Наследие Маозари - Евгений Панежин

мост наконец-то добрался до противоположного берега, под собственным весом и весом двух немаленьких мужчин, он прогнулся на метр, и прочертил полосу по западному берегу. Лучник закинув лук за спину, отвязал от себя верёвку, и поспешил в те кусты, куда стрелял. А через несколько секунд, тащил оттуда какую-то черную тушу. Только он положил её на мост, как встрепенулся Щуп, начал махать, чтобы тащили обратно, а потом закричал: "Ходу! Ходу! Ходу, мать вашу!". Мужики не сплоховали, и тяжеленный мост начал быстро втягиваться на остров. Между мостом и берегом было уже больше пяти метров, когда из кустов выпрыгнула огромная чёрная туша, и полетела прямо на мост, но мост продолжал движение и тварь совсем немного не достала до него своей лапищей, тварь плюхнулась в воду, и её начало уносить течение, но барахтаясь в воде, ей как-то удалось выкарабкаться на берег, и она обиженно порыкивая, скрылась в зарослях.

— Охереть, — сказал поражённый Оркус.

— Угу, — согласился с ним я, — а что это за тварь то была?

— Жрач, но я полностью не уверен, я и не знал, что такие бывают, — задумчиво проговорил Оркус.

— Да ну его нахер, этот западный берег, — начал заводиться Оркус, — и без него обойдёмся. Лео, а если бы он достал до моста, если бы он по нему перебрался на остров, чтобы мы делали, как бы его останавливали? — уже кричал Оркус.

— Есть способы, да и ребята были наготове, — спокойно сказал, подошедший Щуп, — вот принимайте, так сказать, первая добыча, — и они вместе с лучником бросили нам под ноги какую-то тварь.

— А это кто? — присел я возле неё на корточки.

— Это стригой или матёрый стриг, следующая стадия развития обычного стрига, везде его называют по разному, засел в кустах и нас дожидался, хорошо, что мне в заранее удалось его обнаружить. Стригои, в отличии от обычных стригов, могут не только вводить в ступор, но и приказать сделать какое-нибудь несложное действие, например, шагнуть со стены, ну или с моста, — пояснил мне Щуп.

Тварь действительно была похожа на ту, которую я прикончил, как только попал в этот мир, но эта выглядела, как более продвинутая версия, у неё были заостренные уши, челюсти были менее выдвинуты, и в общем эта тварь была сложена органичней. Тварь всхрапнула, а я от неожиданности отскочил, и не удержавшись плюхнулся на пятую точку:

— Бля! Она что, живая? — вытаращил я глаза на Щупа.

— Ну да, стрела сонным зельем была смазана, — непонимающе посмотрел на меня Щуп.

— А, ну ясно тогда, — стараясь сделать вид, что ничего не произошло, сказал я.

— Господин! Господин! Да пропустите меня, идиоты, — к нам прорывалась какая-то девица, но её не пропускали подчинённые Оркуса.

— Оркус, да скажи им чтоб пропустили, интересно же, что ей надо, — попросил я.

Оркус махнул рукой, и ребята пропустили девушку. Было ей лет 17–18, брюнетка, симпатичное лицо, курносый нос, заостренные к верху уши, карие глаза с вертикальным зрачком, а когда она говорила, были заметны верхние клыки, которые были в два раза больше остальных зубов. Я хотел было пошутить, на тему, вот так должны выглядеть вампиры, но ребята тут серьёзные, сначала убьют, а потом будут разбираться. Девушка подбежала к нам, и бухнулась передо мной на колени:

— Господин, молю, сделайте меня магом, всю жизнь буду вам обязана, буду самой верной вашей слугой! Пожалуйста, сделаю для вас всё, что бы вы не пожелали, умоляю, господин! — зачастила она, пытаясь схватить меня за руку, которую я от неё убирал.

— Оркус, а что ей надо то? — спросил я, не понимая, что происходит.

— Ха, — ухмыльнулся Оркус, — хочет пройти инициацию стригоем.

— А зачем? — всё также не понимал я.

— Если пройти инициацию поглотив стригоя, а после приживить его элит, есть небольшой шанс приобрести магические способности. А чтобы стать сильным воином, нужно тоже самое проделать с матёрым жрачом. Но и шанс переродиться намного больше, по сравнению с инициацией обычной тварью. Только вот, несмотря на низкие шансы благополучного исхода, элит с матёрой твари стоит очень дорого, даже без росы самой твари. Например, элит с этого стригоя будет стоить больше десяти золотых. Да тут даже дело не в цене, дело в том, что их сейчас не найдешь даже в столице, гон был давно, всех матёрых перебили за это время. А если этого правильно упаковать, связать конечности, завязать глаза, засунуть в деревянный ящик, и всю дорогу поить сонным зельем, то в графстве купят живого за 30 золотых, ну а в столице за все 50, — объяснил мне Оркус.

— Ого, а что так дорого то? — удивился я.

— Покупают в основном аристократы, для проведения инициации своим детям и родичам, или доверенным слугам. Чем больше у рода магов, тем сильнее и богаче род. А эта наглая девица хочет, чтобы на неё потратили такую драгоценность. Да мы, если даже в графство отвезём стригоя на продажу, столько всего сможем купить для нашего поселения на эти деньги, а ей так за здорово живёшь, вынь да положь, — и уже обращаясь к девушке, — а чего ты сразу казну не попросила, — начал разъяряться Оркус.

— Ясно, — сказал я задумчиво.

С одной стороны неплохие деньги, с другой продать стригоя какому-нибудь аристократу, чтобы он усилился, а мы так и оставались слабаками, у нас два мага и оба ремесленники. А девушка молча стояла на коленях, умоляющи глядя мне в глаза. "Так, а что мне говорит моя интуиция?" — подумал я, прислушиваясь к себе.

— Оркус, а что мы будем делать, если она переродиться, — спросил я, специально для девушки.

— Убьём, — пожал плечами Оркус.

— Подожди! Ты что, хочешь на какую-то девку потратить элит стригоя? — взревел Оркус, — Зачем? Из-за красивой мордашки? Да вон их сколько красивых, выбирай любую, ты только скажи, сегодня же ночью приведу к тебе, тёмненькую или светленькую, одну или сразу двух, говори каких и сколько? Только стригоя девке не дари, он же столько денег стоит, а нам они очень нужны, — неистовствовал Оркус.

— Подожди, Оркус, — выставил я между нами руку, а потом с прищуром посмотрел ему в глаза и вкрадчиво спросил, — значит, вместо того, чтобы усилить наше поселение магом, ты предлагаешь усилить магом графа, с чьего молчаливого согласия, вас отправили на погибель? Я ничего не упустил? На кого ты работаешь, признавайся?! — прикрикнул я на Оркуса.

— Я, я, я не на кого не работаю, я же говорил, я вас не за что, не предам, господин? — начал оправдываться Оркус.

— Да? Ну тогда ладно. А теперь давай,