Sword Art Online. Том 22. Целуй и лети - Рэки Кавахара

Асуна ощущала, как ручки Юи сжимают её ладони, и в то время, пока она смотрела на девочку, душу рапиристки наполняли глубокие чувства. Вчера они с Кирито переживали, что этот разговор может стать для Юи непосильной ношей. Но похоже, их опасения оказались напрасными. Хотя их дочь сразу подтвердила, что у неё нет готового решения для этой проблемы, она изо всех сил искала выход. Как и свои родители, она день ото дня взрослела, становясь серьёзнее.

— Поэтому я предполагаю, что источник проблемы — аномальное влияние со стороны одной из сущностей ALO... иначе говоря, нечто внутри Альвхейма. Я пока не могу судить о том, человек это или игровой объект и сознательные ли это действия.

— Аномальное... влияние, — повторила Асуна слова Юи.

Если за приступами стоит человек, то это точно не заурядный игрок. В игре нет ни магии, ни предметов, способных на такое, так что это может быть лишь обладатель системных полномочий — либо хакер, либо гейм-мастер.

Стоило подумать об этом, как в памяти Асуны всплыло лицо человека, которого она надеялась больше никогда не вспоминать, — короля фей Оберона, или Нобуюки Суго, больше двух месяцев державшего Асуну в клетке.

Однако этот человек сейчас находится в токийской тюрьме и никак не может влиять на ALO. Кирито на секунду нахмурился, наверняка тоже подумав о нём. Но затем расслабился, покачал головой и спросил, глядя Юи в глаза:

— Значит, ты говоришь, что на Асуну может влиять объект? Но... как это понимать? Разве может предмет или какая-нибудь стоящая на уровне штуковина творить с игроком такие вещи в обход системных ограничений?..

Девочка задумчиво наклонила голову, будто не зная, как выразить ответ понятными словами. Наконец она медленно заговорила:

— Папа, мама, как вам уже известно, я разрабатывалась как прототип программы, которая следила бы за психологическим здоровьем игроков в SAO. Это значит, что нейрошлем считывал у носителя не только сигналы для мышц и органов чувств, но и те, которые отвечают за эмоции. Система «Кардинал» старой SAO наблюдала за психологическим состоянием всех игроков, накапливая огромный массив данных.

Юи не сказала ничего нового. Когда она впервые встретила Асуну и Кирито, то разговаривала не лучше трёхлетнего младенца, потому что её ядро повредилось, будучи не в силах справиться с колоссальными объёмами данных, поступавших от игроков.

Обведя родителей взглядом, Юи уверенно продолжила:

— Но сигналы эмоций исследованы не так хорошо, как сигналы ощущений и движения. Из всего объёма накопленных данных удалось выделить лишь наиболее часто встречающиеся негативные эмоции: ярость, скорбь, страх, отчаяние. Всё остальное не могли распознать ни я, ни даже стоявшая надо мной система «Кардинал». Поэтому, когда «Кардинал» сталкивалась с особенно сильными, но нераспознанными эмоциональными выбросами, она просто отправляла необработанные данные в хранилище, причём вместе с данными среды, которые включали в себя не только идентификатор игрока — источника сигнала, — но и время, место и даже содержимое инвентаря.

— А!.. — ахнула Асуна и переглянулась с Кирито.

Обо всём этом она слышала впервые. Юи выражала свои мысли довольно сложным языком, но суть сводилась к следующему: когда система «Кардинал», управлявшая серверами старой SAO, замечала у игрока необычные сильные эмоции, она сохраняла в памяти не короткий результат анализа, а сырые данные — иначе говоря, эмоции в чистом виде. Но ведь это в некотором смысле копирование души игрока — или, по крайней мере, её верхнего слоя.

Асуна задумалась о том, способна ли технология полного погружения в её нынешнем виде на такие чудеса, но вдруг вспомнила, что она и Кирито, возможно, уже видели похожее явление собственными глазами:

— Точно... Кирито, ты помнишь, что случилось давным-давно, когда мы расследовали дело об убийстве в безопасной зоне?..

— Да. — Кирито, видимо, и сам думал о том же, поэтому сразу ответил утвердительно. — Когда всё благополучно завершилось, я точно помню, что мы увидели убитую Гризельду возле могилы на одном из холмов Девятнадцатого уровня. Получается, это был не призрак, а душа Гризельды, которая всё это время скрывалась в могиле... вернее, в кольце, которое там похоронили?

Разумеется, сейчас эту догадку уже нельзя было подтвердить. Юи тоже не стала комментировать тот случай и замолчала. Наконец Кирито погладил хрупкую девочку по спине и ласково спросил:

— То есть ты пытаешься сказать, что, когда в старой SAO игрок испытывал сильные чувства, эти данные сохранялись в крепкой связи с его местоположением и предметами, так? — Увидев, что Юи кивнула, Кирито продолжил: — И когда ты предположила, что за приступами отчуждения может стоять объект, ты имела в виду именно это? Получается, что душа игрока, заключённая в каком-то предмете, влияет на Асуну?..

На этот раз Юи ответила не сразу. Асуна почувствовала, что её дочь замолчала не потому, что подбирает слова, а из-за того, что сама сомневается в этой теории.

— Пока что я не могу сказать однозначное «да»... — прошептала Юи, но затем вскинула голову и звонко продолжила: — Но я многому научилась благодаря приключениям, которые пережила не только с вами, но и с Лизбет, Силикой, Лифой, Кляйном, Эгилем и многими другими. Я поняла, что человеческие души и технология полного погружения способны на большее, чем пока доступно моему пониманию. Поэтому однозначного «нет» я тоже говорить не стану. Я буду стоять на том, что это возможное объяснение, как и говорила с самого начала.

Причиной загадочных приступов отчуждения был либо игрок, либо фрагмент души, заключённый в предмете или объекте. Такой ответ дала перед рейдом Юи, хоть и оговорилась, что это всего лишь предположение. На этом разговор был окончен, потому что настало время лететь на встречу с друзьями, однако по пути в Новый Айнкрад Асуна успела как следует поразмыслить над словами дочери.

Значит ли это, что кто-то взывает к ней? Неужели один из игроков ALO... или старой SAO пытается к ней обратиться? И в те моменты, когда это происходит, сознание

Асуны куда-то ускользает и почти теряет связь с персонажем. Если догадка верна, то игрок, скорее всего, не желает ей зла, но не может выбирать время и место своих обращений и потому причиняет девушке неудобства во время игры. Как, например, сейчас.

Когда сознание Асуны оставило тело, комната вокруг изменилась. Чёрный мрамор будто отступил на второй план, а перед глазами всплыли мутные очертания совсем другого места. Стены и пол в нём были сформированы из беспорядочных сочетаний светло-коричневых блоков. Повсюду кишели монстры: