ушёл. Куда ушёл? Уже и не помню, но, видать, дело было важное. А сам-то? А себе?! На полу опять спать? Щас! Рома со своей секс-куклой, значит, царское ложе делят, а я буду в уголке, плащиком накрываться?

— Рома! — громким шёпотом позвал я, настойчиво тряся юниора за плечо. — Ромыч! Слышь? Дрова где? Ром, дрова отдай!

— Чё? — промычал Рома, еле раздирая шары. До скольки ж они е**ися-то? Эх, молодо-зелено...

— Дрова, говорю отдай! — сказал я чуть громче. — И железо — ну, всю х**ню. И ткани давай.

— Медс, ты не можешь подождать? — зевнул Рома.

— Нихрена не могу, спать охота.

— А без дров не спится?

— Видишь же — никак.

— Б**дь...

Рома кое-как перекинул мне все ресурсы.

— Ништяк, братуха! — хлопнул я его по плечу. — Вы, это... Если утренний перепихон устроите — того...

— Чё, тебя позвать?

— Да не! Я м-ж-м не уважаю, хрень какая-то. В смысле, потише будьте. Не как ночью. Там ребёнок за стеной. Осознал?

— Гу, — как-то странно отозвался Рома и вырубился.

— Акей, — сказал я сам себе и вышел.

У себя в комнате я быстро сколотил кровать. Рома, оказывается, себе захерачил самую крутую, ну и я отставать не стал. Когда покончил с бельём, почувствовал слабое вдохновение. Запилил возле стены книжный шкаф и на самую верхнюю полку поставил бестселлер Вейдера.

— Уют, — резюмировал я, оглядев благоустроенное помещение. — Зашибись.

Потом, впервые за не помню уже сколько времени, я сныкал в инвентарь всю одежду, кроме трусов, упал на кровать, растянулся поперёк всего кинг-сайза и, прежде чем захрапеть, успел подумать: «Бля, хорошо-то как, Господи...».

TRACK_55

Проснулся я от грохота. Как будто бы рота нацистов стучала сапогами.

— Да иду, суки, иду! — рявкнул я и, как был, в трусах, скатился по лестнице.

Терпеть не могу, когда меня будят таким циничным образом. А тут ещё никак не удавалось поймать равновесие. Штормило меня после выпитого алкоголя и недостаточного сна. Теперь придётся жрать, потом — нажираться... Логика похер.

— Кто там такой добрый? — распахнул я дверь. — А, это ты... Ну, заходи.

Сандра быстрым и злым шагом вошла в дом и огляделась. У меня сложилось впечатление, будто она очень хотела сразу же обосрать мой дом, но увидела, что обсирать особо нечего, и на лету сменила пластинку:

— Полчаса уже стучу!

— Прощаю, — буркнул я и упал на стул. Провёл ревизию жратвы. Хрена там ревизировать — нет ничего. Хорошо хоть народу полно, всегда кого-то пнуть можно.

— Чего это ты мне прощаешь? — нахмурилась Сандра.

— Что стучишь полчаса. Чего надо?

— Посмотреть зашла, как тут ребёнок устроился.

Господи, и когда она в такую наседку превратилась? Нормальная ж баба была. Или это я спросонья злой и требовательный к людям?

Тут наверху послышалось шевеление, и мы повернулись к лестнице. Коля, напевая что-то себе под нос, спускался. Увидев Сандру, он обрадовался, махнул ей рукой и сказал: