Синяя канарейка - Олег Александрович Волков

Рядом, прямо на полу, своей очереди дожидаются ещё несколько предметов для съёмки. Пара светильников с патронами ещё под лампочки накаливания наверняка заинтересуют дизайнеров и оформителей для какого-нибудь кафе или магазина. Грузовая машинка с чёрными колёсиками сделана из пластика больше сотни лет тому назад. Фирмы, что придумала её дизайн и выпустила, давно нет. Так что игрушечную машинку точно купит какой-нибудь коллекционер игрушек.

Крик Озарич, прежний владелец «Антикварной мастерской», вполне мог бы развить полноценный бизнес. Только он не стал этого делать. Может, был слишком старый, может, слишком ленивый. Хотя, если разобраться, у него так и не нашёлся достойный продолжатель его любимого дела. К счастью не нашёлся. Верблюд аккуратно снял с деревянной подставки старинный плёночный фотоаппарат.

Реставрация и перепродажа антиквариата приносит очень даже хороший доход. Пусть не супер-пупер, но вполне достаточный для достойного существования. К началу второго года жизни в «Другой реальности» Верблюд научился извлекать доход в размере четырёх-пяти окладов муниципального рабочего. Прошлый месяц выдался особенно удачным и принёс разу шесть таких окладов.

Другое дело, что для соседей по дому и для Шпильки, особенно для Шпильки, Верблюд постоянно «поёт песни» о тяжкой доле владельца антикварной мастерской. В иной ситуации он давно бы мог позволить себе купить приличную квартиру в ипотеку лет на десять, либо сгонять несколько раз на какой-нибудь тропический курорт на берегу Ноянского океана. На самом деле все доходы уходят на подготовку к концу света.

Убежище под полом мастерской полностью отремонтировано. Верблюд не пожалел ни денег, ни времени, чтобы дополнительно усилить звукоизоляцию потолка. Теперь банальным простукиванием ни за что не определить, что под полом в «Антикварной мастерской» что-то есть. Осталась ещё полиция, но и у них должен быть действительно качественный и хорошо настроенный радар, чтобы под слоем бетона, пластика и мелкой металлической сетки засечь убежище выживальщика. Верблюду посчастливилось откопать в глубинах ИПС схему защиты от полицейского рада. Автор поклялся на Гексаане, местном аналоге Библии, что его защита сработает.

Пластиковая грузовая машинка замерла на круглой деревянной подставке. Эту игрушку Верблюд купил по случаю на Блошином рынке. Что особенно приятно, старую игрушку совсем ненужно восстанавливать. Оказалось вполне достаточно тщательно, но осторожно, отмыть её. Дольше всего пришлось повозиться с колёсиками. Зато теперь пластиковая грузовая машинка выглядит как новенькая. Она легко уйдёт как минимум в два раза дороже.

Творческий процесс разрушил звон входного колокольчика. Верблюд тут же оглянулся. На пороге замерла грузная фигура клиента. Хотя нет, какой это к чёрту клиент. По мастерской расплылся запах давно немытого тела, мочи и перегара.

– Эй, Верблюд, я товар принёс. Охота была удачной, – местный бомж по кличке Олень поднял грязный полиэтиленовый пакет.

В Гаочане, как и в любом другом крупном городе, хватает людей без определённого рода занятий, регистрации и большой любви к дешёвым спиртным напиткам. Когда-то давным-давно, ещё в другой жизни, Олень был то ли банковским клерком, то ли мелким государственным чиновником. С той поры у него осталась тяга к деловым костюмам и галстукам. Вот и на этот раз Олень завалился в мастерскую в вонючем пиджаке, жилетке и в брюках, причём последние ни разу не в тон некогда главной части делового костюма. На шее бомжа болтается заляпанный кетчупом галстук. Седые сто лет не мытые и нестриженые космы придавлены серой шляпой.

– Что там у тебя? Выкладывай, – Верблюд остановился возле стола.

Охота и в самом деле была удачной. Из грязного полиэтиленового пакета показалась деревянная шкатулка. Верблюд тут же распахнул плоскую крышку. Ручная работа, точно! От радости сердце забилось с утроенной силой. Стенки шкатулки собраны не в обычный прямоугольный паз, а в так называемый «ласточкин хвост». Роботизация и автоматизация достигли на Ксинэе огромных успехов. Только, при массовом производстве, всё равно дешевле и проще склеивать подобные шкатулки, нежели собирать их в «ласточкин хвост». Тот, кто её выбросил, явно понятия не имел о её истинной ценности.

Пока Верблюд вертел в руках шкатулку, Олень выложил на стол остальную добычу: старый электрический моторчик, фигурную стеклянную бутылку, пластиковую детскую игрушку в виде кубика и раздолбанный радиоприёмник.

– Так, это я точно беру, – Верблюд отложил в сторону деревянную шкатулку.

Увы, добыча хоть и обильная, но ценности не представляет вовсе.

– Всё остальное обычный мусор, – Верблюд махнул рукой, – можешь снести туда, где взял.

– Ну как же, Верблюд, – Олень недовольно тряхнул сальными космами. – Смотри, какая клёвая цаца.

Грязные пальцы бомжа подцепила со стола раздолбанный радиоприёмник.

– Вот, – Олень вытянул руку, – старинная вещь. Точно тебе говорю.

– Очень старинная, – Верблюд усмехнулся. – Только вчера рекламу по телеку видел. Товар недели, втирают.

– Ну а это? – Олень подцепил со стола фигурную стеклянную бутылку.

– А это «Фантазия», новая апельсиновая шипучка в эксклюзивной стеклянной упаковке, – Верблюд постарался не ржать слишком громко.

– Не хочешь, как хочешь. Я сам продам эти дорогие и прикольные цацы на Блошином рынке, – Олень принялся сгребать «дорогие и прикольные цацы» обратно в грязный полиэтиленовый пакет.

Вонючий житель улиц решил сменить тактику. Только они это уже проходили, причём не раз.

– Желаю успеха, – Верблюд махнул рукой.

Повисла неловкая пауза. Олень недовольно надул губы, однако на Блошиный рынок так и не ушёл. И дело не только в том, что он ещё не получил за деревянную шкатулку ручной работы.

Олень мается с похмелья. Ему нужно смочить горло, при чём здесь и сейчас. Продажа «дорогих и прикольных цац» может затянуться на неопределённое время. Непрезентабельный пиджак и «одеколон» из застарелого пота, мочи и перегара с гарантией отпугнёт большую часть потенциальных покупателей. Как раз по этим причинам Олень так и не научился сбывать найденные цацы на Блошином рынке сам. Рожей не вышел, в прямом смысле этого слова.

– Ну хотя бы моторчик возьми, – грязная ладонь Оленя извлекла из полиэтиленового пакета электрический двигатель. – Мало ли присобачишь куда-нибудь. Ты же, это, реставратор.

Последнее слово Олень произнёс с трудом и по слогам.

– Олень, я же тебе тысячу раз говорил: смотри на мелочи. Вот, видишь, – Верблюд ткнул в моторчик пальцем, – у него статор разбит, проводки во все стороны торчат. Чтобы это отремонтировать потребуется куча времени и денег.