В Эфире. Дилогия (СИ) - Гарцевич Евгений Александрович

— Да начнется испытание во славу истинных богов!

Я чувствовал напряжение соседей. Те, кто сидел передо мной, приподнялись с камней еще в момент, когда старик начал кашлять, а теперь распрямились, словно пружины, и ломанулись к нему. Я думал, они его затопчут, но дед лихо отскочил, а народ, толкаясь, стал разбирать оружие, сваленное в кучу возле костра.

Здоровенный парень с черным ирокезом, который делал его еще выше по сравнению с остальными, схватил дубину с черными же осколками на конце, взревел, как бык, побежал к озеру и с разбега бросился в воду. Следом прыгнули еще несколько человек, но догнать здоровяка не смогли. Он первым доплыл до середины озера и нырнул.

Не понимая, что они ищут в озере, я замешкался и оказался последним. Оружие уже разобрали, лишь какая-то палка сиротливо дожидалась меня в пыли. Система подсветила название и характеристики: макуавитль, первый уровень, дробящее действие, урон — 25, прочность 8 из 100. Состояние оружия оставляло желать лучшего — рукоятка треснула, и к ней крепилось лишь три острых куска металла, хотя пазов для них было больше. Но я порадовался и этому. Тяжесть деревяшки вселила некоторую уверенность — ненадолго, правда.

Со стороны озера раздались крики. Зубастые твари с темными плавниками, поднявшись со дна к поверхности, рвали на части моих неудачливых соперников. Старики же на берегу вопили от восторга.

Я притормозил на берегу, дожидаясь когда твари либо уплывут, либо наедятся, но один из старичков огрел меня жердью, а его помощники столкнули меня в воду. И я поплыл. Выставил перед собой дубину, держась за нее, как за спасательный круг и медленно, без резких движений двинулся к центру озера. Вода уже помутнела от крови, но я все-таки рассмотрел темный проем на дне, в который все пытались занырнуть.

Что-то холодное дотронулось до моего живота. Я еле сдержался, чтобы не забиться в панике. Горная щука, малек — подсказала система. Я ткнул оружием вниз, отгоняя хищника. Подумал — если мальки способны разорвать человека, то каковы тогда их родители? Оставалось надеяться, что родители эти не встретятся мне на дне. Я вдохнул поглубже, выставил дубину перед собой и нырнул.

Как же прекрасно было чувствовать собственное тело, хоть и цифровое! Пусть даже легкие начали гореть, а мышцы ног ныли от напряжения — все равно это давало ощущение жизни.

Я скользнул в проем и оказался в туннеле — он шел сначала вдоль дна, а потом поднимался и выводил в пещеру, которая укрылась внутри горы, подступавшей к противоположном берегу. Мне помогал огромный запас выносливости, но даже с ним я едва доплыл. Вынырнул в последний момент, когда воздух уже закончился, а шкала жизни персонажа начала убывать.

Пещера была тускло освещена. Все-таки я дурак и вечно думаю не о том — вот и сейчас, отдышавшись, первым делом заметил на стенах мох для того рецепта, который нашел в форте на Теллусе. Рецепта у меня уже не было, но я его помнил.

Выбравшись из воды, я споткнулся о мертвое тело. На окровавленных камнях лежал тот самый парень, который шикнул на меня у костра и не стал отвечать на вопросы. Ну, и куда, спрашивается, торопился?

Его правая лодыжка была разодрана щуками до кости, но убило его не это. Из уха торчал ржавый болт. Присмотревшись, я увидел дыру в стене, откуда этот болт прилетел. Отверстие располагалось на уровне головы человека, стоящего в полный рост.

Непонятно было, что активировало ловушку, но рисковать я не стал. Присел на корточки, выгреб из карманов бедняги пару яблок, взял его копье с мифриловым наконечником вместо своей дубины и пошел на полусогнутых вдоль стены. Рассчитывал, что опередившие меня участники испытания разведают местность и дальше, обезвредив ловушки. Но узкий извилистый проход вывел меня в небольшую комнату с еще одним свежим трупом и грудой старых черепов — и из этой комнаты вели сразу семь новых коридоров.

Осмотрев убитого, я разжился лепешкой и прочной кожаной курткой. Прежде чем выбрать коридор, я решил восстановить силы и начал грызть яблоко. Тут за спиной послышался топот, и мимо меня, задыхаясь и выпучив глаза, пронесся туземец. Едва он юркнул в средний проход, как среди черепов что-то зашуршало, явно собираясь выбраться ко мне. Я уронил огрызок, развернулся и бросился за туземцем в тот же проход.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Туннель сужался, в некоторых местах я мог пройти только боком, цепляя светящийся мох, но зато не приходилось опасаться ловушек. Если бы они здесь были, то их бы уже встретил мой предшественник. Повернув несколько раз, я уперся в тупик. Ни прохода, ни туземца. Я замер в недоумении, развернулся и хотел двинуться обратно, но уловил движение сзади над головой. Обернувшись, я неловко выставив копье в тот самый момент, когда с потолка на меня прыгнуло нечто похожее на крокодила с удлиненными лапами.

Мифрил блеснул в свете люминесцентного мха, и тварь, дернувшись в воздухе, разминулась с копьем. Я попробовал достать ее снова, но каждый раз наконечник высекал искры в том месте, где она только что была, ни разу ее не задев. Я медленно пятился назад, а квинкана тридцать пятого уровня, смертельная для меня угроза, заботливо подсвеченная Эфиром в красный цвет, надвигалась на меня, но не атаковала.

На Теллусе и Веспере квинканы не водились, а в реальности, насколько я помнил, они вымерли сорок тысяч лет назад, но Аврора диктовала свои законы. Руки аж зачесались от желания прикончить зверюгу и разобрать на ингредиенты, став первовскрывателем нового вида, да и шкура стала бы отличной броней. Но я понимал, что тварь мне не одолеть, и с досады не придумал ничего лучше, чем метнуть в нее яблоком. Фрукт угодил ей в лоб, отскочил и со стуком упал на пол. Она обнюхала его и по-собачьи, склонив голову набок, попыталась заглотить. Уточнять, понравилось ли ей угощение, я не стал — бросил для верности и лепешку, развернулся и побежал.

Выскочил на открытое место и затормозил, чуть не налетев еще на одну квинкану. Эта была поменьше, доставала мне примерно до колен и, похрюкивая, увлеченно тащила тело аборигена к куче с черепами. Пока она не обернулась или не прибыл любитель яблок, я прыгнул в соседний темный проем. Он был шире, но на стенах практически отсутствовал мох, который давал бы свет. В полутьме я пробежал всего метров двадцать, как что-то крепкое ударило меня в лоб.

«В Эфире! Вы получили урон. Минус 20 единиц здоровья. Наложен эффект оглушения длительностью 10 секунд. Повреждения снижены на 50%, так как урон был нанесен самостоятельно».

В глазах двоилось, голова гудела, но я стал шарить по полу в поисках выроненного копья, пытаясь сообразить, что еще за самостоятельный урон. Когда зрение вернулось и даже подстроилось под темноту, все стало понятно. Коварным врагом оказался потолок, который резко снизился сантиметров на тридцать. Сзади заверещали квинканы — хотелось думать, что они там дерутся за свежий труп, а не обсуждают, как поймать меня сообща. Держа руку перед собой, я двинулся дальше.

Через каждые тридцать метров проход сужался уступами. Все меньше простора оставалось как между стенами, так и между полом и потолком. Мне пришлось сначала опуститься на корточки, а потом и вовсе лечь и ползти, как гусеница. Даже локти я уже не мог выставить. Было тесно, темно, но помня, что это игра и застрять, оказавшись погребенным заживо, невозможно, я продвигался дальше по желобу до тех пор, пока не стал натыкаться на небольшие ровные отверстия в стенах, где было что-то холодное и липкое на ощупь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Плотоядная личинка квинканы», четвертый уровень. Съедобно, плюс двадцать процентов к скорости передвижения под землей на один час. Судя по вики Эфира, личинки оквинканивались к пятому уровню. Пока же можно было их не бояться, а дегустировать, наслаждаясь острым экзотическим вкусом. Ну или продать аборигенам как деликатес. К сожалению, вики не сообщала, что конкретно провоцирует личинок на переход с четвертого уровня на пятый, так что я усмирил исследовательскую жадность и пополз дальше, стараясь их не тревожить.