Я есть Ва Рор - Максим Сергеевич Коваль

у меня уже стало ритуалом, прежде чем влезть в очередную жопу. После переноса респа, пошёл вокруг поляны, выглядывая группу цветов по слабее. Получилось так, что обошёл поляну кругом, чтобы убедиться, что самое слабое скопление из шести цветов, с шестиуровневым во главе. Теперь надо решить, идти самому или кинуть в них что-нибудь. Учитывая, что в этом лесу ничего подобрать так и не получилось, то выбирать придется из своих скудных запасов.

Взяв последнюю шкуру и одну из жердин, повесил шкуру на один конец дрына, сам взявшись за другой, аккуратно замахнулся и швырнул шкуру в примеченную ранее, одну из самых слабых групп. Получилось очень неточно, шкура полетела между двумя скоплениями, почти по середине, только слегка ближе к более слабому скоплению.

— Да бля! — От неожиданности, я аж икнул. И было от чего.

Когда шкура преодолела пятиметровый рубеж до скоплений, они среагировали. Сначала среагировало более слабое, так как было всё же ближе. Эти цветы делали какой-то рывок, прямо с места и впивались в шкуру своими ножками, словно бритвой её разрезая, после чего своими головками, как какой-то кислотой, на глазах разъедая шкуру, после к этому пиру присоединилось более сильное скопление, с восьмиуровневым цветком. Шкура, при этом, продолжала лететь так, будто и не её тут в лоскуты терзают, и уже пролетела те места, где были эти скопления и умудрилась залететь на территорию ещё одного скопления, с восьмиуровневым цветком.

В какой-то момент, шкура таки кончилась, вот тогда я увидел ад. Эти цветы стали рвать друг друга, и делали они это с таким остервенением, что мне снова вспомнился "грызун стайный", и он показался мне таким милым зверьком, что я решил, лучше уж к нему ещё раз сунуться, чем связываться с этим ужасом. Всё закончилось за несколько секунд — шкура, останься она целая, не успела бы упасть на землю, на сколько это было быстро. В итоге из трёх разных, осталось только одно скопление цветов, из девяти штук — естественно, с девятиуровневым во главе.

После всего этого действа, ближайшая ко мне часть поляны осталась свободна. И только выйдя на эту самую часть, я обратил внимание, что между этими всеми скоплениями не меньше пяти метров, а где-то и больше.

— Что теперь? — Умка стоит рядом со мной. — Ещё одной шкуры у меня нету, а самому лезть туда, после увиденного, как-то не сильно хочется.

Пока мы стояли, разглядывая эту поляну, по округе начал нарастать какой-то гул. Обратили внимание на него, мы не сразу, но когда всё же сделали это, то от греха подальше спрятались поглубже, и в просветы меж деревьев, стали наблюдать, что будет дальше. Минут семь, примерно, нарастал гул, пока не стал оглушающим.

Спустя семь минут, мы увидели источник этого гула. Им оказались здоровые стрекозовые мухи — я не знаю, как их название, слишком высоко летели, но похожи они на мух, цвета золота, с крыльями как у стрекоз. Долетев до поляны, они начали кружить над ней, по очереди пикируя к центру поляны и выходя из пикирования, немногим выше кроны деревьев, тут же свечкой взмывая обратно. Это происходило так быстро, что я только на третьей мухе понял, зачем они это делают.

Они распыляли над поляной эти самые цветы, и я подозреваю, что это вот вообще ни разу не цветы. Распыляли они эти, даже не знаю, как их теперь называть, так вот — "Черный Ютан Полуо" этих, были целые тучи, словно пылевая буря какая. И эта буря ещё в воздухе начали рвать друг друга в клочья. То есть, то, что я принял за ад — детский сад, по сравнению с тем, что я видел сейчас. Но зрелище было завораживающим, ничего не скажешь, только попкорна не хватало. И слава богу, что я не попал в эпицентр этого действа.

Через какое-то время, свежие цветы достигли высоты, где доставали уже бывшие на поляне. Кстати, падали они уже четвёртых, пятых уровней — подкачались пока падали… Вот тут в дело вступили старые и более прокаченные, они стали рвать молодняк и других старых — в общем, всех, до кого дотянутся.

К этому времени у меня уже появился любимчик, за которого я "болел" больше всего, это тот девятиуровневый, к чьему уровню случайно приложил руку. Он был вообще зверь, метался словно молния по этому облаку цветов. Когда пикирующие мухи уже стали подходить к концу, мой любимчик наконец сменил уровень на???? (Что означало десятый уровень). Сразу за этим, шарик раскололся и из него вылетела маленькая муха — "Личинка Золотой Острозы". Так вот как они называются. После вылупления, личинка начала почти вертикальный подъём, поедая абсолютно всех попавшихся на пути и на глазах наливаясь золотым цветом, при этом ей, почему-то, никто ничего не мог сделать. Достигнув высоты над деревьями, она прекратила подъём и стала летать кругами, чего-то ожидая. Через десяток секунд я увидел, чего она ждала — по всей поляне начали вылупляться ещё личинки, и начинали свой подъём.

Первую, достигшую высоты верхушки деревьев личинку, постигла участь быть растерзанной. Дальше их стало подниматься слишком много, для одной моей и там, на втором этаже началась такая же бойня, как и внизу. Ещё где-то минуты через полторы, первый этаж успокоился, придя к равновесию; после чего второму тоже понадобилась буквально минута, чтобы там осталась только одна личинка — вроде бы моя, если я правильно уследил за ними, одинаковые же. Вот она и полетела дальше, к своим старшим товаркам — те приняли её без боя и всей толпой улетели.

— Что, и это всё? Думал, они там тоже драться начнут. — Я перевёл взгляд на Умку. — Знаешь, что-то мне больше не хочется идти туда, может ну его?

Возражения от Умки не поступило, и мы, обойдя эту поляну, пошли дальше по своему направлению. Вот такому событию я стал свидетелем.

Но я не сказал бы, что противники были абсолютно на каждой поляне, примерно пятая часть были свободны. И мобы не все поголовно сидели по полянам, встречались и бродячие. В основном, бродячими попадались волки, на них мы трижды нарывались. В эти разы, мы не глупили, и Умка начинал их уничтожать только со старших волков, я же дубиной крутить брался, только если не было пятиуровневых в живых.