Мертвый город. Инфильтрация - Наиль Эдуардович Выборнов

дверей была не закрыта. Я заглянул внутрь, посветив фонариком, и увидел, что двери обеих квартир распахнуты, и при желании можно рассмотреть даже интерьер прихожей одной из них.

Посмотрел на замок. Нет, эту дверь не захлопнуть, она закрывается иначе. Открывается наружу, конечно, но подпереть или заклинить ее чем-нибудь не выйдет. Просто потому что у нас ничего нет. Если нужно будет опять зачищать подъезды, надо будет хоть деревянных клиньев наготовить. Вбил такой под дверь, и все, не нужно идти внутрь, не нужно проверять, что внутри. Никто все равно не выберется.

Ну и хрен бы с ним, я все равно туда не полезу. Страшно это, честно говоря. Даже просто идти через подъезд страшно, тем более, что стрелять приходится, а уж лезть в темную квартиру. Да ну его на хер.

- Эй, есть там кто-нибудь? - крикнул я. Не так, конечно, чтобы меня было слышно на улице, но все равно достаточно громко, чтобы услышали в самой квартире. - Если есть, то вылезай.

Тишина. Ну ничего, подождем.

Ждать долго не стали, так, с минуту. Если никто не появился, то скорее всего, уже и не появится. А даже если и выйдет какой-нибудь зомбарь, то его попросту застрелят Тим или Алик. А нам нужно спускаться вниз.

Вот тут уже запах стал совсем невыносимым, и его источник очень скоро обнаружился. И мухи тут тоже были, жужжали, летали во все стороны, крупные твари, нажравшиеся разложившегося человеческого мяса.

А на полу подъезда лежали растащенные кости, местами все еще покрытые разлагающимся мясом, бетонный пол же был покрыт уже засохшей слизью, в которой отпечатались ноги множества тварей. По черепам я понял, что здесь было как минимум три трупа. Вот твари на них и отожрались. Может быть, те, кому больше досталось, и были быстрее? Логично же, жрут, становятся быстрее, их тяжелее убить, и они успешнее охотятся.

Я снова проглотил тягучий ком, хотя на этот раз мне было тяжелее. Дело было не в зрелище, я видел, что бывает с людьми, позиции которых накрывают “градами” или ста пятидесяти пяти миллиметровыми гаубицами. Там мало что от людей остается, трупы изуродованы, в крови все, некоторых по частям собирать приходится, чтобы потом в цинковый гроб сложить, да грузом двести домой отправить.

Другое дело - запах. К запаху крови, пота, пороха можно привыкнуть, и потом даже получать от него извращенное удовольствие. К запаху хорошо полежавшей мертвечины привыкнуть невозможно.

Вот и Алик не смог, сверху раздался звук, я аккуратно повернул голову, и увидел, что он, наклонившись и упершись руками в колени, опорожнил желудок прямо на лестничный пролет. Выпрямился, вытер губы тыльной стороной ладони в перчатке без пальцев, снова взялся за рукоятки автомата, кивнул, мол, все нормально.

Остальные выдержали. Ну они и видели гораздо больше, чем я, и воюют дольше, да и вообще.

Вставать на слизь не хотелось, но выбора не было. Я наступил, убедившись, что она полностью засохла, и мы двинулись дальше. Да, одежду и форму придется после этого дела сжечь. Да и голову с бородой точно придется брить, иначе запах мертвечины из волос никогда не выветрится.

Под ногой что-то хрустнуло. Я наклонил голову, и увидел, что наступил на то, что осталось от человеческой ладони. И, кажется, раздавил. Ну тут снизу, с первого этажа, снова послышались звуки шагов, я тут же вскинул автомат к плечу, прицелился.

Это был ребенок. Зомби-ребенок, совсем маленький, на вид лет десяти, в когда-то веселой расцветки желтой курточке со светоотражающими элементами, видимо, для того, чтобы в случае чего его на дороге было лучше видно, джинсиках, да сапожках. Шел наверх он совсем медленно, видимо, нажраться не успел. А может быть, среди тварей есть конкуренция, и более взрослые зомби оттолкнули его от пищи.

Ребенок ковылял по лестнице, смешно задирая ноги для каждого шага. Вытянув руки ко мне, он шел в нашу сторону. Единственной отметиной на нем был укус прямо на лице, кто-то отхватил ему половину щеки. Ну да, как же ему жрать, если мясо будет прямо через дыру в мышцах наружу падать?

Свет моего фонаря отражался от светоотражательных полос куртки, я выжал слабину спускового крючка. Впрочем, какая мне разница, ребенок он или взрослый, все равно ведь уже не человек.

Автомат снова коротко хлопнул, и маленький зомби упал. Михалыч покачал головой.

- Что-то я не думал, что мы и зомби-детей встретим, - проговорил он.

А я вспомнил, что у нашего пулеметчика самого трое детей. И, насколько мне известно, он с бывшей женой живет отдельно. Не смогла та свыкнуться, что ее муж по полгода находится неизвестно где, воюет за деньги, и она в любой момент может получить похоронку, о том, что Терентьев Павел Михайлович пропал без вести.

- Встретим, - ответил Араб. - Куда им деться-то. Пошли уже, сейчас подохнем здесь, дышать невозможно.

Мы преодолели последний пролет, я аккуратно толкнул от себя дверь подъезда, Михалыч выглядел наружу. Все было чисто, толпа у входа не собралась. Стреляли мы глушеным оружием, так что тварей не привлекли. Ну и правильно, на то рассчет и был.

- Сворачиваемся, - сказал Араб. - Валить отсюда надо, и так кучу времени потеряли.

Глава 3

Мы оказались в самом стандартном дворе, который можно только представить. Его образовывали четыре больших девятиэтажных панельных дома, которые стояли напротив друг друга. В центре была детская площадка, чуть подальше - невысокое здание. Либо детский сад, либо школа, наверняка что-то такое, судя по цветастой расцветке.

Скорее даже детский сад, школы-то у нас достаточно строгие здания, а вот садик можно и раскрасить как-нибудь, да и вместо спортивной площадки на территории были какие-то горки, да беседки. Я вздрогнул, представив толпу мелких зомби-детей, которые вывалятся из этого детского сада, чтобы разорвать нас на куски и сожрать, но потом решил, что вряд ли они все еще там. Разошлись по городу наверняка.

Да и сомнительно, чтобы кто-то повел ребенка в детский сад, когда в городе началось такое. А вот в детских больницах, наверняка сейчас ад. Да и у взрослых. Если заражение начинается с лихорадки, то вызвать скорую, чтобы больного увезли и вылечили - самая естественная реакция. И там они должны были скопиться.

А потом ведь выжившие наверняка пытались проникать в больницы. Это же целые склады лекарств, причем самых нужных - антибиотиков, банок с физраствором, да и сердечных там должно быть полно. И